Москва слезам не верит (сборник) - Валентин Черных

— Зачем? — удивился Агатов. — Я смотрел этот спектакль и перескажу тебе содержание.

— Я не одна. Я обещала Александру Петровичу, — говорила Наталья.

— Александр Петрович — это твой пограничник, что ли? — спросил Агатов, — Вот его желание объяснимо и понятно. Если бы я год не был в театре, мне бы тоже хотелось в театр. Сейчас мы ему организуем театр на весь отпуск. Пусть ходит. Пусть повышает свой культурный уровень.

Агатов вошел на кухню и направился к телефонному аппарату. Он попытался снять трубку, но Дивов прижал ее к рычагу аппарата. Агатов поднял голову, рассматривая Дивова.

— Взгляд жесткий, рука твердая, — прокомментировал он. — Явно выраженное недовольство. Попробуем высчитать, чем недовольна охрана границы, — он на несколько секунд задумался. — Пожалуй, я допустил единственный промах, — сказал Агатов. — Обнял ее за плечи. Успокойтесь. Это чисто профессиональное. Мы коллеги. К тому же я обнимаю всех: старых, молодых, мужчин, женщин, детей, друзей, сослуживцев, начальников, подчиненных, хорошо знакомых и мало знакомых.

— Меня обнимать не надо, — сказал Дивов. — И девушку, с которой я пришел, тоже.

— Считать это предупреждением? — спросил Агатов.

— Последним предупреждением, — подтвердил Дивов.

— Ну, если так, тогда привет, — и Агатов вышел.

Наступила тишина.

— Извини, — сказал Дивов Наталье. — Если я тебе помешал.

— Он на меня не обращал внимания, пока не появился ты, — рассмеялась Наталья. Она набрала номер телефона: — Миша, нужно два пропуска. На заграничный паспорт? Но ты должен быть при галстуке и в пиджаке. И на белом фоне. Хорошо. Я захвачу аппаратуру. — Наталья положила трубку и сообщила Марине: — Мы идем в театр.

— И я хочу в театр, — сказала Марина.

— Идемте, — предложил Дивов. — Лотерея, танцы, актеры — это же не меньше трех часов. Как раз успеете.

— Пошли, — решилась Марина.

Толпы у входа в театр не было. Наталья направилась к служебному входу.

— Подождите меня, — попросил Дивов и подошел к кассам. Вскоре он вернулся с тремя билетами.

— Зачем ты купил билеты? — удивилась Наталья. — Нам же выпишут пропуска.

— Эти пропуска ты должна будешь отработать. А ты сегодня достаточно поработала. Отдыхай. Ты устала.

Наталья посмотрела на Дивова и вдруг заморгала ресницами, готовая зареветь.

— Что с тобой? — испугался Дивов.

— Ничего. Просто мне давно никто не говорил таких слов.

— Мне тоже, — сказала Марина.

Во время антракта Наталья и Марина сидели за столиком в театральном буфете. Дивов принес девушкам кофе и пирожные, а себе пиво.

В буфет вошел модно одетый молодой человек. Увидев Наталью, он бросился к их столику.

— Наталья, я в недоумении. Ты почему не пришла за пропусками?

— Извини, — сказала Наталья. — Мы купили билеты. Александр Петрович не любит сидеть на приставных, — она показала в сторону Дивова.

Дивов кивком подтвердил.

— Ну, это ваши дела, — сказал молодой человек. — Но ты меня щелкнешь?

— Извини, — сказала Наталья. — Я сегодня отдыхаю.

— Ну ты даешь! — возмутился молодой человек. — Как же мне быть?

— Как всем, — сказала Наталья. — Сходи в фотографию, заплати полтинник и щелкнись.

Молодой человек пожал плечами и отошел. Девушки рассмеялись.

— А шампанского можно? — спросила Наталья. — Гулять — так гулять.

— Сейчас принесу, — сказал Дивов и поднялся.

Марина озабоченно взглянула на часы.

— Я все-таки побегу, — сказала она, — а вдруг они уже хотят смотреть кино. — И Марина встала. — К сожалению, мой отдых закончился.

Прозвучал звонок. Дивов и Наталья вошли в зал. Дивов откинул сиденье кресла, помог сесть Наталье. Заиграл оркестр, раздвинулся занавес, открыв сцену с верандой в лесу…

Наташа и Дивов возвращались из театра. Они поднялись по лестнице. Наташа открыла дверь, и они вошли в прихожую. И тут же приоткрылась дверь комнаты и вытянул сосед.

— Добрый вечер, — почтительно произнес он.

— Добрый вечер, — ответил ему Дивов.

Наташа молча кивнула, и они прошли в ее комнату. Закрыв дверь, она закружилась по комнате.

— Победа, победа, победа! Никаких гостиниц. Вы ночуете у меня, и пусть он знает, что я нахожусь под охраной пограничных войск Комитета государственной безопасности.

— Пограничные войска охраняют всех, граждан. — сказал Дивов.

