Горная долина - Энн Мэтер

Вдруг ее поразила неожиданная догадка. А что, если Луис в Англии по делам и просто из любопытства решил проехать через Фрайарс Уоррен? А то, что она мельком увидела его, – случайность, несчастливое совпадение? Моргана почувствовала, что ей становится нехорошо. Нервными быстрыми шагами она направилась к отцовскому дому, стоявшему слегка в стороне от соседних и окруженному кустами рододендронов.

Моргана пробежала по дорожке, вставила ключ в замок. И, войдя, шатаясь, поднялась в ванную комнату. Очутившись в спасительной прохладе, она, дрожа и едва не теряя сознание, прислонилась к кафельной стене и, обессилев, сползла на пол. Конечно, глупо позволять эмоциям настолько опустошать себя, подумала Моргана, отдышавшись, но в городе ей пришлось пережить слишком сильный шок.

Умывшись и намочив виски холодной водой, Моргана медленно сошла вниз, и критически оглядела себя в зеркало, висевшее в холле. Привидение. Кожа восковой бледности, вокруг ввалившихся глаз залегли темные тени, губы, казалось, были вовсе лишены цвета, а мокрые, слипшиеся волосы потеряли свой обычный здоровый шелковистый блеск. Как раз в тот момент, когда она стояла в прихожей, настойчиво затрезвонил дверной звонок, эхом отдаваясь по всему дому. Моргана автоматически двинулась к двери, неохотно открыла ее, ожидая увидеть за дверью кого-нибудь из соседей или коллег отца. Но она ошиблась. На пороге стоял Луис.

Ноги Морганы стали ватными, она ухватилась за косяк двери, чтобы не упасть. Он стоял перед ней, стройный, красивый, в темном костюме, безупречно белая рубашка оттеняла смуглость его кожи. Моргана была на грани обморока.

– Луис, – прошептала она едва слышно. – Как... как это мило...

Луис стоял и молча смотрел на нее, она выдавила неловкую улыбку, понимая, как ужасно выглядит и какой непривлекательной должна сейчас ему казаться.

– Не хочешь... не хочешь войти? – запинаясь, пригласила она. – Мой... моего отца сейчас нет. Он... он еще в университете.

Луис шагнул внутрь и закрыл за собой дверь, не сводя с нее напряженного взгляда. Моргана повернулась, чтобы проводить его в гостиную и отчаянно жалея, что не переоделась и не накрасилась. Что он должен был подумать о ней?

Их гостиная была большой уютной комнатой, окна ее выходили на лужайку и яблони, за которыми так заботливо ухаживал Мэттью. Моргана указала Луису на кресло, но тот проигнорировал ее жест, и девушка нервно сжала руки, мучаясь его молчанием. А когда пауза стала вконец невыносимой, не выдержав, проговорила:

– Если ты не против, я пойду переоденусь... – И после этого, только после этого он протянул руку и задержал ее, его пальцы твердо и настойчиво легли на ее запястье.

– Ты болела? – спросил он, голос его был странным и незнакомым в этой комнате.

Моргана покачала головой.

– Нет, – ответила она быстро. – Я... я знаю... я ужасно выгляжу...

Медовые глаза потемнели от гнева.

– Ты не выглядишь ужасно! – воскликнул Луис в бешенстве. – Но я хочу знать, кто в этом виноват! – Он провел ладонью по мертвенно-бледной коже ее щек.

Моргана задрожала от его прикосновения.

– Отпусти меня, я пойду сделаю нам кофе, – предложила она, смущаясь.

Долго-долго Луис не сводил с нее глаз, потом отпустил ее запястье.

– Прекрасно, – холодно согласился он и прошел мимо нее в глубь комнаты.

Моргана поколебалась какое-то мгновение, потом быстро вышла в холл, к лестнице. Она приготовит кофе, но попозже, сначала ей надо что-то сделать со своей ужасной внешностью. Девушка взбежала наверх, к себе в спальню, и, на ходу стягивая платье, в отчаянии огляделась по сторонам. Времени у нее мало, Луис скоро поймет, что она не готовит кофе, и начнет искать ее. Моргана села за трюмо и, взяв ватку, принялась накладывать очищающий крем. Но пока она с силой растирала крем по коже, на лестнице раздался звук шагов, приглушенный толстым ковром, и, резко обернувшись, Моргана увидела Луиса, стоящего у двери в ее спальню. Ее плечи бессильно поникли. Теперь он поймет, какое она глупое, тщеславное создание.

– Что ты делаешь? – хрипло спросил Луис. – Моргана, я проехал тысячи миль, чтобы увидеть тебя, и теперь мы даже не можем разговаривать друг с другом! Ты выглядишь как смерть, дрожишь в моих объятиях, предлагаешь мне кофе и отказываешь в том, что мне на самом деле необходимо!

Моргана вскочила, забыв о том, что она почти не одета.

– Луис, я не знаю, что сказать. Зачем... зачем ты здесь, в Англии? Что... что случилось?

Он стоял, задумчиво глядя на нее и одной рукой играя прядями ее волос, падавшими ей на плечи мягкой волной.

– С чем? – поинтересовался он, дразня ее. – С Монтераверде? Или со мной?

Моргана вздрогнула.

– И с тем и с другим, – сказала она дрогнувшим голосом.

Луис смотрел в глаза Морганы с глубоко взволновавшей ее настойчивостью. Его пальцы скользнули по плечу девушки, и, наклонив голову, он прижался ртом к ее нежной сливочной коже.

– Как ты можешь спрашивать?! – воскликнул он с болью в голосе. – Ты должна знать!

Моргана затрепетала от прикосновения его губ и повернулась лицом к шее Луиса, с наслаждением глядя на его кожу, на жесткие темные бакенбарды, почти не веря тому, что он так близко. Ее холодный озноб сменился охватывающим все ее существо теплом чувств, которые он будил в ней, она задрожала, прижалась к нему, и с диким возгласом он обхватил руками ее голову и прижался к ней с почти грубой силой. Луис не искал ее губ, он со стоном зарылся лицом в волосы Морганы, а его руки ласкали ее бедра.

Внезапно он отстранил ее от себя и, положив ладони ей на плечи, держал на расстоянии вытянутых рук, жадно обводя потемневшими от сдерживаемой страсти глазами линии ее тела, потом взгляд его вернулся к ее губам.

– Прежде всего хочу тебе сказать, что я больше не собираюсь поступать в семинарию, – сказал он наконец.

Моргана расширила глаза:

– Не собираешься?

Он медленно покачал головой:

– Нет.

Моргана изумленно смотрела на него:

– Но я думала, что это уже решено.

– Нет, все изменилось. – Голос Луиса был тверд. – Моргана, я не закоренелый грешник, я человек, я люблю Бога, но как я могу служить своему народу в башне монастырской жизни? И потом, – он заговорил с нескрываемой нежностью, – есть и еще одна – более личная – причина. Мне нужна ты, я не могу без тебя жить. Я всего лишь мужчина, такой же, как и остальные, и я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Моргана не могла поверить, что все это происходит наяву.

– О, Луис, – воскликнула она, совершенно растерявшись. – Что я могу сказать?

Брови его сдвинулись.

– Могла бы сказать, что рада, могла бы сказать, что теперь тебе стало легче, могла бы сказать, что я тоже нужен тебе, хотя бы наполовину так же сильно, как ты нужна мне...