Пока я не умерла (ЛП) - Плам Эми

Винсент кивнул, и Жан-Батист направился к Жюлю.

— Ого, вот так просто и ты свободен, — сказала я. — Как думаешь, сколько тебя не будет в Париже?

— Полагаю, пару дней. Всё зависит от того, что я обнаружу, когда окажусь там. И что это за информация окажется на самом деле. Хотя, у меня есть ощущения, что у ЖБ есть причины отправить меня туда, вместо того, чтобы просто позвонить. Скорее всего еще и для того, чтобы узнать как там Чарльз.

Я кивнула, и, хотя я почувствовала укол грусти о того, что он уезжает — так много всего происходит, что у нас едва хватало времени, чтобы наверстать упущенное, с тех пор, как он вышел из спячки — я также почувствовала облегчение. Потому как у меня появилась возможность (может быть единственная) отправиться в Le Corbeau.

Глава 26

Когда мы с Джорджией вышли из дома на следующие утро и увидели Жюля, ждущего нас в машине, моё сердце чуть дрогнуло. Винсент должно быть уже улетел в Германию. Я достала свой сотовый и увидела от него прощальную эсмску. Моё сердце бешено заколотилось, нет худа без добра, сегодня мой день.

— А что случилось с самим водителем? — спросила я, запрыгивая на переднее сидение, а Джорджия на задние сидение.

— Винсенту должен был быть здесь сегодня утром, но ему надо было вылетать в шесть утра, что означало, что в аэропорту надо было быть в пять.

— Как здорово для вас ребята, что вы не спите, — сказала я.

По привычке, Жюль бросил взгляд в зеркало заднего вида, чтобы понять слышала ли это Джорджия. Но когда я напомнила ему, что она в курсе, он вновь успокоился.

Сейчас он считает меня одной из них, подумала я, и улыбнулась, когда я дотронулась до медальона, спрятанного под моей рубашкой.

— На самом деле не то, чтобы я очень интересовалась, но всё же, что же мы такого уникального сделали, чтобы заслужить с ветерком прокатиться до школы? Ночью были еще нападения нума?

Я хотела вроде как пошутить, по Жюль не меняя выражения лица, сообщил, что я бью не в бровь, а в глаз.

— Нет! — ахнула я.

— Да, еще были разграблены два дома ревентов в предместье Парижа, один прошлой ночью, а другой рано утром, оба раза, когда дома никого не было.

— Так нас-то это каким боком касается? — пропищала Джорджия на заднем сидении. — Не то, чтобы мне не нравилось, что меня провожают из дома до школы и обратно.

Жюль уставился на Джорджию в зеркало.

— Эти нападения случились после концерта твоего парня, спустя всего неделю уже четыре взлома, на совести наших врагов, всё сводится к тому, что нума снова в действие. И, Винсент беспокоится, что ты, Кейт, можешь быть их целью.

— Почему я?

— Нума знают, что он правая рука ЖБ, и они так же знают, что ты встречаешься с ним. Похищение тебя, или того хуже, будет отличным способом спровоцировать его. Винсент просто хочет, чтобы за тобой кто-нибудь приглядывал, пока он не вернется и не будет делать это сам.

Вот значит как.

— Хотелось бы мне сказать, что я могу и сама постоять за себя, но после того, как я встретилась лицом к лицу с теми ребятами в переулке, думаю, что скажу спасибо и захлопну рот.

— Итак, Жюль, — сказала Джорджия, наклоняясь вперед, — не то, чтобы я не довольна тем, что вы защищаете мою сестру от злобных кровожадных зомби. Но давайте-ка сменим тему разговора, — она замолчала для пущего эффекта, — Кейт говорит, что Артур писатель.

К моему ужасу моя сестра решила не отказываться от своей влюбленности в Артура. А с тех пор как она рассталась с Себастьяном на прошлой неделе, она упоминала ревенента как минимум раз в день.

— Он спрашивал о тебе, вообще-то, — сказал Жюль, будто это было что-то само собой разумеющиеся.

— Спрашивал? — промурлыкала Джорджия. — А ну давай рассказывай!

— Он просто поинтересовался, оправилась ли ты от нападения нума. Он видел тебя как-то после на улице и сказал, что ты хорошо выглядела.

— Хорошо выглядела? Мне вот интересно, может для пятнадцатого века, это типа как «выглядела сексуально»?

