Выдумщики - Ольга Ананьева

с помощью волшебного блокнота, ее родители были в разводе. Они были очень обижены друг на друга, поэтому каждый из них говорил девочке про другого не очень хорошие вещи. А Молли любила и маму, и папу и металась между ними как между двух огней.

– Бедная малышка, – проговорил Бирмингем, который вместе с другими волшебниками, пожилой феей, сыщиком и котом наблюдал за выдумщиками в окно. – Нелегко, когда родители перестают любить друг друга.

– Ну, ее-то они по-прежнему любят, – сказал Карлош. – Просто взрослые иногда слишком сильно обижаются друг на друга.

Коля, Моросик, Лариса и Марианна решили подарить Молли понимание взрослых. А звезду, сохранившую в себе этот волшебный подарок, они положили в блестящее розовое платьице. Сверху, конечно, добавили побольше конфет и открытку со шведским рождественским гномом Юльтомтеном. Затем Артур Трусишка запаковал это все в зеленую подарочную бумагу.

Из Швеции друзьям нужно было отправиться в Германию – там жил мальчик по имени Якоб Краузе, автор следующего письма. Листок бумаги с посланием мальчика Карлош выудил из толстого конверта, в который также был вложен портрет немецкого зимнего волшебника. По этому рисунку друзья поняли, что художник еще совсем маленький: один глаз у волшебника получился в два раза больше, чем второй, волосы почему-то были синего цвета, а на том месте, где должен был находиться нос, была дыра – это место явно слишком долго терли ластиком. Надпись на портрете гордо гласила: «Вайнахтсман, это ты!». В письме же было сказано следующее:

«Я не умею рисовать носы, и поэтому твой нос не получился. Я стер его и нарисовал новый. Но твой нос не получился еще раз. А потом еще. А синие волосы у тебя потому, что у меня не было серого карандаша, и я решил, что синий подойдет.

Я буду очень ждать, когда ты придешь! Приходи ко мне через окно. И приводи своего ослика. Я уже подготовил дом к вашему приходу. Например, нарисовал ваши портреты на обоях в кухне. Надеюсь, вы увидите эту красоту раньше мамы. Еще я засунул в туфли мамы и своих сестер столько листочков от цветов, сколько смог. Это для твоего ослика. Учительница рассказывала, что по традиции в обувь надо класть сено, но сена у нас дома я не нашел. Зато нашел горшки с мамиными цветами.

Мама (она еще не смотрела на свои туфли) сказала, что еще надо расставить на столе тарелки, чтобы ты положил в них сладости. Я расставил по дому всю посуду, которая у нас есть. Получилось очень красиво. Если будешь проходить в коридоре, не наступи на любимую мамину вазу.

Чуть не забыл – я хочу жить в замке и иметь дракона. Желательно поскорее.

Якоб Краузе, 7 лет.

Германия, город Бремен».

– Ой, – сказал Бирмингем. – Может, откроем письмо следующего ребенка? Вдруг он пожелал что-то более реальное, чем замок и дракон, и мы тогда сначала полетим к нему.

– Бирмингем, дорогой, не надо бояться трудных задач, – произнесла Лютенция, поглаживающая мирно спящего у нее на коленях кота Филиппа.

Карлош пожал плечами и вскрыл следующий конверт. Письмо мальчика из Бельгии было написано на большом альбомном листочке, и наши спутники подумали, что оно будет очень длинным. Что ж, они почти догадались:

«Здравствуй, святой Николай.

Сделай меня, пожалуйста, худеньким. 

Спасибо за внимание,

Тибо Питерс, 10 лет, Бельгия, город Брюссель».

– Ладно, – произнес Бирмингем. – В Германию, так в Германию.

Двигаясь в сторону шведско-германской границы, сани летели над дорогой, по обе стороны которой был заснеженный лес. Карлош опустил сани чуть ниже, чтобы его спутники могли полюбоваться красотой зимней природы. Коля, Моросик, Лариса и Марианна с удовольствием смотрели по сторонам, представляя, что и в этом лесу, наверное, есть скрытые от глаз дома волшебников. Даже олень Хвостик радостно приподнял уши, почувствовав запах хвои.

Тут у Феладиума зазвонило карманное отражение. И когда сыщик ответил на звонок, все увидели, что в зеркальце отражается неизвестный волшебник со встревоженным лицом. Почувствовав неладное, Карлош осторожно опустил сани на крышу туристического автобуса, чтобы Феладиум смог спокойно поговорить.

– Здравствуйте, – произнес этот неизвестный волшебник, обращаясь ко всем нашим спутникам. – Меня зовут Николас Перепелка.

Друзья встрепенулись от такой неожиданности, а маленький эльф Август от удивления даже свалился с плеча госпожи Кареглаз. Феладиум же, как обычно, даже в лице не изменился.

– Домовой из «Дома Рождества» связался со мной и сказал, что вы хотите со мной поговорить, – продолжил Николас. – Кстати, у вашего маленького эльфа на ушах сыпь от переедания. Давайте ему поменьше сахара и побольше клюквенного морса, должно пройти.

– Спасибо за совет, уважаемый Николас, – спокойно произнес сыщик. – Мы хотели бы спросить у вас, что вы знаете про худого пса с улицы Погибших Лиц.

Волшебник-зоолог кивнул.

– Да, я изучал животных с этой улицы. И пса тоже. Могу вам сказать, что у всех выдуманных животных, «озлобленные» они или нет, есть своя способность. И у него тоже – он может находить выдумщиков. По запаху.

Коля почувствовал, как Марианна глубоко вздохнула.

– Также у всех выдуманных животных есть то, что они боятся больше всего. Этот зверь больше всего боится больших существ белого цвета.

– А кто его хозяин и зачем он выдумал такого монстра? – спросил Феладиум.

Николас поправил очки:

– Это мне неизвестно. Могу лишь сказать, что выдуманных животных придумывают дети. Соответственно, когда зверь появился на свет, его хозяин был еще маленьким.

– Был маленьким? То есть сейчас этот человек уже точно не ребенок?

– Не ребенок, конечно, – подтвердил ученый. – Псу уже несколько лет. И потом… есть еще кое-что, что подтверждает, что его хозяин – взрослый.

Друзья напряглись. Феладиум Скорнелли подался вперед:

– Мы слушаем вас, Николас.

– После того, как я начал изучать пса, со мной стали происходить какие-то неприятности. Мой дом пытались поджечь. Я понял, что хозяин собаки очень не хочет, чтобы я продолжил исследования. Поэтому я вынужден был срочно уехать в экспедицию и уже там дописал книгу. Пока что я по-прежнему скрываюсь. Будьте осторожны, сыщик, и берегите своих друзей.

Когда Николас Перепелка отсоединился, наши друзья по-прежнему смотрели на Феладиума, ожидая от него каких-то решений или комментариев. Но сыщик ничего не говорил (по крайне мере, вслух – наверное, мысленно размышлял сам с собой, как обычно), и только звук копыта, которым Хвостик постукивал по крыше автобуса, прерывал тишину.

А в автобусе, кстати, ехали российские туристы – в данный момент они мирно дремали, укрывшись пледами, под фильм «Служебный роман». Один из них, пожилой человек, удивленно поднял голову и спросил у сидящего