Возвращение в рай - Ширл Хенке

Риго, обернувшись к ней и увидев, как она надевает розовое парчовое платье, вдруг вспомнил об ожерелье. Оно будет мило смотреться на ее изящной шее, оттеняя шелковый блеск платья.

— Странно, что ты выбрала именно это платье — я купил тебе маленький подарок, который как раз подходит к нему. — Он извлек маленький сверток из-под груды одежд, сваленных на кресле.

Мириам смотрела, как он подходит к ней. Если бы она не знала так хорошо этого вояку, то могла бы поклясться, что он буквально сиял, говоря о подарке. Ее глаза блестели серебром в свете свечей, когда она с нежностью приняла сверток.

— Я люблю сюрпризы, Риго.

— Это просто безделушка. Я купил ее на рынке. Ее сделали индейцы. — Он положил сверток в ее протянутую руку и с интересом наблюдал, как она восхищенно развертывает его.

— Я никогда не видела ничего подобного. Что за чудесные цвета — смотри, как этот розовый блестит на солнце. И какая тонкая работа.

— Это всего лишь перламутр из раковин, найденных на берегу. В твоем приданом, подаренном Исааком, так много дорогих камней всех цветов, — сказал он резко, когда она надела ожерелье на шею и посмотрела в зеркало.

— Пожалуйста, застегни его. — Когда он выполнил ее просьбу, она спросила: — Тебя беспокоит, что семья твоего отца дала мне приданое, а моя собственная семья — нет?

— Я женился на тебе не из-за денег, Мириам. Материальные и политические соображения для избранных мира сего, но не для таких людей, как я; такие, как я, вообще редко женятся.

— Значит, ты женился только из чувства долга и привез меня в бросившую тебя семью только, чтобы избавиться от чувства вины? — Произнося это, она вдруг опомнилась: «Я не хочу знать, почему. Пожалуйста, Риго, пожалуйста!» Повернувшись, Мириам быстро пошла к двери.

Риго опустил руку на тяжелую щеколду, не давая ей открыть дверь.

— Я женился на тебе из чувства долга и привез сюда чтобы дать новый дом взамен того, что ты потеряла из-за меня. Не проси меня объяснить то, чего я не могу объяснить. Я не в своей тарелке с того самого дня, как встретил тебя. Я хочу тебя и хочу ребенка. Пока бьется мое сердце, я не позволю ему расти так, как я. — Слова прозвучали, и наступила тишина. Он чувствовал себя незащищенным и уязвимым, несчастным и безнадежно запутавшимся. — Извини, я не хотел обидеть тебя, Мириам.

«Но любишь ли ты меня, Риго?» Конечно, он не мог ответить яснее. Он желал ее и чувствовал ответственность за их ребенка. Может быть, со временем эти чувства перерастут во взаимную любовь?

— Спасибо за подарок, Риго. Оно очень милое. А теперь пойдем поприветствуем хозяйку. Мы не можем заставлять ее ждать.

Когда они спустились в приемную, из открытой двери доносились звонкие детские голоса. Мириам заглянула в маленькую уютную комнату, застеленную толстым шерстяным ковром. Несколько огромных сундуков стояли распахнутые настежь, игрушки в беспорядке валялись на полу и торчали из сундуков. В центре комнаты стояла Мария и улыбалась гостям.

— Смотрите, с чем скоро вам придется иметь дело. С каждым ребенком все труднее и труднее поддерживать порядок, — сказала она, смеясь. Две девчушки вырывали друг у друга деревянную куклу, пока старшая не победила в потасовке.

— Джуана, отдай куклу сестре. Изабель, иди с ней и посмотри, чтобы она опять не упала с кровати. — Она повернулась к няньке, которая присматривала за всей оравой, и быстро отдала еще несколько распоряжений, потом поцеловала всех детей перед сном.

Глядя, как материнская гордость буквально распирает вирайну, у Мириам защипало в глазах. Будет ли у нее когда-нибудь дом, полный детского смеха?

— Они чудесны, донна Мария.

— Да, с ними трудно. Но пока Диего нет, только они и поддерживают меня. Пойдемте, пора обедать. Я осмелилась пригласить еще кое-кого из старых друзей, Родриго, — сказала она, протягивая руки ему и Мириам.

Войдя в обеденный зал, перед длинным полированным столом они увидели Бартоломео де Лас Касаса.

— Я редко позволяю себе удовольствие побыть в такой блистательной компании, но если вирайна приказывает, бедному священнику следует подчиниться, — сказал он, посмеиваясь. Бартоломео держался здесь так же непринужденно, как и в строгой монашеской келье.

Теплый смех Марии снова зазвучал в зале, когда она рассаживала гостей за изящно убранным обеденным столом. Пока темнокожие рабы расставляли блюда, между Марией и Бартоломео завязался непринужденный разговор, указывавший на давнюю дружбу между семьей Колона и доминиканцем, бывшим до принятия пострига приором Санто-Доминго.

— Вы можете не выполнять распоряжения Диего, если это вам не выгодно, вы ведь теперь не подчиняетесь светской власти. Я знаю, что вы покорили Карлоса и даже Флеминга в суде, — сказала Мария, предлагая всем жареной свинины со сладким картофелем.

— Если я защищаю тайно и пытаюсь вернуть принадлежащие им земли, это не значит, что я не подчиняюсь власти вице-короля. Я всегда поддерживал дона Диего и его отца в борьбе против их врагов.

— Да, обычно мы действуем вместе, это правда; мы с мужем признательны вам за дружеские чувства к дому Колонов, — сказала Мария, успокоившись. — Я знаю, что ваши письма в его поддержку могут иметь вес в королёвском суде.

Бартоломео нахмурился.

— Если эта змея — да простит меня Господь, но я говорю правду — Бишоп Фонсека не подкапывается под всех нас!

Я говорил с ним; когда умирал старый король, и просил за тайно, но он только воздел к небу свои жирные руки и сказал презрительно: «Что мне до них». — О, великий и могучий Боже! Кому вообще есть до них дело? Десятки тысяч мужчин, женщин, детей уничтожаются, а они отказываются сделать хоть что-нибудь!

— Пока королевские деньги уплывают в сундук Фонсеки он ничего не сделает, — горько сказала Мария. Мы наживаем врагов и здесь, и в суде, Бартоломео.

— Может быть, наши чаяния исполнятся в Судный День… но я не такой терпеливый человек, чтобы дожить до него, — печально ответил он, откусывая кусочек подрумяненного картофеля.

Мария улыбнулась и отпила немного вина:

— За долгие годы я успела заметить, что вам как священнику не хватает терпения. — Она подняла бокал, приветствуя священника.

Мириам почти не следила за разговором, все ее внимание было сосредоточено на блюде с сочным поросенком, стоявшим прямо перед ней. Во время путешествия она ограничивала себя сухарями и сушеными фруктами, и несколько недель совсем ничего не могла есть. И вот теперь свинина! Она бросила беспокойный взгляд на Риге, который делился своими впечатлениями об острове с Марией. Мириам взяла кусочек дыни, раздумывая, не повредит ли ей этот диковинный овощ, приготовленный вместе со свининой. Подавив страх, она попробовала еще немного картофеля, который пришелся ей по вкусу.