Афоризмы - Олег Ермишин

Притворный друг гораздо хуже злейшего врага.

Не веришь другу – и тебе не верит друг.

Друга долго ищут, с трудом находят и трудно его сохранить.

Потерять друга – величайшая из потерь.

Кто опасается друга, тот учит, чтобы и друг его опасался.

Женщина любит или ненавидит: третьего у нее нет.

В любви наружность значит больше, чем авторитет.

Иногда и за поцелуями скрывается ненависть.

Крайне трудно уберечь то, что нравится многим.

Любовь несовместима со страхом.

Забудь покой, кто вздумал править женщиной.

Любить и быть разумными едва ли могут даже боги.

В любви тоска соперничает с радостью.

От смерти и любви никто не скроется.

Любовь можно снискать лаской, а не силой.

Под плачем наследника часто скрыт веселый смех.

Повторный брак – всегда предмет злословия.

Доброе имя – как наследство от отца.

Будь осторожен даже в безопасности.

Не стыдно подчиняться обстоятельствам.

Нет хуже наказанья, чем раскаянье,

Кто духом тверд – не знает колебания.

Другим прощай часто, себе – никогда.

Обсуждать надо часто, решать – однажды.

Другим прощай многое, себе – ничего.

Слышать упреки в несчастье тяжелее самого несчастья.

Часто лучше не замечать обиду, чем мстить за нее.

Не забывай услуг, тебе оказанных, но забудь про те, которые ты сам оказал.

Нигде так не полезно промедление, как в гневе.

Щади дурного, чтоб спасти хорошего.

Раздор придает большую ценность согласию.

Не жди благодеяний тот, кто сам их не оказывает.

Кого добром не сдержишь – силой сдерживай.

Согласие усиливает даже слабые силы.

Терпенье может обернуться страстью.

Простив проступок, побуждаешь к худшему.

Безумен тот, кто, не умея управлять собой, хочет управлять другими.

Кто попустительствует дурным людям, тот вредит хорошим.

Кто не стыдится своего проступка, тот вдвойне виноват.

Завистник говорит не то, что есть, а то, что может причинить зло.

Стремиться к излишеству – значит гоняться за лишениями.

Ссора – всегда наихудший аргумент.

Привычка к благополучию – наихудшая привычка.

Кто отроду бесстыден – не исправится.

Обманщик тот, кто берет, зная, что не сможет вернуть.

Добьется льстивый, где спасует доблестный.

Обиду легче стерпит слух, чем зрение.

Обидеть легче, чем обиду вытерпеть.

Беда принуждает ко лжи даже честных.

Кого уважают, тем никогда не льстят, потому что уважение чтит, лесть насмехается.

Оскорбления и почести толпы следует принимать безразлично: не радоваться одним и не страдать от других.

Кто меньше хочет, в меньшем и нуждается.

Жадного деньги возбуждают, а не насыщают.

Скупой ничего не делает полезного, разве что когда умирает.

Скупому все враги, а главный сам себе.

У скупого никогда дело не станет за причиной отказа.

Нас учит бедность жизненному опыту.

Жизнь коротка, но в бедах долгой кажется.

Умри, пока тебя ласкает жизнь.

Тот страшен, кто за благо почитает смерть!

Прекрасно умереть – позорно рабствовать.

Промахи, свойственные возрасту, с возрастом и проходят.

Власть времени – это закон, достойный уважения.

Гай Саллюстий Крисп

(86 – ок. 35 гг. до н.э.)

историк, государственный деятель

Когда дурным людям достаются награды, безвозмездно быть честным нелегко.[1672]

Не называйте рабства покоем, изменяя смысл понятий в меру своей трусости.[1673]

Немногие желают свободы, (…) большинство – справедливых господ.[1674]

Прежде, чем начинать, надо подумать, а подумав – действовать быстро.[1675]

Если (…) ты упомянешь о великой доблести и славе честных людей, то каждый равнодушно примет то, что он, по его мнению, и сам может легко совершить; но то, что превыше этого, признает вымышленным и ложным.[1676]

Жаден до чужого, расточитель своего. (О Катилине).[1677]

Царям честные люди подозрительнее, чем дурные, и чужая доблесть всегда их страшит.[1678]

