Сияющее Эльдорадо - Элизабет Хаксли

— Я, возможно, убил больше животных, чем другие охотники Австралии, — говорит профессор Маршалл, — но при проведении экспериментов мне наплевать на отдельного индивидуума. Я хочу сохранить виды.

Кроме куриного гуся его волнует охрана кенгуру.

— Никто не имеет ни малейшего представления, подходят рыжие гигантские кенгуру к критическому пределу или нет. Но я очень хорошо знаю, что в прошлом десятки тысяч кенгуру прыгали по травянистым просторам между Сиднеем и Аделаидой. В наши дни они почти исчезли в этом районе и их вытесняют дальше, туда, где окружающая природа более сурова. Мы слишком благодушны. Прячут голову в песке совсем не страусы. Это делают люди.

Сложившаяся ситуация имеет и обратную сторону медали. В Западной Австралии некоторые скотоводы настолько перенасытили свои пастбища, что овцы уничтожили травяной покров, а это открыло путь спинифексу. Овцы не могут питаться спинифексом, но определенные виды кенгуру могут. Так кенгуру стали размножаться, а скотоводы разоряться.

— Такое положение, — сказал Дж. Маршалл, — пожалуй, заставит поверить и в бога.

Во что действительно верит этот энергичный профессор, так это в право живых существ жить в мире, где царствует человек, и в возможность самого человека жить цивилизованной жизнью.

— Что вы предпочитаете, посмотреть пингвинов и больших буревестников на острове Филлипа или птичий базар караваек в одном из последних сохранившихся убежищ красных речных эвкалиптов?

Интересно, что ответили бы вы, если бы вам предложили на выбор жареную куропатку или фазана, в то время как вы любите и то и другое. Я выбрала красные эвкалипты и караваек, так как они находились дальше, а это давало мне возможность поближе познакомиться со штатом Виктория. Нам предстояло проехать сто пятьдесят миль к северу, на реку Муррей, разделяющую штаты Виктория и Новый Южный Уэльс.

Итак, рано утром Грэхем Пиззи, натуралист и фотограф диких животных, который так мило предложил мне две поездки на выбор, погрузил фотоаппараты в машину, и мы направились к излучине Муррея. Ежегодно, за исключением периода засухи, этот район затопляется на глубину до пяти-семи футов и пребывает под водой около трех месяцев. Красные эвкалипты (Eucalyptus came edulensis) вырастают здесь до огромных размеров. На их стволах и ветвях находят приют опоссумы и другие животные, а также множество птиц. Река медленно течет через несколько лагун, богатых водоплавающими птицами. По мнению Грэхема Пиззи, это прекрасный район для национального парка, где можно было бы сохранить многие виды животных, а также редкие красные эвкалипты. Сейчас их жестоко вырубают. Вместе с деревьями исчезают кускусы, фалангеры и другие живые существа — старая история, возникающая всегда, когда нарушается равновесие в природе.

Два вида караваек — желтошейная и белая — населяют гнездовья, где живет по крайней мере тысяча птиц. Здешний запах показался мне значительно менее приятным, чем вид птиц, переходящих отмели, бродивших с важным видом по высохшим болотам и сидящих на побелевших ветвях погибших или погибающих деревьев. Они образуют живописный бордюр, где природная красота как-то странно искажена. Представлены все оттенки цветов — от серого и белого до серебряного и цвета слоновой кости с черными полосами и пятнами. Изящные изогнутые шеи, тонкие, как карандашики, паучьи ноги, длинные, устремленные вверх клювы создают странный каллиграфически выписанный рисунок на фоне чистого голубого неба.

С нами был инспектор из Отдела природы и рыбного хозяйства, спокойный, положительный, невозмутимый человек, преданный своему делу, которое в основном заключается в поимке браконьеров. Зима — сезон охоты на уток, в другое время года они находятся под охраной. Во время последней проверки инспектор конфисковал три тысячи нелегально убитых птиц. Любой охотник может разбить палатку в понравившемся ему месте государственного леса и взять с собой ружье. Поэтому для спасения птиц необходимо проявлять постоянную бдительность.

— Люди могут стереть с лица земли любого, кого увидят — крячку, лысуху, ржанку, утку, величавых черных лебедей, всех, кого угодно, — сказал инспектор.

Охотники на уток в штате Виктория, которых насчитывается тридцать пять тысяч, согласились наконец покупать ежегодно лицензии на охоту за фунт в год. Их в Австралии стали выдавать впервые. Деньги будут использованы на исследовательскую работу и на закупку участков болот для гнездовий, как это уже делают американцы. Люди, занимающиеся охраной природы, видят в этих начинаниях обнадеживающее предзнаменование.

Красные эвкалипты великолепны. Ствол одного экземпляра поднимался ввысь, как небоскреб, больше чем на девяносто футов и в вышине раскинул широкую крону, среди которой хихикала кукабарра, самодовольная, как накормленная сливками кошка, и агрессивная, как уличный торговец. Голос ее обычно принято считать немелодичным, но в нем есть некая диссонирующая мелодичная нота, как во многих современных симфониях. Кукабарры едят некоторых птиц и поэтому неприятны, но они слишком нечувствительны, чтобы понять причину своей непопулярности в этой стране.

Животных со шкурой, покрытой мехом, мы не видели. Год или два назад, по словам инспектора, лес был полон валлаби, но засуха вынудила их перебраться на земли фермеров, которые перебили валлаби всех до одного. Один скотовод уничтожил за две недели шестьсот валлаби и оставил гнить их туши. Не удивительно, что лес казался пустым и тихим. Исправит ли положение дел создание здесь национального парка? Трудно сказать, но по крайней мере это спасет деревья. В штате Виктория имеется семнадцать национальных парков, большинство из которых занимает незначительную территорию, а некоторые совсем крошечную. Один парк располагается на территории в восемьдесят четыре акра, другой — в девяносто один. Есть два более крупных, но даже они малы по австралийским стандартам. Один из них, расположенный на мысе Уилсона, находится примерно в ста двадцати милях к востоку от Мельбурна. Самый крупный — Уайперфелд — в сухой северо-западной части штата. Он покрыт малли-скребом. Это особенно важно, так как в какой-то степени позволяет сохранить одну из самых замечательных в мире птиц — сорную курицу.

Когда-то очень распространенная, она была описана доктором Гэрри Фритом как находящаяся под угрозой полного уничтожения. Основная причина — сокращение районов с низким уровнем выпадения осадков во внутренней восточной части Австралии, пригодных для существования сорной курицы. С течением времени техника освоения этих земель совершенствуется, а овцы уничтожают кустарники акаций, которыми питаются птицы. Бывают годы, когда лисы пожирают четыре из каждых снесенных пяти яиц. Грэхем Пиззи рассказал, что из одиннадцати миллионов акров земли в штатах Виктория и Южная Австралия, где произрастали малли, примерно восемь миллионов уже культивируется. Процесс этот продолжается, и птицы исчезают вместе со скребом.