Гибель советского кино. Интриги и споры. 1918-1972 - Федор Раззаков

Но вернемся на несколько лет назад, в середину 50-х годов.

Как уже упоминалось, новым министром культуры СССР был назначен Николай Михайлов, а его замом по кино стал Александр Сурин, который еще в сталинские годы работал заместителем председателя Комитета по делам искусств. Именно в годы правления последних деятелей и начались серьезные перемены в советской кинематографии.

Первое, с чего начал на новом посту Михайлов... пожаловался первому секретарю ЦК КПСС Никите Хрущеву на кинематографистов. 13 апреля он написал аналитическую записку, где сообщалось, что ведущие кинематографисты страны саботируют решения партии. Спустя три дня в газете «Советская культура» появилась редакционная статья о недостатках в журнале «Искусство кино». Все эти акции заставили руководство страны обратить внимание на ситуацию в советском кинематографе, а самих кинематографистов разбудить от многолетней спячки.

Именно тогда поменялось руководство двух ведущих киностудий страны: директором «Мосфильма» стал Иван Пырьев, а «Ленфильма» – Сергей Васильев (один из создателей легендарного «Чапаева»; его соавтором был Георгий Васильев, но тот скончался от туберкулеза горла еще в 1946 году).

Тогда же завершился и период «малокартинья», после чего киностудии страны вновь заработали на полную мощность. Средства на этот рывок теперь уже были: их удалось накопить за счет тех реформ, которые были проведены в экономике в конце сталинского правления. Так, в конце 1947 года была проведена денежная реформа, когда наличные деньги обменивались в соотношении 10:1. Большинство жителей страны тогда потеряли более половины своих личных сбережений, однако эта несправедливость была компенсирована хотя бы тем, что страна не только получила средства для дальнейшего развития, но и усилила свою финансовую систему. Именно для сохранения этой системы СССР пошел на важный шаг: отказался вступить в МВФ и Международный банк реконструкции и развития, а 1 марта 1950 года вообще вышел из долларовой зоны, переведя определение курса рубля на золотую основу. В СССР были созданы крупные золотые запасы, а рубль был конвертируемым, что позволяло поддерживать низкие цены и не допускать инфляции.

Рывок от «малокартинья» к «многокартинью» был впечатляющим. Так, если в 1954 году на советские экраны вышло 38 фильмов, в следующем году – уже 65, а два года спустя их число достигло 144 (из них 60 были созданы на студиях братских республик). Всего же за пятилетие (1954–1958) советской кинематографией было создано более 400 полнометражных картин. И если в 1955 году число посещений киносеансов в стране равнялось двум с половиной миллиардам, то к середине 60-х годов эта цифра достигнет отметки в четыре миллиарда. Таким образом, кино в Советском Союзе продолжало считаться главным предметом досуга практически для всех граждан страны. Каким же фильмам зрители отдавали тогда большее предпочтение?

В 1954 году в лидерах кинопроката значились следующие ленты: мелодрама Исаака Шмарука и Виктора Ивченко «Судьба Марины» (37 миллионов 900 тысяч), мелодрама Ивана Пырьева «Испытание верности» (31 миллион 900 тысяч; кстати, последний фильм супружеского тандема Иван Пырьев – Марина Ладынина, поскольку вскоре звездная чета распадется и Ладынина навсегда уйдет из кино), чеховская экранизация Исидора Анненского «Анна на шее» (31 миллион 900 тысяч), комедия Николая Досталя и Андрея Тутышкина «Мы с вами где-то встречались» (31 миллион 500 тысяч), музыкальная комедия Веры Строевой «Веселые звезды» (31 миллион 500 тысяч).

Пятерка фаворитов выдала на-гора цифру в 164 миллиона 700 тысяч зрителей. Это было почти на 26 миллионов меньше, чем показатели прошлогоднего проката.

Среди других кассовых хитов кинопроката-54 значились следующие: комедия Михаила Калатозова «Верные друзья» (30 миллионов 900 тысяч), приключенческий фильм Владимира Брауна «Командир корабля» (28 миллионов 330 тысяч), приключенческий фильм Владимира Венгерова и Михаила Швейцера «Кортик» (27 миллионов 570 тысяч), гайдаровская «Школа мужества» Владимира Басова и Мстислава Корчагина (27 миллионов 200 тысяч), комедия Семена Долидзе и Левана Хотивари «Стрекоза» (26 миллионов 920 тысяч).

Как видим, львиная доля картин принадлежала уже опытным режиссерам, сделавшим себе имя еще во времена сталинского кинематографа. Дебютантов было мало, хотя именно двум из них удалось взобраться на самую вершину кинопроката: речь идет об Исааке Шмаруке и Викторе Ивченко с их «Судьбой Марины».