Подвиги афинян (…) были достаточно блиста тельны и великолепны, но гораздо менее значительны, чем о них говорит молва. Но так как в Афинах появились писатели чрезвычайного дарования, то деяния афинян и прославляются во всем мире как величайшие.[1679]

У римского народа (…) все лучшие люди предпочитали действовать, а не говорить, – чтобы другие прославляли их подвиги, а не сами они рассказывали о чужих.[1680]

Алчность всегда безгранична, ненасытна и не уменьшается ни при изобилии, ни при скудости.[1681]

Каждый измерял опасности степенью своей боязни.[1682]

Пожар, грозящий мне, я потушу под развалинами. (Угроза Катилины.)[1683]

С наиболее высокой судьбой сопряжена наименьшая свобода: таким людям [занимающим высшее положение] нельзя ни выказывать свое расположение, ни ненавидеть, а более всего – предаваться гневу.[1684]

Все дурные дела порождались благими намерениями.[1685]

Наглость сильнее там, где защита слабее.[1686]

Не обеты и не бабьи молитвы обеспечивают нам помощь богов; бдительность, деятельность, разумные решения – вот что приносит успех во всем; пребывая в беспечности и праздности, умолять богов бесполезно: они разгневаны и враждебны.[1687]

Быть честным, а не казаться им предпочитал он. Таким образом, чем меньше искал он славы, тем больше следовала она за ним. (О Катоне Младшем.)[1688]

Один лишь победитель достигает мира ценой войны.[1689]

Сознание неизбежности (…) даже трусов делает храбрыми.[1690]

Большинство повелителей заблуждается, полагая, что чем ничтожнее те, кем они повелевают, тем надежнее их защита.[1691]

Всякая жестокая власть скорее сурова, чем долговечна и (?) того, кто внушает страх другим, в конце концов самого охватит ужас.[1692]

Мудрые ведут войну ради мира.[1693]

Большинство отказывается от нее [свободы] из страха.[1694]

Все возникшее уничтожается, а растущее стареет.[1695]

[Югурта] больше всех делал, меньше всех говорил о себе.[1696]

Согласием малые государства укрепляются, от разногласия величайшие распадаются.[1697]

Во всякой борьбе более могущественный, даже если он терпит обиду, все же, так как он сильнее, кажется обидчиком.[1698]

Для человека, охваченного каким-либо желанием, все делается недостаточно быстро.[1699]

Всякую войну развязать легко, но очень трудно прекратить, ее начало и завершение – не во власти одного и того же человека; начать ее способен любой, даже трус, но кончится она – когда на это будет воля победителей.[1700]

Все люди – одинакового происхождения, но все храбрейшие – они и самые благородные.[1701]

Чем славнее жизнь предков, тем позорнее нерадивость потомков; она не оставляет во тьме ни их достоинств, ни их пороков.[1702]

Изящество подобает женщинам, мужчинам – труд.[1703]

Трусость еще никого не сделала бессмертным.[1704]

[Тому], кто взял в руки оружие, не подобает искать помощи у безоружных ног.[1705]

Многие люди, рабы желудка и сна, проводят жизнь без образования и воспитания, подобно бродягам, причем, вопреки природе, тело служит им для наслаждения, а душа – в тягость.

При единении и малое растет, при раздоре и величайшее распадается.

Прихоть случая управляет миром.

Ставь божеское на один уровень с человеческим.

Для тела и имущественных благ есть как начало, так и конец, и все, что зарождается, гибнет, и что умножается, оскудевает.

Каждый кузнец своего счастья.

Трудным представляется писать историю.

Дела важнее слов.

Слова сопоставлять с делами.

Стоя – одно, сидя – другое (говорит).

Мы в цвете лет, мы сильны духом.

Всякую войну легко начать, но крайне трудно кончить.

Победа, купленная кровью.

Дорогой мужества стремиться к славе.

Отвага заменяет крепостные стены.

Иметь общие желания и общие отвращения – именно в том состоит прочная дружба.

Кто больший друг, как не брату брат?

Страстность и гнев – худшие советчики.

На кого не действуют ни слава, ни опасности, того напрасно уговаривать.

Хороший человек, если на него не обращать внимания, становится только менее деятельным, а дурной более преступным.