— И у неё сорвало крышу, — пробормотала я, слыша, как рассмеялся Жюль.

— Не обижайся, — продолжил он, — но лично мне кажется, что его интересует только то, отчего Виолетта так тебя ненавидит. Это некое развлечение, для того, кто фактически женат, но при этом не получает никакой выгоды.

— Ммм…выгоды, — катая во рту последнее слово, будто конфету. — Не забудь при случае упомянуть, что я снова свободна, ну знаешь, когда подвернется подходящая тема в разговоре.

Я покачала головой, а Жюль покатился со смеху. Когда мы подъехали к школе, Джорджия вышла из машины, а я наклонилась к нему и сказала:

— Можешь подождать чуть-чуть?

Он кивнул, озадаченно посмотрев на меня, когда я вышла из машины.

— Джорджия, я сегодня прогуляю. Прикроешь меня?

Моя сестра смотрела не меня с любопытством.

— Я так полагаю, что у тебя есть кое-какие жизненно-важные дела. Давай, Шерлок, выслеживай своих сомнительных личностей, всяких там целителей. Гмм. Чем купишь моё молчание?

Она хитро улыбнулась.

— Ладно-ладно. Я сделаю все, чтобы убедить Жюля передать от твоего имени пару добрых слов Артуру.

— Устрой мне свидание с Артуром, и я напишу тебе записку, что ты заболела, подписанную рукой Мами.

Я рассмеялась,

— Сделаю что смогу, — сказала я и запрыгнула обратно в машину.

— Эй, Кейт, — позвала Джорджия и голос её на этот раз был серьезен.

Я на мгновение замерла.

— Будь осторожна, чем бы ты там не занималась.

— Обещаю, — сказала я, посылая ей воздушный поцелуй и плюхаясь на пассажирское сидение.

— Ну так, что за дела, Кейтс? — неуверенно сказал Жюль, возясь с ручкой радио.

— Надо бы съездить кое-куда, — сказала я.

Это привлекло его внимание.

— Куда это?

— На Сент-Уэн.

— То есть ты прогуливаешь школу для того, чтобы смотаться на блошиный рынок? Винсент знает чем ты занимаешься? Постой…только не говори мне. Ну, конечно, он ни сном, ни духом или ты не хочешь ждать, пока он вернется.

— Разве Винсент не просил тебя поохранять меня сегодня? — спросила я.

Жюль кивнул.

— Вот и чудно, а я собираюсь на Сент-Уэн. Так что ты можешь подкинуть меня до метро или самому меня отвезти. Всё, что угодно, лишь бы твои чувства-охранника позволили бы тебе не мучиться совестью.

Губы Жюля расползлись в веселой улыбке.

— Кейтс, тебе кто-нибудь говорил, что ты уболтаешь кого угодно? Девушку с таким даром убеждения надо еще поискать. Ты случайно в школе не участвуешь ни в каких выборах или в группе поддержки какого-нибудь кандидата в какой-нибудь школьный совет?

Я покачала головой.

— Жаль, — сказал он, и машина тронулась с места. — Такой талант пропадает.

— Жюль?

— Гм…?

— Как ты умер?

Мы застряли в пробке на полчаса на Peripherique. До сих пор наша беседа состояла в основном из небольших диалогов, касаемых дел ревенентов, такие как например, что Амброуз и Жюлем спасли недавно туристов, которые въехали в Сену на автобусе. Но мне было интересно это уже какое-то время и, сидя в пробке, я почувствовала, что это самый подходящий момент, чтобы спросить.

— Я помню, ты говорил, что погиб во время Первой Мировой Войны, — продолжила я, — но ты умер, спасая кого-то конкретного или ты просто защищал своих соотечественников, как солдат?

— Ревенентом не станешь, если не защищаешь кого-то конкретного, — ответил Жюль. — Если сражаешься на войне — это не в счет. Если бы это было так, то нас бы было гораздо больше.

— Так кого ты спас?

— Своего друга. Ну, я хотел сказать, не совсем друга, еще одного художника из нашей тусовки, с которой я зависал в Париже, еще до войны. Его имя было Фернан Леже.

— Фернан Леже? — выдохнула я.

— О, да ты наслышана о нем? — в его голосе сквозил сарказм.

— Ну же, Жюль. Ты же знаешь, что я обожаю искусство.

— Ну, он не стал таким известным, как остальные из нашей тусовки: Пикассо, Брака, Гриса.