Еще два дебютанта – Николай Досталь и Андрей Тутышкин (последний в прошлом был популярным актером: сыграл Алешу Трубышкина в «Волге-Волге», Сергея Березкина в «Девушке с характером» и другие заметные роли) – дебютировали не менее «кассово»: их фильм «Мы с вами где-то встречались» тоже превысил 30-миллионную отметку. Чуть меньше собрала картина двух других дебютантов – «Школа мужества» Владимира Басова и Мстислава Корчагина (для последнего, как мы помним, этот фильм оказался единственным – молодой режиссер ушел из жизни на последнем этапе работы).

Режиссеры Владимир Венгеров («Кортик») и Леван Хотивари тоже были дебютантами, однако они снимали свои фильмы в тандеме не с новичками: Михаил Швейцер до этого уже снял один фильм – «Путь славы», 1949, с Б. Бунеевым и А. Рыбаковым, а Семен Долидзе пришел в режиссуру и того раньше – в 1932 году (с фильма «В стране обвалов»).

Между тем в кинопрокате следующего года (1955) первые три места оккупировали комедии: «Солдат Иван Бровкин» Ивана Лукинского (40 миллионов 370 тысяч зрителей), «Укротительница тигров» Александра Ивановского и Надежды Кошеверовой (36 миллионов 720 тысяч) и «Доброе утро» Андрея Фролова (30 миллионов 570 тысяч). По советским меркам, разрыв лидера проката от фильма, занявшего 2-е место, не столь велик – меньше четырех миллионов. Однако трудно сказать, что именно позволило патетической комедии о злоключениях деревенского паренька в Советской армии обогнать лирическую комедию о любви мотогонщика к цирковой дрессировщице. Может быть, фантастическая харизма главного исполнителя – одной из самых ярких звезд советского кинематографа 50-х Леонида Харитонова (его дебют состоялся год назад в «Школе мужества»)? Ведь в «Укротительнице...» главную мужскую роль исполнял уже выходивший в тираж Павел Кадочников, а главную женскую – пусть и обворожительная, но все-таки дебютантка Людмила Касаткина.

Отметим, что феерический успех у народа «Бровкина» в кругах либеральной киношной общественности был встречен с недоумением, а то и просто с возмущением. Даже великие мэтры никак не могли взять в толк, чем же так заворожила многомиллионную аудиторию эта примитивная (по мнению мэтров) киношка. Вот как, к примеру, отозвался о фильме кинорежиссер Григорий Козинцев (цитирую по письму мэтра молодому режиссеру Анатолию Гранику, датированному июлем 1955 года):

«Я посмотрел „Ивана Бровкина“...

Надо сказать, что нет худшего зрителя на свете – для этой картины, – нежели я. В ней как бы сконцентрировано все то, что производит на меня впечатление, подобное получаемому от трения наждачной бумагой по обнаженным нервам...

Начну с песенок. Есть у нас жанр картин «при песенках». Так сказать, развитие старинного тезиса: «Какой идиот! Но голос!». Голоса особого у героя нет, но есть та сентиментально-интимно-задушевная интонация пения вполголоса с настроением, которая заменяет в нашей жизни запрещенные цыганские песни в пивных, романсы о любви под знойным небом Аргентины и пр., в чем истинным художником является почтенный Вертинский. Приспосабливание этого дела к парню в красноармейской рубахе, на мой взгляд, омерзительно.

Далее – лица действующих лиц. Сытые, тупые, без тени мысли в глазах. Пейзажи с «лирикой» и гармошкой, дурацкие частушечные припляски юных кретинок вокруг гармониста. Это даже не стертые пятаки, но истрепанный до дыр сытинский лубок. В классическом виде явление, именуемое «псевдонародность». Превращение веселого, сметливого, остроумного и красивого народа в фигурантов ансамблей и лапотных дуэтов старой эстрады. Ни тени задушевности, лихости, природного ума. Это именно те мужики, которые еще не понесли с базара ни Белинского, ни Гоголя.

Это – часть субъективная.

Теперь объективная. Все это будет пользоваться огромным успехом. Именно потому, что любят слушать Вертинского, но нельзя, а здесь можно, и даже с моралью. Имеет вкус сытинских лубков, но стесняются, а тут можно любоваться вслух. И еще: не любят затруднять себя мыслями. А тут и помину нет об этих неприятностях.

Кроме того: положение и само развитие материала, безусловно, выигрышно и ново для кинематографа и очень удачно для комедии...».

Отмечу, что сам Козинцев, а также его адресат Анатолий Граник в то время совместно трудились над фильмом, который можно было смело назвать клоном «Ивана Бровкина» (Граник был режиссером, а Козинцев – художественным руководителем фильма). Речь идет о ленте «Максим Перепелица», где в центре сюжета опять был обаятельный деревенский паренек, призванный в Советскую армию. Единственное отличие: Перепелица был жителем Украины, а Бровкин – Центральной России. Не знаю как вам, мой читатель, но лично мне «Перепелица» нравится больше «Бровкина». Однако вот ведь парадокс: проект Граника – Козинцева займет в прокате 1956 года всего лишь... 13-е место, отстав от «Ивана Бровкина» аж на 13 миллионов зрителей.