Японские сказки - Кусуяма Масао
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда люди начинают копать землю возле канав и луж, они находят земляных червей и думают, что это земляные черви поют так красиво: «Рю-рю-рю!..» Но на самом деле земляной червь петь не может. У него украли его песни!
НЕ ПРОГАДАЛ
или в одном селе муж с женою, а вместе с ними старушка — мать мужа. Жили они бедно, кое-как изо дня в день перебивались. А когда стало совсем невтерпеж, отправился муж в город на заработки.
Проработал он там три года, получил у хозяина деньги и спешит домой. Дорогой остановился он в небольшом местечке. Видит: лавка с вывеской, а на вывеске написано: «Продаются изречения». Дай, думает, зайду!
Зашел он, спросил, сколько стоит изречение. Оказывается, сто рё. Дорого, конечно, да неудобно уходить, ничего не купив. Отсчитал он хозяину сто рё из своих заработанных денег, и тот ему сказал изречение:
«Не отдыхай там, где нет опоры для кровли».
Только и всего! Денег отдал как будто много, а услышал пустяк какой-то!
«Будь что будет! — думает работник. —Дай еще куплю!» Заплатил он опять сто рё и на этот раз услышал:
«Не останавливайся на ночлег у людей льстивых».
Тут дал он еще сто рё хозяину лавки, и тот ему сказал:
«Истинное терпение есть такое терпение, когда терпеть не под силу».
Потратил работник почти все свои деньги, что с трудом заработал за три года, а взамен услышал всего несколько слов.
«Ну и дурак же я! — досадовал работник. — И за что только деньги отдал!»
Но делать нечего, пошел он дальше. Идет по горам, устал — мочи нет! Вдруг видит, впереди большая пещера. Обрадовался человек, зашел в пещеру и уже было расположился отдохнуть под ее сводами, как вдруг вспомнил изречение: «Не отдыхай там, где нет опоры для кровли».
«И в самом деле, — подумал он, — лучше уйти отсюда!»
Только он вылез из пещеры, отошел на несколько шагов, — задрожала земля и пещера обрушилась.
«Вот тебе и продавец изречений! Дешево я заплатил ему», — подумал человек и пошел дальше.
Застала его ночь в пути. Зашел он на постоялый двор. Встретили постояльца необычайно ласково, все за ним ухаживают, стараются угодить. Лег он спать, а на душе неспокойно. Ворочался, ворочался с боку на бок, и тут припомнилось ему второе изречение, что слышал он днем в лавке: «Не останавливайся на ночлег у людей льстивых».
«Э, да здесь ухо надо держать востро! — решил человек. — Уйду-ка я лучше отсюда».
Вышел он на улицу и видит: крадутся к тому месту, где он спал, трое, в руках ножи поблескивают.
«Вот как можно ни за грош погибнуть!»
Поблагодарил он в душе продавца изречений и быстро зашагал домой.
Пришел он к себе на двор, а его никто не встречает.
— Эй, жена, где ты? — громко крикнул он. Но ответа не последовало.
Рассердился муж, заглянул он в дом и видит; лежит жена возле его матери-старухи и спит.
Совсем вышел из себя хозяин дома:
— Ах вы, лентяйки! Только и знаете что спать! Вот я вас!
Схватил он палку, хотел было броситься на спящих, но вспомнил третье изречение, что слышал в лавке, и передумал. Разве истинное терпение не есть такое терпение, когда терпеть не под силу?
Подошел он к жене, дотронулся до ее плеча и тихо сказал:
— Жена, а жена, проснись! Я вернулся домой!
Поднялась жена потихоньку с постели и говорит ему:
— Как ты ушел из дому, стала мать о тебе беспокоиться и вести себя как-то странно. Ни за что не хочет одна ложиться. Вот я и укладываю ее каждый раз. Я слышала, как ты пришел, но боялась мать разбудить, потому и не откликалась. Ты уж прости меня.
Рассказал ей муж, как купил он в лавке три изречения, и оба согласились, что стоили они недорого.
ПЛАНЫ БОНДАРЯ
ил на окраине большого города бондарь. Случилось так, что целую зиму над городом бушевал ураган. Маленькие ветхие лачуги сметал он с лица земли и даже огромные деревья выворачивал с корнем. Ветер повсюду срывал дощатые крыши; доски, подхваченные вихрем, взлетали высоко в воздух. Смотрел на все это бондарь, смотрел да и говорит однажды жене:
— Ну, жена, пришел и на нашу улицу праздник! Теперь мы разбогатеем! Давай поблагодарим богов.
— На улице ураган не унимается, а ты говоришь: разбогатеем! С чего это ты взял? — удивилась жена.
— В том-то и суть, что ураган! Эх, не зря, видно, говорят: у всех у вас, женщин, волос долог, да ум короток. Никакого от вас толку — одна помеха в деле.
— Да какое ж тут дело в такой ветер?
Бондарь громко откашлялся и принялся объяснять:
— А дело вот какое. Дует сильный ветер — пыль поднимается, попадает в глаза, от этого людей с больными глазами становится больше. А нам это на руку.
— Зачем же тебе нужно, чтобы у людей глаза болели?
— Ну, разве я не прав был? Где тебе во всем разобраться. Будут у людей глаза болеть, прибавится и слепых. А слепым только одно остается: играть на сямисэне, петь да милостыню просить. Многие станут тогда покупать сямисэне, а нам только этого и нужно.
— Зачем же тебе это?
— Ты еще не догадываешься? Ведь на сямисэны кошачьи кожи идут! Станут все раскупать сямисэны — понадобится много кошек. Повсюду их переловят и перебьют. А нам только того и нужно.
— Какая тебе польза, если кошек не станет?
— Так если переведутся кошки, мышам будет раздолье! Ну как ты не поймешь! Начнут мыши в домах хозяйничать, прогрызут все кадки да бочки — всем тогда новые кадки понадобятся. Нам, бондарям, работы будет хоть отбавляй! Тут мы с тобой и разбогатеем!
НЕВЕСТКА И СВЕКРОВЬ
или в одном доме невестка со свекровью и вечно ссорились, словно обезьяна с собакой.
_ Однажды свекровь заболела.
«Ну, теперь я тебя совсем со света сживу!» — обрадовалась невестка. Пошла она к лекарю, что жил рядом, и попросила яду.
— Зачем тебе? — удивился лекарь.
А невестка возьми да
