Железный комендант - Кирилл Казанцев

С первых выстрелов на базе завыли сирены. Истекающего кровью майора осветили прожекторы. Развернувшись, он расстрелял замок на воротах и ворвался внутрь ангара. Свет, пробивавшийся снаружи, скупо освещал помещение. Кругом высились стеллажи, ящики и коробки различного размера. Оглянувшись, Пилипенко увидел солдат, бегущих к ангару. Из-за казармы вывернула бронемашина. Рванувшись к ближайшему ящику, майор попытался его открыть, затем – второй. Но ничего не вышло. В коробках была какая-то электроника. А солдаты все ближе подбирались к ангару. Бронемашина осветила фарами все внутри. Стрелок, стоявший у пулемета, угрожающе передернул затвор. Однако никто не стрелял.

Пилипенко выпустил по противнику оставшиеся в магазине патроны, отбросил автомат и побежал внутрь ангара. Кругом ящики, электроника. Голос по громкой связи прокричал что-то на китайском. Было непонятно, к кому он обращался, – то ли к солдатам, то ли к нему. И тут Пилипенко увидел FN-6 – переносные зенитные ракетные комплексы, сложенные на стеллажах. Когда были совместные учения с китайскими пограничниками, ему показывали это оружие. Он даже стрелял из него. Самый ходовой товар китайского ВПК. Ухватившись за пусковую трубу, майор потянул установку на себя. Она не желала никак вылезать. В сердцах Пилипенко дернул и свалил один из ящиков, что громоздились перед стеллажом. Приглядевшись, он понял, что это транспортно-пусковые контейнеры с ЗУР. Открыв упавший ящик, беглец достал ракету и кое-как ее зарядил, потом с минуту не мог сообразить, как эта штука вообще работает. Прицел и запросчик крепились в головной части комплекса. Глубокое охлаждение приемного устройства – баллон с хладоагентом, укрепленный снизу к пусковому механизму, – подключено. Все вроде бы правильно.

Военным снаружи надоело ждать, когда нападавшие сдадутся. Именно об условиях добровольной сдачи говорили по громкой связи. Затем пришел приказ взять ангар штурмом. Стрелять разрешалось только в самом крайнем случае. Бронемашина ударом раскрыла ворота и въехала внутрь. Под ее прикрытием двинулись вперед солдаты. Пилипенко сначала прицелился из ПЗРК в бронемашину, потом передумал. А что, если пробить заднюю стену ангара и попытаться сбежать?

Резко включилось освещение. Ослепленный ярким светом, Пилипенко нажал на пусковую кнопку, но ракета полетела не в стену, а, притянутая теплом полукиловаттного светильника, резко вильнув, ткнулась в стеллаж. Взрывная волна разметала во все стороны ящики со снарядами. Один из них буквально расплющил майора. Следом волна огня прокатилась до самых ворот, сметая все на своем пути и вызывая детонацию боеприпасов.

Чэн решил, что началась война. Все здание содрогалось от взрывов. По улице с воплями бегали солдаты. Некоторые в панике бросали оружие. Затем на его глазах ракета влетела в здание вещевого склада. От взрыва вылетели все окна, и тут же начался пожар.

– Русские, – прошептал Чэн со зверским оскалом и передернул затвор пистолета. Он только не понимал, как они осмелились напасть на Китай.

Собрав наиболее важные бумаги в портфель, Чэн выскочил в коридор. По административному зданию как угорелые носились люди. Здание вновь вздрогнуло от мощного взрыва, а затем на его глазах часть стены коридора разлетелась на обломки. Двоих офицеров убило на его глазах. К нему подскочил помощник командира и с вытаращенными глазами прокричал:

– Господин Чэн, надо срочно покинуть здание! Пожар на складе боеприпасов. Всех эвакуируют…

– Так это не война, – выдохнул Чэн с облегчением.

Он последовал за младшим офицером к выходу. На улице их ждал джип. Когда он сел на заднее сиденье, из здания выбежал командир базы с черным кейсом в руках. Его пухлое лицо лоснилось от пота. Глаза тревожно бегали. Он сел рядом с Чэном, громко хлопнул дверцей и визгливо скомандовал, чтобы водитель быстрее гнал к воротам, пояснив:

– С минуты на минуту сдетонирует основной боезапас!

Недалеко от них ухнул взрыв. На дороге образовалась огромная воронка, а машину осыпало градом из земли, щебенки и кусков асфальта. Стекла в джипе покрылись трещинами. Водитель нервно надавил на газ, и машина с ревом рванулась вперед сквозь клубы черного дыма. Они вывернули из-за угла, и тут Чэн понял истинные масштабы катастрофы. Дальние склады превратились в титанический костер, из которого во все стороны тянулись шупальца самозапустившихся ракет и реактивных снарядов. Канонада не смолкала ни на секунду.

– Как начался пожар, господин Цянь? – обратился он к командиру.

