Проводник - Алексей Евгеньевич Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В общем, Малаш со следаком по поводу меня говорили. Опер говорил, мол, я опасный, что воевал, может контуженный, что поаккуратнее со мной себя вести надо. Поэтому конвой на всякий случай пригласили. После этой беседы кивнул и с интересом посмотрел на меня.
— То есть Вы не знаете, где находится Екатерина Миронова, и Вы ее не видели с 6 января? — уточнил он.
— Да, — кивнул в ответ я.
— Илья Александрович, позволите нам квартиру Вашу осмотреть?
— Пожалуйста, — равнодушно отозвался я.
— Олег, понятых пригласите.
Малаш кивнул и по рации велел старшему лейтенанту привести понятых. Следователь тем временем поднялся с места и стал совершать обход квартиры, а маленький мужичок с усами открыл, наконец, свой чемодан, вынул оттуда фотоаппарат, ультрафиолетовую лампу, какие-то баночки, кисточки, скотч, линейку и что-то там еще и поплелся за ним. Следователь осмотрел квартиру очень быстро.
— Ничего особенного, — пожал он плечами, усаживаясь обратно за стол и доставая из папки бланк протокола, — порядок не нарушен! Саша, пофотографируй вещи пропавшей общим планом. Ну и посвети там лампой! Ну, ты знаешь…
Привели понятых. Наших соседей по дому. Следователь к этому времени уже начал заполнять протокол. Понятым объявил, что осмотр проводится в связи с безвестным исчезновением моей сожительницы Екатерины Мироновой. Потом провел их по квартире, переговорил с экспертом, убедился, что ничего существенного тот не нашел, быстро дописал протокол, прочитал его и дал расписаться понятым, после чего выпроводил их восвояси. Изъяли Катину фотографию, а еще мой телефон.
Тут в квартиру пришел старлей и что-то тихо сказал Малашу. Малаш повернулся ко мне, хищно улыбнулся и прямо в лоб спросил:
— А зачем ты свою одежду сегодня на помойку выбросил?
— Э-э-э, — начал тупить я.
— Какую одежду? — всполошился следователь.
— Да вот участковый опрашивал соседей, и один из них видел, как этот утром вынес большой мусорный мешок на помойку. Женя посмотрел, а там одежда!
— Так, — вскочил со стула следователь, злобно глянув на меня, — побудь здесь, мне нужны понятые, пошли осматривать!
Следователь с экспертом Сашей и участковым, старшим лейтенантом Женей, вышли. В квартире остались Малаш и конвойный с автоматом.
— Ну что, будешь рассказывать, что с Екатериной Мироновой сделал? — сразу начал наседать на меня Малаш.
— Я с ней ничего не делал, — решительно ответил я.
— А где же она тогда?
— Не знаю!
— А кто знает? Ты нам голову не морочь! Просто так люди не пропадают, оставив все свои вещи дома! И одежду, между прочим, никто ни с того ни с сего не выкидывает.
— А я выкинул! Она старая была!
— Что-то не видно, что ты здесь ревизию старых вещей проводишь, — Малаш профессионально шел по пути развода, — тут на самом деле всего два варианта — или ты что-то сам сделал с Екатериной, или знаешь, где она. Ну, или что с ней случилось.
Я молчал. А что я скажу? Что какие-то бомжи на нас напали и захватили ее в заложники, чтобы я пустил их на неделю в подвал? Бред!
— У тебя выбор-то небольшой, — продолжал колоть Малаш, — мы все равно все узнаем. Хорошо, если с ней все в порядке. А если нет? В тюрьму поедешь! Сам все расскажешь, сотрудничать со следствием будешь, раскаешься, явку с повинной напишешь, в тюрьме отсидишь, как мужик. Там по условно-досрочному порешаем. Выйдешь раньше. Ты ещё молодой!
— Не убивал я ее, — выдавил я из себя.
— А если будешь молчать или врать, тебя прямо сейчас закроют, — не обращая на мои слова внимания, продолжил опер, — ты ведь не сидел еще?
— Нет…
— А какие там порядки знаешь?
— Так, в общих чертах.
— Ну, тем более. Должен понимать, что жизнь там не сахар. А если тебя там отпетушат?
— С чего бы?
— Ну, попадешь, например, не в ту камеру. Пойми, я тебя не пугаю, — Малаш ловко вел словесную игру, используя одновременно и кнут и пряник, лесть и тщеславие, — я тебе помочь хочу. Ты вон — ветеран боевых действий. Герой. А за поступки свои отвечать ссышь.
— Да не убивал я Катю, — воскликнул я в сердцах, заставив конвойного схватиться за цевье автомата.
— Ну а что же тогда случилось? Думаешь, кто-то поверит, что ты ничего не знаешь? Что она просто ушла от тебя? Ничего не взяв — ни зубной щетки, ни трусов, ни побрякушек? Что случилось? Застал с кем? Приревновал? Или просто поссорились? Такое часто бывает, расскажи!
— Вы все равно не поверите! — сдался я, наконец.
— А ты расскажи, — неожиданно теплым и доверительным тоном сказал Малаш, усаживаясь на стул прямо напротив меня.
Похоже, меня действительно сейчас закроют в изолятор. Оно и понятно, никаких других разумных объяснений исчезновения Кати, кроме как криминального нет. А в этом случае я единственный подозреваемый. В следственном изоляторе я Екатерине никак помочь не смогу. В таком случае всем моим планам пришел конец!
С другой стороны, дело уже приняло официальный оборот, так почему же не воспользоваться помощью представителей власти. Ведь по-любому возможностей у полиции гораздо больше, чем у меня с корешами. В общем, я решил все рассказать. Точнее, почти все.
Малаш все внимательно выслушал и немного устало сказал:
— Ладно, собирайся, поедем, посмотрим на твоих бомжей.
Я быстро оделся. Спортивные штаны, в кармане которых преданно укрылся кожаный мешок-кошель, набитый золотыми червонцами, я аккуратно положил на полку в платяном шкафу. Про деньги я, разумеется, ничего рассказывать не стал. Во-первых, это к истории никакого отношения не имеет, во-вторых, хотел убрать из своего повествования как можно больше странных эпизодов, наподобие истинной цели Мариши и всей этой привязки к конкретным датам.
Следи за собой
На улице стояла серая полицейская буханка с синими полосами по бокам и торчащим сверху проблесковым маячком. Она выглядела как-то чуждо и даже враждебно в этом спокойном мире, который так бережно хранил