Другие грабли - Сергей Сергеевич Мусаниф

Особенно те, что помоложе.

Сашка отломил кусок хлеба и макнул его в желток.

— Лобастый, кстати, помер, — сказал он.

— Какая жалость, — сказал я.

— Собаке — собачья смерть, — согласился Сашка, отправляя кусок хлеба в рот. — И что, даже не поинтересуешься, как именно он помер?

— Исходя из контекста, трудно, — сказал я.

— Постреляли их к хренам, — сказал Сашка. — Его и пацанов, что с ним были. Шесть жмуров, как с куста. Где-то на дачах за Балашихой это случилось.

— Бывает, — сказал я.

Интересно, он специально количество трупов занизил, чтобы меня подловить? Или ему так доложили?

— А ты, кстати, где в это время был, Чапай?

— А в котором часу случилось-то?

— Хе, — сказал Сашка. — Хе-хе. Где-то между десятью и одиннадцатью, судя по показаниям соседей.

Значит, соседи все-таки были. Ну да, глупо было бы ожидать, что хоть в этом мне повезет.

— Здесь был, — сказал я. — Дома. Прогуляться выходил, воздухом подышать, но когда это точно было, не поручусь.

— Угу, — сказал Сашка. — Так и запишем.

Но записывать, разумеется, ничего не стал.

— А с чего вообще такие вопросы? — поинтересовался я.

— Органы правопорядка обязаны отработать все версии, — сообщил он. — Включая и самые невероятные. А у тебя был мотив.

— Это какой же?

— Они тебе машину покоцали.

— Офигенный мотив, — сказал я. — Они, значит, мне машину покоцали, а я за это шестерых завалил? Я кто, по-твоему? Рэмбо?

Тут, конечно, для примера больше бы Джон Уик подошел, но его еще не сняли.

— Согласен, так себе мотив, — сказал Сашка. — Не похож ты на отморозка, который ради машины людей убивать будет.

— Вот и я о том же, — сказал я. — А с каких пор комитет вообще таким занимается?

— Да наш отдел чем только не занимается, — вздохнул Сашка. — Там, кстати, еще девица какая-то была. В смысле, когда менты приехали, ее уже не было, но одежда осталась. Изорванная вся. Туфельки. Прочие остаточные, сука, следы. И судя по всему, была она там отнюдь не по своей воле. И обращались с ней там, скажем так, не слишком хорошо.

— Ну, так дело раскрыто, — сказал я. — Ищите ее молодого человека.

— Красивая версия, — согласился Сашка. — Романтичная, ептыть. Только я в такую романтику, Чапай, ни хрена не верю. Ее молодой человек, даже если бы ее там нашел, от Лобастого и его дружков получил бы по чайнику и где-нибудь за сараем в землю прилег. Да и откуда у молодого человека ствол?

— Мало стволов сейчас по рукам ходит, что ли?

— И то верно, — согласился Сашка. — Вот у тебя ствол есть?

И, несмотря на формулировку, это был даже не вопрос. Он знал, что есть.

— Есть, — подтвердил я.

— Покажешь?

— Прямо сейчас?

— Нет, когда доедим, — судя по скорости, с которой он поглощал пищу, ждать осталось совсем недолго. — А ты, я смотрю, к своей порции почти даже и не притронулся. Прости, если это я тебе своими разговорами аппетит отбил, к хренам. Не думал, что ты такой неженка.

— Да не, я просто в школьной столовой успел перекусить, — сказал я.

— Ладно, — он одним глотком отхлебнул половину своей кружки кофе.

— Саму девицу-то нашли? — спросил я.

— Нет, но ищем, — сказал он. — Пробиваем, так сказать, сферу финансовых интересов группы Лобастого. Ибо думаю я, что тут, сука, бизнес замешан, а отнюдь не романтический интерес.

— Удачи вам во всех ваших начинаниях, — сказал я.

— Ты, Чапай, какой-то спокойный.

— А чего мне дергаться? Совесть моя чиста.

— Ну да, ну да, — сказал он, собирая остатки яичницы последним куском хлеба. — Пойдем, ствол предъявлять будешь.

Мы пошли, и я предъявил.

Майор покрутил пистолет в руках, передернул затвор, понюхал дуло. Потер пальцем вытисненный на рукояти герб.

— Чистил недавно, да? Смазывал?

— Регулярно чищу, — сказал я.

— И то верно, за оружием уход нужен, — согласился он. — Чтобы в самый неподходящий момент оно тебя не подвело. Наградной, значит?

— Ну, типа.

— А ты знаешь, что в СССР никому, кроме маршалов и генералов, наградное оружие не вручают? — поинтересовался он. — Официально, по крайней мере. Ты генерал или сразу маршал?

— Капитан.

— Что ж ты такого сделал-то, капитан, что ради тебя такие исключения?

— Так Гитлера же в Аргентине ледорубом стукнул, — сказал я.

— А не топором?

— Нет, ледорубом.

— Топором-то оно сподручней, — вздохнул он. — Чапай, а что будет, если я этот ствол нашим экспертам на баллистику отдам?

— Отдавай, — равнодушно сказал я.

Как говорил мой старик-отец, принимая любое решение, ты должен быть готов к последствиям, которые непременно наступят.

Я был готов.

— Надо же, и ни один мускул не дрогнул, — восхитился Сашка, возвращая мне пистолет. — Я вообще посоветовал ментам в сторону конкурентов посмотреть, хотя какие там конкуренты, к хренам? Такая же гопота, как и эти. А там, на даче, настоящий спец поработал, всех из одного ствола положил и ушел, судя по всему, без единой царапинки. Такие под гопотой не ходят.

— И менты, типа, этого не знают?

— Знают, конечно, — сказал Сашка. — Но я вообще думаю, они это все как внутреннюю разборку оформят. Сидели, выпивали, потом повздорили и сами друг друга перестреляли. Пусть даже того ствола