День, когда началась Революция. Казнь Иисуса и ее последствия - Николас Томас Райт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы видим, что Павел устойчиво верил в Иисуса как Господа, понимая, что местные и международные властители и должностные лица в конечном итоге подвластны Мессии. Это одно из оснований миссии Павла для язычников: власти, правившие языческим миром, были низвергнуты, побеждены на кресте (он намекает на это в Первом послании к Коринфянам 2:8 и ясно это говорит в Послании к Колоссянам 2:13–15), так что теперь люди, недавно бывшие в рабстве, призваны подчиниться новому освобождающему правлению Мессии Израиля.
Это не защищало Павла: его избивали, изгоняли из городов, сажали в тюрьму и даже побивали камнями. Царство действует не так, о чем постоянно предупреждал (или это было обетование?) Иисус. Последняя большая цепь событий в Деяниях: суды над Павлом, его путешествие в Рим, кораблекрушение и прибытие в столицу империи – подана так, как будто Лука хотел показать нам парадоксальную природу этого Царства. Власти этого мира – будь то испорченные чиновники, солдаты с их беспричинной жестокостью, некомпетентные мореплаватели, шторм на море или даже ядовитые змеи – не могут помешать Павлу попасть в Рим и, пусть и под домашним арестом, провозглашать там Царство Божье и учить об Иисусе как Господе «со всяким дерзновением беспрепятственно» (28:31).
Всем этим, полагаю, Лука хотел сказать, что через смерть, воскресение и возвышение Мессии Израиля и через действенный дар Духа мир Божий обновился, Царство вступило в силу, а верующие в Иисуса, в которых обитает Дух, сделались царственным священством и своим поклонением и свидетельством являют это Царство. Решительная победа над властями уже была одержана. Революция уже началась.
В-третьих, кроме поклонения (когда верующие прославляют вернувшегося и воцарившегося Бога Израиля) и свидетельства (когда они говорят миру о его подлинном и спасающем Господе), осуществилась и третья надежда на то, что Израиль избавится от языческого гнета. Кто-то может думать, что эта тема перестала звучать в водовороте событий другого плана, но важно понять, что это не так. Когда Иисус, Мессия Израиля, был воздвигнут из мертвых, в его лице Израиль был освобожден от смерти, то есть от последнего оружия любого тирана, от самого основного изгнания под гнетом любого Вавилона. Несмотря на радости миссии среди язычников, эта тема древнего Израиля не была забыта. Иисус на кресте вошел прежде Израиля в уста языческого льва, и это создало передышку, во время которой Петр мог призвать слушателей: «Спасайтесь от этого извращенного рода» (Деян 2:40). «Итак, твердо знай весь дом Израилев, что и Господом, и Мессией сделал Его Бог» (2:36). Тысячи евреев, включая многих священников, поверили этой вести и присоединились к обновленной общине (2:41, 47; 4:4; 5:14; 6:7; 11:24; 21:21). Вне всякого сомнения, Лука, как и большинство других раннехристианских авторов, видел в мессианской общине, ставившей в центр Иисуса, освобожденный и искупленный народ Божий, для которого и в котором исполнились долгожданные обетования об избавлении от языческого гнета.
Так Лука в виде исторических событий описал ту истину, которая сформулирована в Откровении 1, 5 и 20, о чем мы говорили в четвертой главе. Другие книги Нового Завета говорят о том же самом иными словами. Что же произошло с последователями Иисуса? Нельзя сказать, что у них просто появились новые головокружительные идеи, которыми они стали делиться с теми, кому это интересно. И неверно думать, что они открыли способ покинуть этот испорченный мир и отправиться на небеса и начали рассказывать от этом другим. Нет, они стали общиной поклонения и свидетельства, народом Божьим: «царственным священством» Исхода 19, «Рабом» Исаии 49, людьми, которые, как это мы видим во многих псалмах, поклоняются Богу Израиля и при этом открывают, что он также есть Бог всей земли.
Как это произошло? Первые христиане единодушно ответили бы на этот вопрос: через смерть, воскресение и вознесение Мессии Израиля и силою Духа. Но, оглядываясь на последовательность этих событий, мы снова и снова открываем одну важную вещь: как бы ни были важны воскресение, вознесение и Дух, их невозможно даже себе представить, если считать смерть Иисуса просто прелюдией к тому, что было потом. Ее смысл гораздо глубже.
«Ты искупил Богу кровью Твоею людей, – поют в 5-й главе Откровения те, кто окружает престол, – и соделал их Богу нашему царством и священниками, и они будут царствовать на земле» (стихи 9–10). Это всегда было целью великого акта искупления. Первые христиане надежно полагались на монотеизм Древнего Израиля с верой в Бога-Творца, они помнили о повествованиях Писания о рабстве и Исходе, об изгнании и возвращении, о разрушении и восстановлении Храма и о грядущем обновлении творения. Они верили в то, что теперь все эти вещи осуществились, хотя никто не ожидал, что все произойдет именно так. Они думали, что живут уже в новом мире, о котором говорили древние обетования, где Бог господствует новым образом, где Иисус уже воссел на престоле как Господь. И они знали, что призваны жить и действовать, поклоняясь Богу и свидетельствуя о нем, жить как царственное священство. И они думали, что все это осуществилось, что все это стало не просто возможностью, но и реальностью из-за того, что Иисус из Назарета умер на кресте. К шести часам вечера 14 нисана 33 года н. э. все это совершилось – хотя никто этого не заметил и не мог бы даже себе представить на протяжении трех дней и хотя прошло еще больше времени, прежде чем это событие начало приносить видимые плоды.
Только если мы будем держать в уме более широкую историю – три аспекта надежды Израиля и новое призвание царственного священства, – только тогда мы сможем с уверенностью сказать, что понимаем смерть Иисуса так же, как это делали первые поколения христиан. Только так мы можем держать руку на пульсе первоначальной революции.
После этого мы можем взяться за те раннехристианские тексты, которые описывают и толкуют это важнейшее событие.
9. Особая Пасха Иисуса
Как же понимали смерть Иисуса первые христиане? Что они говорили о кресте, что о нем думали и как пришли к таким представлениям? Это подводит нас к самой центральной части нашего исследования. Я уверен, что мы не можем сразу перепрыгнуть сюда, опираясь на обычные западные представления о значении слов «умер за грехи наши» или даже «по Писаниям». Сначала нам нужно вернуться назад, как мы и сделали,
