Мечты о морозе - Келли Сент-Клэр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я рассеянно киваю в ответ на то, как Аднан описывает своё последнее изобретение. Сначала я улавливала суть, но потом стало слишком сложно.
— Потому что, видишь ли, металл нагревается, — говорит он.
Я снова киваю, в поисках стола, ближайшего к королевскому столу. Это стол, за которым сидят те, кто, похоже, намерен меня ненавидеть. В основном, стол занимают женщины. Там сидит одна очень красивая блондинка. Её взгляд особенно неприятен. Возможно, кто-то из её членов семьи был убит на войне, или она просто ненавидит меня просто потому, что я Солати.
Я определяю местонахождение жены Блейна, Мэйси. Фиона права, она вздрагивает каждый раз, когда кто-то с ней разговаривает. Интересно, она просто застенчивая или что-то случилось с ней. Мой взгляд перемещается за её спину. Я удивляюсь, увидев Ашона, сидящего слева от своего брата. Он отсутствовал в течение нескольких недель с того дня, как выбежал из зала заседаний. Я вижу, что его ненависть ко мне ничуть не уменьшилась за это время.
— И затем мы укладываем изоляционный слой, — продолжает Аднан.
— Понимаю, — бормочу я.
Мне стыдно признаться, что я чувствую облегчение, когда в конце трапезы к нам присоединяются Фиона и Жаклин. Я смотрю на женщин, которые сидят по обе стороны от меня. Я пока не чувствую, что могу довериться им, но они мне нравятся. Я надеюсь, что однажды, если отношения между нашими расами улучшатся, я смогу поделиться с ними своими мыслями. Они мои первые подруги, не считая матроны в приюте, которая была в три раза старше меня.
— Ты должна остаться сегодня вечером после ужина, Олина, — говорит Жаклин. — Ты всегда исчезаешь в своей комнате.
Я наклоняю голову.
— Прошу прощения, Жаклин, я не знала, что люди должны оставаться тут после еды.
Фиона хихикает.
— Она просто шутила. Хотя ты должна остаться и показать нам игры, о которых ты говорила.
Я остаюсь после ужина, как они и просили, показывая Фионе и Жаклин популярную словесную игру, которой мы с Оландоном увлечены. Несколько других женщин в зале заинтересовываются, и спустя некоторое время, присоединяются к нам. Многие из них держат кубки с крепким напитком, который я попробовала на своём дне рождения.
Я качаю головой, когда мне предлагают напиток. Я заметила, что когда люди употребляют его, их языки развязываются, а рассудок отключается. Я помню, какой эффект произвёл на меня всего один маленький глоток. Вскоре Жаклин меняет правила игры и вводит наказание за проигрыш. Брумы вокруг меня начинают выпивать каждый раз, когда ошибаются в игре. Как и на моём дне рождения, шум нарастает, а люди начинают вести себя странно. Но в отличие от того счастливого события, сейчас, с людьми которых я не знаю, я не чувствую себя комфортно.
Я, вздрагивая, уклоняюсь от очередного мужчины, который слишком близко прижимается к моему телу. Я отталкиваю кубок, который кто-то пытается впихнуть мне в руки. Другое тело скользит вверх и вниз по моему телу. Мои плечи так напряжены, что я чувствую, как они подняты до самых ушей. Мои глаза распахиваются всё шире и шире, когда мужчины и женщины обвиваются друг вокруг друга. Крики и громкое пение разносятся от одной стены к другой. Между мужчинами вспыхивают драки по пустякам или из-за женщин.
Я выхожу из игры, отступая в направлении арки и стараясь не показывать своего отношения. Я не хочу обидеть своих новых друзей или быть высмеянной из-за моего страха. В конце концов, я ударяюсь о каменную стену позади меня, мои глаза прикованы к бойне передо мной. Арка справа от меня. Я поворачиваюсь к ней, но обнаруживаю, что смотрю на большую руку. Вторая рука мужчины тянется к стене по другую сторону от меня, заключая меня в ловушку. Я наклоняю голову и встречаю холодные голубые глаза, но не узнаю их. По крайне мере, это не Габель. Дыхание Брумы сладкое и крепкое, как было у Короля.
— Куда это ты собралась, маленькая Солати?
Он опускает голову и проводит носом по моему лицу.
Я быстро пригибаюсь и ускользаю под его рукой, быстро иду к арке, почти бегу. Я почти около неё, когда огромная рука дёргает меня за левое запястье. Я вскрикиваю от резкой боли.
Затем давление пропадает.
Я сгибаюсь пополам над своим запястьем, прижимая его к телу. Мой взгляд устремляется вверх, и я вижу, как Рон наносит удар в челюсть мужчины. Мужчина валится на пол. Раздаётся одобрительный рёв толпы, которая затем возвращается к своим партнёрам и играм, как будто ничего не произошло.
— Запястье в порядке? — спрашивает Рон, приближаясь.
Я разгибаю пальцы.
— Думаю, всё нормально. Боль уже не такая, как была при переломе. Движение было слишком внезапным, — говорю я.
Рон подводит меня к большой чаше. Он зачерпывает лёд в тканевую салфетку и прикладывает её к моему запястью.
— Ты уже делал это несколько раз, — говорю я.
Он кивает.
— Для собак.
— Конечно, — я фыркаю, а затем ахаю. — Я только что фыркнула! — я наклоняю голову и исподлобья смотрю на Рона. — Это твоя вина.
Рон фыркает в ответ. Я хихикаю, и мы оба смеёмся.
Это первый раз, когда я вижу Рона смеющимся. Так он выглядит заметно моложе. Я предполагала, что Рону около двадцати, но когда он смеётся, я думаю, не может ли он быть на несколько лет моложе. По моей просьбе он провожает меня в мою комнату. Я не желаю ещё одной встречи с мужчинами. Очевидно, не все считают слияние между Брумой и Солати отвратительным.
Происходило ли такое каждый вечер после ужина? Я не была уверена, сегодня я была достаточно смелой, чтобы остаться и узнать. Я надеялась, что мужчина, который схватил меня, проснётся с головной болью от кулака Рона.
Я со вздохом зарываюсь в меха на кровати. Завтра я последую за Мэйси в её покои и придумаю, как лучше обыскать её комнаты.
ГЛАВА 21
Когда мы приближаемся к краю четвёртого и самого тяжелого сектора, температура становится до невозможности невероятно низкой. Мне кажется, что я никогда не остаюсь надолго без шубы и провожу большую часть времени в обеденном зале, где вдоль стен расположены камины. Наконец-то теперь я могу вынуть запястье из шины. Вокруг сустава
