Абандон 3 - Сергей Котов

Соня не воин, — улыбнулся он, — значит, может входит в Дом Счастья.

Я засомневался.

— Ты говорил, что все добытчики воины. Так? — Спросил я.

— Так, — кивнул Дамир.

— Соня — в некотором роде, добытчик… — прошептал я.

— Соня? — удивился Дамир, — не заметил. В любом случае это невозможно. Воином может быть только мужчина. И ни одна женщина не сможет достать то, что скрывается в заброшенностях. У них просто по-другому голова устроена! — Сказал он, и тут же добавил, обращаясь к девушкам, — без обид.

Китаянки переглянулись, улыбнувшись друг другу.

— Получается, она войдёт в здешний Дом Счастья. Ей назначат общественно-полезные работы. Она их выполнит — и всё? Кстати, что случится в этом случае? Змея воскреснет?

— Да, — серьёзно кивнул Дамир, — последствия должны быть полностью устранены. Если она успешно выполнит задание, конечно.

— Тогда чего мы ждём? — спросил я, — надо срочно доставить её в это Дом! Договориться со стражей, да? Они ведь по идее не должны быть сильно против? А деньги у нас ещё есть…

— Стой-стой, — Дамир выставил перед собой ладони, — так не выйдет. Надо дождаться суда. И на нём Соня должна заявить о желании Обратимого Искупления.

— Надо ей сказать об этом!

— Скажет, — ответил Дамир, — перед судом у нас будет возможность пообщаться. Я дам ей инструкции.

— А долго ждать? — спросил я.

— Как я сказал, до вечера максимум, — ответил Дамир.

— Я есть хочу… — жалобно сказала Сяоюй.

— Боюсь, что придётся поголодать до решения суда, — сказал Дамир, — до этого времени нам никто из местных еду не продаст.

Глава 2

Соня держалась молодцом. Отвечала на вопросы с достоинством, не выказывая страха. И только когда хозяйка постоялого двора выступала с речью — не выдержала. По её щекам потекли слёзы.

История была настолько жалостливой, что у меня тоже защемило сердце.

Из всей нашей компании на допрос обвинитель пригласил только меня. А защита вообще отказалась от показаний свидетелей, сославшись на очевидность обстоятельств.

Конечно, профессиональных юристов в этом поселении не было, и положенные по местным уложениям роли исполняли простые жители: торговцы, старатели, администраторы.

Однако же, когда начался сам процесс, всё проходило так холодно и официально, что у меня даже мысль не закралась о фарсе.

Под зал суда была выделена отдельная пещера, с большим воздуховодом под потолком и чадящими на стенах факелами.

Судья занимала кресло с высокой спинкой, обитой потёртой коже, за каменной кафедрой. Справа — место прокурора, за небольшой выгородкой. Слева — адвоката. Всем участникам процесса и зрителя, кроме судьи, полагалось стоять. Разумная мера, если вдуматься — так появляется стимул не затягивать заседание.

Говорят, тут бывают и присяжные, но в этот раз заседание проходило по упрощённой процедуре, потому что подсудимая признала свою вину и раскаялась.

Вопрос был только в наказании. И тут я здорово переживал, пытаясь придумать запасной план на случай, если что-то пойдёт не так. Получалось плохо. Не хватало знаний и фактов по окружающей обстановке.

— Подтверждаете ли вы показания своей наложницы? — Спросил обвинитель, когда я вошёл в круг в самом центре помещения для допроса.

— Подтверждаю, — ответил я.

— Как вы оцениваете происшествие?

— Это несчастный случай, — ответил я, — к сожалению, мы не знали об особенностях жизни здесь… в наших краях змеи представляют собой смертельную опасность, и Соня полагала, что своими действиями не только спасает собственную жизнь, но и защищает окружающих…

— Арти… — вдруг вмешалась Соня, — не надо…

— К порядку! — Воскликнул обвинитель — лысый и сухощавый мужик средних лет с цепкими, глубоко посаженными глазами.

— Стойте, — судья подняла ладонь, — пускай говорит.

— Я виновата. Смягчающие обстоятельства ничего не значат… — всё так же тихо проговорила Соня, — я очень хочу, чтобы этого не было…

— До этого мы ещё дойдём, — вмешался адвокат, назначенный администрацией поселения — пожилая тётка, почти старуха.

— У меня не осталось вопросов касательно позиций сторон и обстоятельств происшествия, — сказала судья, — обвинение, вы намерены продолжить допрос?

Обвинитель нахмурился, недовольно зыркнул на меня, но за тем покачал головой и ответил:

— Нет. Я закончил.

— Защита? — спросила судья.

— Нет вопросов, ваша честь, — ответила адвокат.

— Обвиняемая, выдвигаете ли вы ходатайство пройти попытку Обратимого Искупления до того, как приговор вступит в законную силу, каким бы он ни был?

Формулировка меня насторожила. Что значит «попытку»? Я вопросительно посмотрел на Дамира, но тот уверенно кивнул головой, мол, всё в порядке.

— Выдвигаю, — кивнула Соня.

— Суд удаляется на совещание.

Я думал, что судья действительно выйдет из-за кафедры и пойдёт думать в какое-то отдельное помещение. Но она вместо этого просто закрыла глаза.

Все присутствующие в зале замерли. Это продолжалось довольно долго, минут десять. У меня даже ноги стали затекать от неподвижной позы.

Но вот судья снова открыла глаза и посмотрела на Соню.

— Вы, Соня, наложница варс-ала Арти, обвиняетесь в непреднамеренном нарушении устоев свободного поселения старателей первой степени. Учитывая, что тяжесть проступка напрямую угрожает существованию поселения, а также тот факт, что не знание местных обычаев не может быть основной для освобождения от ответственности, смягчение наказания ввиду чистосердечного признания и раскаяния не применимо. Суд приговаривает вас к смерти через приём отвара сонного мха. После смерти ваше тело и имущество, находящееся на вас в этот момент, переходят в собственность к пострадавшей стороне и может быть выкуплено в соответствии с параграфом два уложения свободного поселения вашими родственниками, — судья прервалась и вздохнула; у меня похолодело в груди. Я мысленно готовился к битве, гадая не предаст ли нас кто-то из наших, — однако суд уважает Аль-Шадат. Мы повинуемся первому уложению писания и даём отсрочку на вступление приговора в законную силу для попытки Обратимого Искупления. Отсрочка даётся до момента исполнения воли Дома Счастья, но не позднее, чем на пять дней с момента объявления приговора.

В этот момент судья плоским камнем ударила по кафедре.

— Я бы не затягивала, — проговорила она, — до закрытия Дома Счастья остаётся один час.

— Спасибо, — кивнула Соня.

Стражники, которые стояли возле неё, расступились. Соня медленно пошла к нам.

Я двинулся на встречу и сжал её в объятиях.

—