Виктор Цой. Последний год. 30 лет без Последнего героя - Виталий Николаевич Калгин

Надо отдать должное администрации Центрального стадиона в Лужниках, проявившей завидное мужество и согласившейся после некоторых раздумий на наше предложение об участии группы «КИНО» на празднике газеты. А концерт доказал, что за минувшие годы повзрослели и помудрели не только музыканты, но и их почитатели, сумевшие в целом достойно выдержать четырехчасовой рок-марафон.

На концерте присутствовало более 60 тысяч человек, то есть при полном аншлаге, перекрывшем даже результаты прошлогоднего Музыкального фестиваля мира, с участием международных монстров: Ozzy Osbourne, «Scorpions», «Bon Jovi» и др. Крутые меры предосторожности со стороны службы безопасности, стремившейся оградить Цоя от возможных случайностей, все же не спасли рок-звезду от лавины любвеобильных чувств поклонников. Рыдавшие от счастья девочки и вспотевшие от напряжения мальчики на руках вынесли со стадиона «Чайку». Подогнанная вплотную к сцене, она наивно пыталась умчать кумира от восторженных зрителей. В первых рядах партера, правда, временами возникала небольшая давка как результат избытка чувств. И профессионалам из ОМОНа за это время пришлось эвакуировать около 300 человек, попросивших помощи. Но серьезных эксцессов не было. Надо отдать должное другим музыкантам, выступавшим в программе. Они проявили гражданское мужество, каждый раз встречаемые бурным скандированием: «КИНО»! «КИНО»!

Юрий Айзеншпис:

Последний концерт Виктора Цоя и группы «КИНО» состоялся на фестивале «Звуковой дорожки» 24 июня 90-го года в «Лужниках». К этому ответственному выступлению Цой долго готовился и очень сильно волновался. Его и меня, конечно, расстраивало то, что накануне Москву просто залило водой. Шли непрекращающиеся дожди, и поэтому билеты продавались очень плохо. А для Вити было очень важно, сколько людей будет на его концерте. Накануне я связывался с главным кассиром, мне сказали, что билетов продано очень мало, потому что купить их можно только в кассах стадиона и из-за погоды никто не приезжает. Оставалось надеяться на последний день. И вот 24 июня выглянуло солнце, и к 11 часам утра в кассы «Лужников» уже стояла чуть ли не километровая очередь. Оставалось только послать за Витей машину. Цой в плане транспорта был неприхотлив. Если за ним приезжала «Волга» – садился в «Волгу», приезжала «шестерка» – садился в нее, однако на этот раз я заказал «Чайку». Он был вторым человеком в этой стране из артистов после Пугачёвой, за кем посылали «Чайку». Я ее заказывал тогда со страшными сложностями. Пришлось написать много писем, прежде чем машина нашлась на базе Совета министров.

Дмитрий Шавырин, журналист:

Концерт «КИНО» на празднике «Московского комсомольца» на БСА, 24 июня, который я делал с Айзеншписом и Лисовским, тоже был полностью отснят и его иногда показывают по ТВ. Он не в очень хорошем качестве, но у того концерта есть одна изюминка. В финале Айзеншпис уговорил генерального директора Лужников Алёшина зажечь огонь в чаше, и это было впервые в истории стадиона после московской Олимпиады. Так что вот так-то…

Из интервью Виктора Цоя:

Ох, зря я подписался на эту авантюру. Если бы не авторитет газеты, думаю, не рискнул бы выйти на столь ответственную, а главное, слишком уж громадную площадку… Хотя, если серьезно, выступать на БСА – огромнейшая честь каждой группе.

Артём Евстафьев:

Запомнилась история… Мы ехали в Лужники на концерт. На «девятке». Айзеншпис был за рулем. Справа сидел Олег с двумя чемоданами. В одном были билеты, в другом деньги. А сзади мы со Змеем сидели, с такими же дорогостоящими пригласительными и прочим барахлом. А между нами сидела обалденная переводчица, которую мы взяли на Соколе. На одном из светофоров к нам подъезжает красный «мерс», открывается стекло и такая накачанная рука с сигарой высовывается…

Айзеншпис увидел: «Саша, я здесь!!». Иншаков: «O-о-о, Юра!! Ты куда?». Шпис: «В Лужники! За мной давай!». И мы такие вперед – вау-у-у, обогнали «мерс». На корыте… Рванули к Лужникам. Я говорю: «Это же Иншаков!! Я его знаю». Айзеншпис: «Клево, откуда ты его знаешь, этого головореза?». Я ему: «Он друг моего отца по Федерации карате». Шпис: «Ну ни фига себе… Он у нас будет сцену охранять, с каскадерами, крыша наша, друг Стаса Намина…». Подъезжаем к воротам «Лужников», нас пропускают, Айзеншпис из корыта своего высовывается и кричит: «И ”Mercedes“ пропустите! Это со мной!». Охранники все попадали буквально…

Юрий Каспарян:

В принципе, неплохой концерт был. Гурьянову, правда, не понравилось. Ну еще бы ему понравилось… Он там темпы все занизил просто… Н-о-о-о е-с-л-и е-есть в к-а-а-а-рман-е-е-е пачк-а-а-а-а сигар-е-е-е-е-т. Медленно так. Лучше было бы, если бы еще мы побыстрее играли. Ну ведь тогда же без метронома играли. Это сейчас не забалуешь, все четко.

Георгий Гурьянов:

Лужники… В тот момент на параллельном стадионе (где-то рядом, в шаговой доступности) проходил концерт группы «Ласковый май». Это как во сне все происходило. Я, как самый любопытный, туда пошел. Нам нравилась группа «Ласковый май», разумеется, как конкурирующая организация. Я побежал посмотреть на их концерт, но там уже был полный разврат, тиражирование так называемое, Андрей Разин этот. Зал был полупустой… Я посмотрел, убедился в их провале и побежал на свой стадион… Услышал «Белые розы» и побежал обратно. Мы же вообще часто пели в гримерке «Ласковый май». Я хорошо помню, как для разгона перед выходом на стадион исполнялась песня «Перемен!» в стилистике сиротской песни «Ласкового мая»… Совершенно не издевательски, это просто шутка была. В стиле диско, скорее…

В Лужниках тогда фурор был. У нас там было все в порядке. Толпа, салют… Конечно, была усталость, изношенность… Восторг зала никак не компенсировал все это. Ко всему же привыкаешь. Это воспринималось как должное. Естественно, что с аудиторией всегда идет обмен энергией, и ничего не получится, если в тебя кидают тухлыми помидорами. Но фурор был, хотя мне не нравится этот концерт. Ужасно. Мне стыдно до сих пор за то, что он зафиксирован. Полгода гастролей, вымотанные, уставшие все, Виктор тоже, никто играть уже не может. Все пафосно очень, так медленно все сыграно. На концертах все было гораздо импульсивнее, а тут как похоронные марши какие-то… Последний концерт группы «КИНО»… Были ли какие-то предчувствия? Нет. Никакого фатализма не было. Над нами ничего не довлело. Никогда. Никто не знал, что случится. Можно было только мечтать и представлять, что произойдет дальше. И выбирать направления. Была свобода выбора. А что касается фатализма… Это черта характера. Или ты фаталист, или нет. Оптимист или предприниматель… Это философский вопрос абсолютно. Но я помню, что даже кого-то приглашал на этот концерт как на последний, хотя никаких, подчеркну, никаких предпосылок к этому не было.

Олег Толмачёв:

Все время, когда мы ездили