Самый тяжелый наркотик (СИ) - Луцевич Татьяна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Что ты делаешь в моей тюремной камере, неужели шикарные апартаменты на верхней палубе тебя не устраивают? - разозлилась я.
Ариец жестко пресек мою очередную попытку освободиться, и на ухо едва слышно прошептал:
- Мне жаль, что приходится вести себя, как дикарю, для того, чтобы вырвать у боли маленький кусочек счастья.
- У нас был уговор, Каерин, я свою часть сделки выполнила и добровольно легла на операционный стол, в то время как ты не должен был появляться в лаборатории в течение эксперимента.
- Минам, ты кричала и звала меня, срывая голос, и столько в нем было отчаяния, что кровь стыла в жилах! - эмоционально воскликнул ариец.
- Я находилась в бреду, и не могла отвечать за свои слова, - поджала я губы. - Где Юн-Джин?
- Мы с тобой здесь совершенно одни, - ответил находившийся в опасной близости собеседник.
- Если ты меня не отпустишь, Каерин, то меня охватит гнев, а, когда я испытываю сильные эмоции, вокруг все взрывается от ярости обезумевших стихий!
- Хочу тебе напомнить, что благодаря проделанному надо мной изуверству я теперь сильнее, выносливее и живучее, чем ты, - позволил себе усмешку ариец. - Но у меня есть одна крохотная слабость, делаещая меня уязвимым и из-за которой моя жизнь напоминает сущий кошмар. Мое личное наказание, такое маленькое, беззащитное и хрупкое, что становится не понятным, как оно может доставлять настолько большое количество проблем.
Адмирал начал прокладывать губами дорожку по моей ставшей очень чувствительной коже, и я всхлипнула от полного осознания собственного бессилия.
- Не бойся меня, Минам, я никогда и никому не позволю причинить тебе вред.
- Потому что эту прерогативу ты оставляешь единолично себе.
- Все мои поступки продиктованы лишь заботой о твоем здоровье, и мне очень жаль, что эксперимент, проводимый над тобой Юн-Джинном, не дал положительного результата.
- Вы с этим эскулапом в белом халате очень похожи, - зло ответила я. - Вам обоим доставляет особое удовольствие издеваться над людьми.
- Пожалуйста, не суди моего друга по одной ошибке. После произошедшего он до сих пор ходит бледный, как полотно, вздрагивает при каждом окрике и принимает успокоительные препараты.
- Если ты рассчитываешь на то, что я проникнусь жалостью к садисту, скрупулёзно разрезающему меня на мелкие кусочки, то ты глубоко заблуждаешься, - непримиримо ответила я.
- Если ты осмелишься причинить ему вред, то я исполню настолько суровое наказание, что оно миллион раз заставит тебя пожалеть о содеянном, - предупредил ариец, в то время как его руки сдавили мои ребра.
- Прекрати сжимать меня в своих объятьях, Каерин, потому что иначе ты меня, в конце концов, сломаешь!
- Прости, я не хотел причинять тебе боль.
- По сравнению с тем, что мне пришлось испытать, это всего лишь легкий дискомфорт, поэтому я вряд ли преувеличу, если скажу, что никакое твое наказание мне уже не страшно, - опрометчиво произнесла я громкие слова.
Я не успела моргнуть, как Каерин вдавил меня тяжестью своего тела в мягкую поверхность. Мои глаза мимо воли распахнулись шире, от лица отхлынула кровь, и я забыла, как именно нужно было дышать.
- Не страшно? Стоило мне зажать тебя в угол, как ты уже находишься в стылом ужасе, Минам! - воскликнул собеседник. - Мне так сильно хочется к тебе прикоснуться, что мои руки дрожат, словно у наркомана, и вместо рациональных мыслей в голове берут верх животные инстинкты. Ты даже не представляешь, как мне тяжело держать себя в руках, и эта задача становится практически невыполнимой, когда все вокруг заполняет твой запах.
- Ты словно зверь, Каерин, дикий, кровожадный и слишком опасный.
- А ты такая сладкая, нежная и манящая, Минам, - наклонился к моему уху собеседник. - Твой запах дурманит, и от него кружится голова.
- Каерин, ты болен!
- Считая меня больным, ты тысячу раз права.
