Свиток Всевластия - Мария Юрьевна Чепурина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Длилось так до тех пор, пока сарацины, собравшись с силами, не отвоевали у христиан священный город. Началась затяжная война. На какое-то время католикам удалось вернуть Иерусалим, но через несколько лет он опять был потерян. Пока жизнь крестоносных королевств еще теплилась, великим магистрам тамплиеров удавалось договариваться с мусульманами, чтобы принимать посвящение и произносить заклинание в „месте силы“. Но век христианской цивилизации в Палестине подходил к концу. На исходе XIII века сарацины выгнали из Святой земли всех остававшихся там католиков. Так тамплиеры утратили связь с Соломоновым храмом. Так начался закат их звезды.
Жак де Моле принял титул великого магистра ордена через два года после падения Иерусалимского королевства. Он уже не мог воспользоваться формулой всевластия. Вот почему судьба уготовила этому человеку стать последним в списке руководителей тамплиеров.
Знал ли Филипп Красивый о свитке атлантов? Весьма возможно. Впрочем, для того чтобы возжелать уничтожить орден храмовников, ему было достаточно и того, чтобы один раз, укрывшись от преследователей в Тампле, увидеть их богатства. Сила тамплиеров уходила. Сила французской короны росла. Того, что случилось, нельзя было избежать. В пятницу, 13 октября 1307 года, все тамплиеры Франции подверглись аресту.
Для храмовников наступили черные дни. Окончилось время наслаждения властью. Настала пора испытаний. Тамплиеров подвергли ужасным пыткам, заставив признаться в вероотступничестве, богохульстве и различных отвратительных преступлениях. Всем им суждено было окончить свою жизнь на костре…
Семь лет спустя с тамплиерами было покончено. В живых оставался лишь Жак де Моле. Измотанный многолетним судебным процессом, не единожды менявший показания, то каявшийся, то провозглашавший свою невиновность, он, тем не менее, понимал, что дни его сочтены. Папирус атлантов все это время был при магистре: он не расставался с ним ни днем ни ночью. Нужно было уберечь свиток всевластия от вероломного Филиппа, передать его наследникам. Но как? Де Моле сумел послать своим родственникам письмо из темницы. В нем он пообещал тому, кто отважится и сумеет встретиться с заключенным, несказанно ценный подарок.
Но напрасно ждал магистр своих братьев и сестер, своих племянников и других законных наследников. Никто из его семейства не осмелился искать встречи с опальным тамплиером и не верил, будто бы тот действительно обладает неким сокровищем, еще не отобранным королем. Лишь один дальний родственник, бастард, совсем еще мальчишка, принял вызов. Ловкий, как ящерица, и отважный, как лев, он взобрался по отвесной стене башни, в коей содержался де Моле. Они поговорили через решетку оконца. Де Моле между прутьями просунул парню свиток и поведал о его назначении, завещав хранить до тех пор, пока тамплиеры не возродятся, вновь не наберут силу и не придут за своей реликвией. Опасаясь, как бы бастард или его дети не польстились на мировое господство, магистр не стал открывать точного положения того места, где действует заклинание. Сказал только, что его следует читать трижды „в столице столиц в царском дворце под сенью веры“.
Через несколько дней де Моле был сожжен. Свиток остался храниться в семье его родственников. Юный бастард, не побоявшийся залезть на башню, берег его как зеницу ока. Со временем он женился, разбогател и заказал для папируса специальный ларец, инкрустированный раковинами с побережья Мертвого моря. Этот ларец начал передаваться из поколения в поколение. Если не врут знатоки, он и по сей день находится в Париже, в доме одной знатной дамы.
Но что же тамплиеры? Во Франции их истребили, но в других странах храмовники выжили. Конечно, они уже не обладали прежним состоянием, были опозорены страшными обвинениями, выдвинутыми против них на процессе… Но они существовали, пусть и негласно! Не исключено, что кое-кто из братьев выжил и во Франции. Отныне целью тамплиеров стало возродить орден и вернуть утраченный свиток (местоположение и владелец которого не были им известны), а вместе с ним и власть над…»
Начавшийся на полуслове текст и обрывался так же – на полуслове.
За время, проведенное в пути от сада Марбеф до родного особняка, виконт д’Эрикур успел перечитать рукопись дважды. Из текста он уяснил, что таинственный свиток сделан из папируса, очевидно, имел отношение к Атлантиде и, возможно, побывал в руках Юлия Цезаря. Если так, то это поистине историческая реликвия! И надо же случиться такому, что выжившие тамплиеры, о которых больше трех столетий не было ни слуху ни духу, отыскали сведения о Жерминьяках и «созрели» забрать у них свиток именно сейчас, когда решается судьба Франции, когда все просвещенное человечество требует перемен, когда три сословия и король вот-вот объединятся в едином порыве, чтобы даровать стране настоящую конституцию!..
«А вдруг неспроста?» – неожиданно подумалось д’Эрикуру. В самом деле, что, если тамплиеры вылезли из своих подземелий специально, пожелав воспрепятствовать назревшим реформам, грядущему торжеству просвещения?! Не за тем ли им понадобился свиток, чтобы, обретя с ним мировое господство, погубить всех друзей покойных Дидро, Вольтера и Кондильяка?! Уж не вознамерились ли эти монахи вернуть мир к Средневековью?! Черт побери!.. Д’Эрикур никогда не симпатизировал поповскому сословию…
Впрочем, с другой стороны… Что, если тамплиеры, наборот, связаны с теми депутатами от народа, что день от дня становятся все более дерзкими и даже смеют требовать отмены привилегий дворянства и духовенства? Виконт не разделял восторгов Мирабо и Сийеса по поводу третьего сословия… Все эти адвокатишки, понаехавшие из Артуа и Бургундии, чтобы с надутым видом распространяться о судьбах родины, ему никогда не нравились. Что, если свиток всевластия попадет к ним? А то и, чего доброго, к кому-нибудь из черни, которая снова взялась демонстрировать непокорность!..
Нет, этого нельзя допустить! Сейчас, в переломный для судьбы государства момент… а может, и для всей Европы… да что там, мира!.. так вот, сейчас, как никогда,
