Голос в моей голове - Ольга Дэв

Владыка только кивнул и, скрывая нетерпение, ждал, пока его правая рука 'соединит' этот срез с точкой выхода другого.

— Готово, — спустя несколько секунд повернулся к нему Агорд. — Можно входить.

И первым вступил внутрь мутного зеркала. Сразу за ним последовал сам Владыка. Яркие вспышки перед глазами — и вот он уже по ту сторону среза. Тихая, будто вымершая деревушка, хотя Владыка прекрасно знал, что это только видимость. Просто жителям было приказано и носа на улицу не показывать, пока он не покинет их поселение. Выход среза располагался как раз напротив дверей на постоялый двор. В этом и заключался недостаток такого способа путешествия — срезы когда‑то давно создавали боги, а люди могли передвигаться с их помощью, лишь используя их старые ходы и уже проложенные тропы, не зная, куда выведет их ни разу не использованный срез. В будущем Владыка планировал усовершенствовать срезы. Благо силы у него скоро будет, как у одного из богов.

Агорд отвязывал от коновязи поводья двух жеребцов. Обещанного сопровождения нигде не наблюдалось. Владыка недовольно нахмурился, всерьез задумавшись о смене главы башни. Таких проколов он обычно не прощал.

— Прошу прощения, Ваше Величество, — виновато отвел глаза Агорд, заметив недовольство Владыки. — Я разберусь с этим.

— Не сомневаюсь, — кивнул правитель Дартолисса. Агорд сделает именно так, как сделал бы он сам. В этом отношении Владыке с ним повезло.

Взлетев в седла, мужчины тут же пришпорили коней, намериваясь оказаться в Северной башне как можно быстрее. Их путь пролегал через мост, перекинутый через неширокую быструю речушку. Что‑то насторожило Владыку, когда они пересекали ее. Но что, он так и не смог понять. К тому же, вперед его гнало чувство нетерпения. А еще неожиданно проснувшаяся интуиция, намекавшая, что в башне все очень и очень плохо. И в последнем он убедился, когда до нее оставалось с полверсты. Возле башни наблюдалось нездоровое оживление, явно не связанное с долгожданным прибытием горячо любимого Владыки. Скорее, причиной стал витавший в воздухе запах гари и недавней смерти.

Владыку и его правую руку заметили, когда они оказались уже у главных ворот, да и то случайно. Один из преподавателей — некромантов услышал топот копыт, открыл рот, чтобы накричать на посмевших въехать во двор на лошадях, но подняв взгляд выше, на всадников, узнал одного из них, поперхнулся воздухом, а потом издал какой‑то пронзительный писк, стремительно бледнея на глазах. Некромант неожиданно понял, что Северная башня вскоре в одночасье лишится всех оставшихся в живых преподавателей. Владыка не простит ни пропажи того мальчишки, ни взрыва на первом этаже, случившемся по вине клейменного, ни потери больше половины старших учеников вместе с третьей частью преподавателей. Никто так и не узнал, как тому беглому некроманту удалось устроить такой взрыв, и уж вряд ли они теперь это узнают…

Мальчишка следил за мной исподлобья, настороженно ожидая чего‑то плохого. Он оказался совсем неглупым ребенком, а своих одногодок, я был уверен, вообще опережал в развитии. Кого‑то он мне напоминал. Натара? Возможно. Юный гений магии Жизни, скорее всего, в детстве тоже обладал таким серьезным взглядом. Я отвел глаза от скрючившегося возле костра Авора.

'Он тебя боится', — заметила Ларика очевидное. Как будто я сам не вижу!

Первая радость после освобождения прошла всего через полчаса, и он тут же превратился в настороженного мышонка. Наверное, осознал, что было глупо довериться первому же дяде, сказавшему, что он пришел от имени твоей сестры. Но вопросов мне он не задавал. Послушно прошагал вместе со мной всю ночь вверх по течению реки, когда я ему сказал, что так нужно. Ларика начала возмущаться, что ее брат заболеет после такой пешей прогулки. Я предложил ей выбирать между мертвым братом и больным. Девушка тут же заткнулась. А вот Авор услышал мою фразу, адресованную его сестре, хотя я и старался говорить очень тихо. И после этого взгляд его темных глаз стал еще более подозрительным.

— Тебе не холодно? — поинтересовался я у мальчишки. Пусть я и старался большую часть пути нести его на своих плечах, прекрасно зная, что возиться с больным ребенком придется все‑таки мне, он все же успел замерзнуть.

Авор отрицательно мотнул головой, однако не подсаживаясь ближе к костру.

— Ты вообще говорящий? — с любопытством осведомился я. Авор так и не произнес ни слова с нашей встречи. — Может, мне вернуться и поменять тебя на более разговорчивого попутчика.

'Эрстин!' — тут же отозвалась вместо брата Рика, но снова была мною проигнорирована.

Мальчишка равнодушно дернул левым плечом. Я только вздохнул, продолжая жарить на костре убитую птицу неизвестного происхождения. Запах жареного мяса настойчиво лез в ноздри, заставляя даже меня судорожно сглатывать слюну. Что уж тут говорить о голодном ребенке.

А еще я удивлялся подозрительному отсутствию в непосредственной близости от нас кентавров. Да, я осмелился вновь посетить их гостеприимный лес. В принципе, другого выхода, в результате которого и я, и Авор остались бы целы и живы, у меня не было. Из реки рано или поздно нужно было выбираться — ног в конце этого короткого путешествия я почти не чувствовал, а передвигаться по территории Дартолисса пока очень опасно. Поэтому я рискнул все же завернуть к кентаврам 'на огонек'. А эти неблагодарные полулошадные существа даже не встретили меня, как положено. Я имею в виду, жаркие объятья веревки на своей ноге и неповторимое ощущение висения вниз головой.

— Ты мясо ешь? Или я зря жарил еще и на твою долю? — вновь спросил я Авора. С ним я сам себе казался не перестававшей трещать сорокой, хотя раньше меня никто в излишней говорливости упрекнуть не мог.

Очередной кивок.

— Так, Авор, — я решительно упер ладони в колени. Мальчишка едва заметно подобрался. — Давай все‑таки нормально познакомимся. Иначе или ты меня убьешь во сне или я тебя за твою чрезмерную 'болтливость'.

Авор сидел, не двигаясь, ожидая от меня продолжения. Я же вытер руки о штаны и протянул правую ему:

— Эрстин.

Мальчишка опустил глаза на мою ладонь, взглянул на меня, а потом все‑таки осторожно сжал ее своей рукой.

— Авор, — немного хрипловато представился он. Потом откашлялся и повторил уже нормальным головой. — Меня зовут Авор.

— Очень приятно познакомиться, — я с трудом вспомнил, что в таких случаях говорят. Ребенок лишь важно кивнул в ответ на мою реплику. — Теперь мы можем нормально поесть? И если у тебя есть ко мне какие‑либо вопросы, задавай, не стесняйся. Я обычно не питаюсь пятилетними детьми. У младенцев мясо мягче, мне они больше нравятся, а твое уже жестковато.