Ариец с отчаянной решимостью смял мои губы в жарком поцелуе с привкусом горечи. Я замерла, словно кролик перед удавом, и липкое ощущение страха было настолько осязаемым, что я чувствовала, как его леденящие щупальца оплели мои внутренности. Тяжело дыша, он сжал ни в чем не повинное постельное белье пальцами с побелевшими костяшками и глухо спросил о том, что никак не мог понять:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})- Из-за чего ты каждый раз бежишь от меня без оглядки, отвергаешь любую помощь и заставляешь испытывать муки, ведь именно ты меня создала?
- Потому что сама испугалась дела рук своих.
Я не могла признаться своему любимому творению в том, что он был мне необходим, и эта потребность была несравнима ни с какими психотропными веществами. Мои чувства к нему были тяжелее наркотиков, ведь с самого начала я заметила то, что меня ввергло в панику и пугало до сих пор: рядом с ним мне становилось легче дышать. Конечно, первоначально это была лишь теория с незначительной долей вероятности, но в ходе моего безумного эксперимента она претворилась в жизнь.
- Я являюсь последним существом во вселенной, которого тебе следовало бы опасаться, Минам.
- Но ты превращаешь в пыль мою родину, истребляешь моих сородичей и уничтожаешь меня, с особой кропотливостью и жестокостью.
- Ты считаешь меня отъявленным вором, насильником и безжалостным убийцей, однако ужасные слухи, которые ходят обо мне в Солнечной системе, несколько преувеличены. Я не убиваю из-за маниакальной тяги к насилию и не пью кровь девственниц по утрам. Делая меня вселенским злом, ты забываешь о том, что за моими плечами стоит благополучие многомиллиардного народа.
- Должна признать, что твои заслуги перед родиной выдающиеся и достойны наград высшей степени.
- Твои злые слова ранят меня в самое сердце.
- Которого у тебя попросту нет.
- Я не хочу с тобой воевать, Минам, ведь тем самым убиваю себя своими собственными руками.
- Но мы на войне, Каерин, оглянись кругом!
- Для тебя она уже закончилась, - непримиримо заявил адмирал. - Как военный трофей, по привилегии сильнейшего, а также по праву хозяина ты принадлежишь мне, и чем скорее ты с этим смиришься, тем будет лучше для тебя самой. Твое безысходное сопротивление выглядит более чем смешно.
- Отпусти меня! - яростно воскликнула я, безрезультатно пытаясь высвободиться из крепкого захвата.
- Поцелуй меня, Минам, разве я прошу тебя о многом? - неожиданно произнес собеседник, чье дыхание чувствовалось кожей.
- Тебе не нужно просить, Каерин, стоит лишь приказать, и я выполню любое твое желание, даже если оно окажется аморальным и извращенным, - напомнила я ему о столь милом украшении на своей руке, как подчиняющий браслет.
Он представлял собой тонкий металлический ободок, однако, несмотря на его минимализм и лаконичность, забыть о нем было совершенно нереально.
- Я обещал тебе, что никогда его не активирую, - поджал губы бывший подопытный.
- В таком случае сними его с меня, потому что мне надоело бояться вспышек твоего гнева, которые чрезвычайно хаотичны и совершенно непредсказуемы!
- Нет, - ответил ариец.
- Что и требовалось доказать.
- Так будет лучше для тебя самой, - сделал он невозможное заявление.
У меня буквально взрывался мозг от сложившейся ситуации, и я в отчаянии схватилась за голову:
- Это не прекратится никогда! - горячо воскликнула я.
Из-за моей эмоциональной несдержанности в пространство разошлась силовая волна, словно последствия от взрыва, но Каерин не сдвинулся с места.
- Минам, тебе нельзя волноваться. Юн-Джин настаивал на том, что тебе нужен абсолютный покой и категорически противопоказаны нервные срывы.
- Если ты желаешь, чтобы я успокоилась, отойди от меня на несколько шагов назад!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})- Хорошо, Минам, я сделаю, как ты хочешь.
Ариец действительно отошел от кровати на расстояние, однако мои мучения на этом не прекратились.
- Я хочу, чтобы ты поужинала со мной, - неожиданно обернулся мужчина. - Насколько мне известно, именно таким образом принято ухаживать за девушками на вашей планете.