— А меня в особенности, — заявила Наталья.

Она быстро собрала на стол.

— Товарищ капитан, прошу к столу.

И тут в передней зазвонил телефон.

— В такое время могут звонить только мне. — Наталья вышла в переднюю.

Дивов прислушался.

— Но почему обязательно завтра? — говорила Наталья. — А перенести нельзя? Я тебя очень прошу. На такое время с кем я могу договориться? Прости меня, но завтра рабочий день. Люди не только ходят, но и ездят на работу. Ладно, ладно…

Наталья возвратилась, явно огорченная.

— Что-то случилось? — осторожно поинтересовался Дивов.

— Мать просит перевезти какие-то вещи на дачу и чтобы я попросила кого-нибудь из своих приятелей, у кого есть машина. Так все и разбежались, чтобы перевозить вещи моей мамаше.

— Но можно отвезти на такси, — сказал Дивов.

— За такси надо платить, а мама платить не любит. Она у нас коллекционерка.

— В каком смысле? — поинтересовался Дивов.

— В прямом. Отец у меня был ученый, доктор наук. Умер довольно рано. И второй раз она вышла тоже за доктора наук, профессора.

Пожилой, больной, одинокий. От отца осталась дача и квартира. Я тебе уже говорила — квартиру она оставила нам с братом, когда вышла замуж второй раз. Я ее разменяла, и теперь, как видишь, здесь держу оборону. Второй муж год назад тоже умер. Оставил ей квартиру и машину. Теперь она в поисках третьего мужа. Цель прежняя: доктор наук, профессор. На меньшее она не согласна. Типичная зацикленная коллекционерка.

— А машину вы продали? — спросил Дивов.

— Машина стоит в гараже. Во-первых, никто из нас машину водить не может, во-вторых, она не заводится. На ней года три уже никто не ездил. А теперь спать. Стелю на диване.

Наталья постелила Дивову на диване.

— Ложись, я выйду.

Наталья и Дивов подошли к девятиэтажному дому, как нынче говорят, улучшенной планировки.

Дверь им открыла женщина лет пятидесяти — еще моложавая, с хорошо сохранившейся фигурой.

— Знакомься, — сказала Наталья. — Александр Петрович — мой поклонник.

— Вера Семеновна, — представилась мать Натальи. — Он с нами?

— С нами.

— Саша, тогда достаньте с антресолей еще два чемодана, — сказала Вера Семеновна.

— Мать, — сказала Наталья, — а это нехорошо — использовать поклонников в качестве носильщиков. Один раз поднесет, другой, а на третий может исчезнуть и уже никогда не появиться. Ты же стратег и всегда учила меня — не отпугивать.

— Хорошо, — сказала Вера Семеновна. — Тогда только один чемодан.

— Я вам помогу с удовольствием, — рассмеялся Дивов. — Но Наташа говорила, что у вас есть машина, давайте я посмотрю. Может быть, заведется.

— Она, конечно, не заведется, — сказала Вера Семеновна, — В ней, наверное, и бензина-то нет. А вы в машинах понимаете?

— Понимаю.

— Тогда обязательно посмотрите, чтобы знать хотя бы, что с ней. А то мне скажут — надо заменить мотор, и я буду вынуждена заменить. Вот вам ключи, гараж у нас во дворе. Наш бокс номер семь.

Вера Семеновна и Наташа заканчивали паковать чемоданы, когда Дивов вернулся.

— Все в порядке, — сказал Дивов. — Машина у подъезда,

— Как? — удивилась Вера Семеновна. — Она может ехать?

— Машина в идеальном состоянии. Сел аккумулятор. Меня дернул ваш сосед, а по дороге мы аккумулятор подзарядим основательно.

— А бензин? — спросила Вера Семеновна.

— Пока одолжил. Вечером отдадим. Я взял запасные канистры.

— Тогда снимем еще три чемодана, — обрадовалась Вера Семеновна.

По шоссе шла предельно загруженная «Волга». Вера Семеновна сидела рядом с Дивовым. Наталья, зажатая вещами, с трудом пристроилась на заднем сиденье.

На небольшой комфортабельной, но запущенной даче Дивов чинил водопровод. Он соединил трубы, продул насосом кран. Вера Семеновна и Наталья готовили обед.

— А он парнишка ничего, — говорила Вера Семеновна.

— Ничего, ничего, — подтвердила Наталья.

— Таких зовут «нет проблем». Я о таком мечтала всю жизнь.

— Насколько я знаю, — возразила ей Наталья, — ты всегда мечтала о противоположном.

— Ты знала, за кого я выходила замуж, а о ком я мечтала, никто не знал. Конечно, в ученых много есть чего: нетребовательность, интеллигентность, есть о чем поговорить, хорошо зарабатывают, вращаются в хорошем обществе. Но все остальное — сплошные проблемы. Гвоздь вбить — проблема, кран течет — проблема, автомобиль — сразу сто проблем, дача — еще двести проблем. Вот сейчас надо крыть крышу, подгнило крыльцо.