– Мне доложили, что на базу проник диверсант, – с виноватым видом ответил военный. – Не могу понять, как такое произошло. Охрана велась в усиленном режиме, весь периметр под постоянным наблюдением…

– Это русский. Он был здесь и никуда не уходил, – мрачно улыбнулся Чэн. – Вы просто плохо его искали. Ваши люди ни на что не годны, и вы ответите за произошедшее перед трибуналом. Не сомневайтесь, вас ждет расстрел.

Командир базы сделался серым от услышанного. Его лицо застыло, словно маска. Жили одни лишь глаза, полные страха и боли. Он мгновенно понял, что человек из МГБ говорит правду. Этот тип был настолько засекречен, что командир не знал даже его настоящего имени. Ему велели помогать Чэну во всем, и он не задавал вопросов. Так что определенно старик знает, что говорит.

– На вашем месте, чтобы сохранить остатки чести, я бы застрелился, – продолжал Чэн безжалостно. – Или вы хотите умереть, как трус?

Командир отрицательно покачал головой. Чэн понимающе улыбнулся и велел водителю притормозить:

– Выходите, господин Цянь, ваше место здесь.

Командир безропотно вышел. Наблюдая за тем, как удаляется его служебная машина, он достал пистолет. Чэн смотрел назад и с улыбкой ждал, когда командир сделает это. Потом он увидел след реактивного снаряда, летевшего к ним. Набрал в легкие воздуха, чтобы закричать водителю, но не успел. Джип взлетел на воздух. Глядя на это, командир военной базы опустил пистолет, поднесенный к виску.

Храмской проснулся в предрассветных сумерках оттого, что вокруг охотничьего домика кто-то бродил. Он слышал тихие шаги, вздохи, какое-то пыхтение. Неужели Лю вернулся так рано? От этих мыслей у Храмского громко заурчало в желудке. Доски на крыльце затрещали. Затем свет из щелей в двери перегородила темная масса. С пистолетом в руке Храмской распахнул дверь и заорал от ужаса, увидев вставшего на дыбы огромного медведя. Медведь заревел в ответ, разевая жуткую пасть.

– Сдохни! – рявкнул Храмской и нажал на спусковой крючок своего пистолета, целясь косолапому в голову.

Механизм пистолета издал сухой щелчок. Храмской нажал еще два раза и с ужасом понял, что магазин пуст. Он расстрелял весь боезапас и не проверил оружие. Бандит захлопнул дверь перед самым носом медведя, когда тот готовился на него наброситься. Дверь потряс мощный удар. Половина досок в двери раскололась. Мохнатая лапа с длинными когтями выпросталась в пролом и попыталась его зацепить. Зверь заревел. Храмской в панике отпрянул, наступил на крышку погреба и провалился внутрь одной ногой. Медведь тем временем окончательно разнес дверь, пролез в дом и рванулся к нему.

– Твою мать! – возопил Храмской, вырываясь из ловушки.

Он отлично понимал, что сделает с ним медведь, поэтому рванулся изо всех сил. Остатки люка и доски рядом с треском провалились внутрь. Он рухнул в темноту, последовал удар о пол подвала. Удар смягчила жидкая грязь, что заполняла все пространство подвала. Пахло болотом, как и снаружи. Что-то мокрое скользнуло по его телу. Вздрогнув от отвращения, он спихнул с себя невидимое существо.

Наверху в дыре перекрытия возникла медвежья голова. Медведь шумно принюхивался и сопел.

– Пошел, – визгливо закричал ему Храмской онемевшими от страха губами.

Медведь зарычал, потянулся к нему лапой. Пол под зверем зловеще затрещал. То, что произойдет дальше, Храмской понял за мгновение до того, как пол под медведем провалился и зверь нырнул мордой вниз, в погреб, прямо на него. Откатиться не было времени. В отчаянии Храмской поднял обломок доски, что лежал на нем. Медведь всем весом напоролся на острый конец доски. Второй конец сантиметров на пятнадцать погрузился в вязкий глинистый грунт. Рев медведя, на этот раз полный боли, был страшен. Храмской услышал треск собственных костей и почувствовал горячую кровь, льющуюся сверху. В нос ударил удушающий звериный запах…

Лесовский довольно легко согласился на требования Дай Гэня. Ветров не мог поверить, что чекист вот так запросто готов передать секретную информацию, и высказал свое удивление по этому поводу. На это Лесовский ответил, что не вчера родился и знает, что делает.

Утром он передал документы, Ветров тут же отвез их ростовщику, а затем поехал в штаб получать очередной нагоняй. Генерал был в курсе истории с задержанием отряда китайских диверсантов и сказал, что в гробу он видел такое геройство. По его словам, Ветров злостно уклонялся от выполнения своих должностных обязанностей, а вместо этого носился по лесам и рекам. Закончил он свою отповедь словами: