Под призрачным прикрытием - Сергей Самаров

Как раз за осмотром содержимого тумбочки и застали Иващенко вернувшиеся с занятий соседи. Все они были в черной униформе, на которой после снятия бушлатов был заметен след от оторванной эмблемы «нацгвардии» или «Правого сектора», поскольку эмблема «Тени» нашивалась в другом месте. Новая эмблема присутствовала у всех, темная и маловыразительная, как тень, и имела при этом некоторое сходство с эмблемой спецназа ГРУ. Может быть, стилизованным изображением летучей мыши. Двоих своих соседей из троицы Виктор Юрьевич узнал без труда. Это были как раз те садисты из «Правого сектора», на которых советовал в свое время обратить внимание нижегородец Алексей Стенин с позывным Устин. Тех, которых он опознал по фотографии. Именно они пытали его и издевались над бессильным пленником. Третий их товарищ был совершенно не знаком Иващенко, запомнившему все лица на фотографии, что показывал ему полковник Селиверстов. Там, рядом с полковником Шилохвостовым, этого человека не было. Но на фотографии представлены, понятно, не все бойцы «Тени». Это вообще не официальный снимок. Просто около крыльца двухэтажного штабного здания стоит полковник и несколько бойцов из спецотряда. Может быть, фотограф просто поставил тех, кто оказался рядом, и никто не выбирал для снимка специально отпетых садистов и убийц.

Однако Иващенко вида, естественно, не подал, что узнал двоих. Они узнать его, естественно, не могли. Хотя сразу посмотрели на новичка в своей палатке непонимающе:

– Какого хрена тебе здесь надо? – с вызовом спросил первый садист, оглядывая Виктора Юрьевича от рифленой подошвы берцев до затылка.

Иващенко выпрямился и широко, почти приветливо, улыбнулся. Сразу вступать в конфликт с соседями он не хотел.

– Подселили меня к вам. Показали место.

– Кто? – последовал суровый вопрос от второго садиста, принявшего позу готового к атаке бультерьера, на которого садист в действительности и походил лицом.

– Анатольев привел. Толя Анатольев.

– А сам он где?

– Обещал к вашему возвращению с занятий подойти лично.

– Если обещал, значит, подойдет лично, – спокойно, тоном возвращая в палатку мир, сказал третий, если и садист, то искусно замаскированный с помощью добродушного носа-картошки. – Нас просто смутило, что ты в чужих вещах роешься.

– Я просто думал, куда это все девать…

– Это вещи Олега Хвоща…

– Я не знаю чьи…

– Надо Анатольева спросить, когда подойдет, – сказал первый садист. – Что с Хвощом?

– Если обещал, значит, подойдет, – с улицы подтвердил лично Анатольев, приподнимая брезентовый полог и шагая внутрь палатки. – И скажет, что Хвощ вернется, в лучшем случае, через энное количество лет. Он «засыпался»…

– Где? В Москве?

– Спроси полковника. Мне он не докладывает. А однополчанина Шилохвостова я к вам подселил потому, что здесь единственная в лагере кровать без задней спинки. У Виктора ноги, пожалуй, подлинее будут, чем у Хвоща. На каждой кровати не поместится. Кстати, Виктор… У нас тут принято, что мы знаем по фамилии только постоянных сотрудников базы – командование и администрацию, а все остальные у нас идут под именем и позывным. Твой статус пока еще не определен, и потому я предлагаю тебе самому придумать себе позывной. Хотя бы временный. Есть подходящие мыли?

– Волкодав! – недолго думая, сказал Иващенко.

Анатольев чуть смущенно кашлянул в кулак.

– Что-то не так? – спросил Волкодав.

– Нет-нет… Страшного ничего. Просто твой сосед Стас, – Анатолий показал на первого садиста, – имеет позывной Волк. Владимир, – последовал жест в сторону второго садиста, – имеет позывной Рысь. И один Никола, – рука указала на обладателя носа-картошки, – не относит себя к хищникам и захотел называться Синицей. Ладно, пусть будет Волкодав. Уживетесь с волком в одной палатке?

– Попробуем… – пообещал Волкодав.

– На довольствие тебя уже поставили. Столы у нас закреплены за палатками. Будет кому показать тебе место. После ужина с тобой хочет поговорить полковник Шилохвостов. Помнишь его кабинет?

– Помню. Только вот все вспоминал и никак не мог имя-отчество вспомнить.

– Юрий Юльевич.

– Точно. Зайду к полковнику. Дежурный меня пропустит?

– А где ты видел у нас в штабе дежурного? У нас закрытая территория. Кстати, учти, выходить за территорию запрещено категорически. Только в составе группы с назначенным старшим офицером.

Иващенко криво улыбнулся.

– Чем недоволен?

– А в магазин? Машина бегает без разре-шения?

– В составе группы и с назначенным старшим офицером. К тому же вы все считаетесь оперативным составом. И строгость касается, в основном, только вас. Оперативный состав в магазины не ездит.

– А кто ездит?

– «Партизаны»…

– Не буду спрашивать, кто это такие. Нужно будет, кто-нибудь объяснит.

– Не любопытный?

– Армейская привычка. У нас считалось признаком плохого тона соваться в чужие дела. Знай свое и делай свое. Кому положено, будут свое знать и свое делать. Это общепризнанный принцип. Кто много лишнего знает, тот слишком мало живет. А я хочу еще внуков на своем веку понянчить. Мечта у меня такая есть. С самого собственного детства.

– Странно. Военному разведчику положено быть любопытным.

– В пределах необходимости. Строго в этих пределах. Но человеческое любопытство все же и военным разведчикам присуще. Потому и спрашиваю. И кто в вашей группе был старшим офицером?

– Я – подполковник…

– Наверное, потому я тебя и бить не стал. Прочухал…

Анатольев развернулся и вышел из палатки почти обиженно. Стас Волк шагнул к Иващенко и с ухмылкой протянул руку:

– Что, Волкодав, не будем друг другу в глотку вцепляться?

– Посмотрим… – недобро пообещал Волкодав и с такой силой сжал Волку «лапу», что тот торопливо вырвал ее. – Но я не вцепляюсь никогда. Я просто сразу перегрызаю. Одним движением. И не бывает после этого проблем.

– Что он про военную разведку говорил? – старательно переходя на другую тему, спросил Синица с огородным носом, совсем не похожим на птичий клюв.

– Я когда-то служил в военной разведке России. Вместе с полковником Шилохвостовым…

Больше давать о себе информацию Иващенко не пожелал. На общей тумбочке рядом с входом он видел упаковку пластиковых пакетов для мусора. Взял один пакет и сложил туда вещи Олега Хвоща. Но в контейнер для мусора выбрасывать не стал, и поставил на ту же общую тумбочку.

– Кому-то это все следует передать, я полагаю. Особенно письма. Здесь одно еще не отправленное… Родным, наверное…

– Оставь, в канцелярию передадим…

На ужин пошли все вместе. По дороге «волкодав» Иващенко, или просто Виктор Волкодав, узнал, кто такие «партизаны». Оказывается, у «Тени» есть отдельное подразделение, которое готовят для настоящей партизанской работы в тылах у донецкого и луганского ополчения. «Партизаны» считаются бойцами на уровень ниже, чем настоящие «тени», готовят их американцы наспех в отдельном лагере, и сюда их привозят только для проверки, которую им устраивает полковник Шилохвостов перед отправкой в тылы ополчения. Как сказали, при проверке полковник всегда морщится, словно лимон разжевал. Деятельность американских инструкторов полковник не одобряет, но избавиться от них не может. Это вопрос не его компетенции.

Разговор о «партизанах» зашел сам собой, потому что группа таких людей встретилась им по дороге в столовую, расположенную в большой палатке на другом конце спортивной площадки. Группа «партизан» была явно сильно навеселе, но при сближении с настоящими «тенями» громкие разговоры в группе затихли, и «партизаны» посторонились, уступая дорожку. У одного из них все лицо было синее, и такой же синий нос расплылся по отвислым щекам. У стоящего рядом увесистым синяком, похожим на яблоко цвета перезревшей сливы, был полностью закрыт глаз. Иващенко легко узнал дело своих рук. Но человека со сломанной рукой среди других не увидел. Значит, того точно отправили в госпиталь. И правильно. Может, еще смогут спасти ему руку. Трудно оставаться калекой на всю жизнь.

Но на самого Иващенко во все глаза смотрели не только его жертвы, а и все другие «партизаны». Ясно было, что жертвы не стали скрывать, кто отделал их и шестерых «нацгвардейцев». Такие подвиги не могут не вызвать интереса к человеку, и этот интерес проявлялся настолько откровенно, что даже соседи Волкодава по палатке обратили на это внимание.

– Чем ты их так заинтересовал? – проявил любопытство Волк.

Пришлось коротко объяснить.

– Я тебя об одном, Волкодав, попрошу, – серьезно сказал любопытный сосед, – не дави Волка, он может тебе сгодиться…

– Посмотрим, – недобро, как и в первый раз, пообещал Иващенко.