Полезный Груз - Владимир Романовский

Она поднялась на мостик. Рация на мостике не обнаружилась. Она спустилась под палубу и нашла там пульт, явно предназначенный для переговоров на море, с микрофоном, циферблатами какими-то, кнопками, рычажками – но Ашли сообразила, что никогда такими устройствами не пользовалась и не знает, как к ним подойти. Наконец она вспомнила, что, вообще-то, в ридикюле лежит связь.

Четыре мили до берега. Антенны в океане не поставили пока что. Сигнал получился слабый, и связь никак не связывалась. А может просто батарейка села! Ашли не хотела, боялась об этом думать – нет времени!

Она снова поднялась на мостик. Ключ зажигания. Штурвал. Рычаг. И еще какой-то рычаг. Она повернула ключ зажигания. Это ни к чему не привело. Не отозвался рычанием мотор. Почему – Ашли не знала.

В этот момент она услышала ровное гудение где-то справа. Обернувшись, она увидела маленький синий катер с красно-белой мигалкой. Снова запаниковав, Ашли схватила первое, что попалось под руку – белую куртку Анни – и стала ею размахивать, крича:

– На помощь! На помощь!

И с некоторым облегчением увидела, что катер поменял направление и приближается к галоше.

***

Некторое время ее допрашивали в участке, обращаясь вежливо. Затем послали в океан поисковую бригаду и двух дайверов. Через час тело Анни обнаружили и доставили на берег. Записав, проверив, и перепроверив данные Ашли, допрашивающий ее лейтенант кивнул, заставил расписаться несколько раз на каких-то бумагах, и сказал ей, что она свободна.

***

Сиделка ушла, и Капитану Доуверу стало, как всегда, неимоверно тоскливо. Предупреждая приступ, он подкатился к сейфу, набрал шифр, и извлек бутылку со скотчем. И приложился из горлышка. Сразу ударило в голову, и некоторое время капитан сидел в инвалидном кресле недвижно, тупо глядя в окно. Закатное солнце освещало квартиру. Кондиционер выключен, слышен шум города, совершенно чужого, равнодушного. Одиночество. Тоска. Грусть. В сейфе рядом с бутылками лежит автоматический пистолет. Капитан ухаживает за ним, как за домашним псом – чистит, гладит.

Корабль вернулся в порт. Корабль не утонул. Капитан сошел с корабля. Забота об экипаже не входит более в перечень обязанностей капитана.

Экипаж бунтует и приговаривает капитана к заключению в каюте. Экипаж добирается до порта. И не прояви в последний момент один из членов экипажа душевных качеств, которых таким людям, как они, иметь не полагается – другие члены экипажа прикончили бы капитана, и его тело, переработанное в канистре, отфильтрованное, отдавшее влагу и энергию, распылилось бы триллионами частиц где-то между Землей и каспом. Но – чувства были проявлены. Один из членов экипажа заработал себе билет в Царствие Божие, а капитана обрек на три месяца абсурдных отчетов, а затем – на инвалидное кресло, отнявшиеся ноги, сиделку, и ненужность. На полу-жизнь в одиночестве. Невыносимо.

Капитан подкатился к сейфу и вытащил из сейфа пистолет. Проверил клип, дослал патрон, отхлебнул из бутылки, и приставил дуло к виску. И ни о чем не думая надавил на курок. Пистолет дал осечку.

И в этот самым момент мягко заиграла связь.

Капитан положил пистолет в сейф, поставил туда же открытую бутылку, перекатился к столу и взял связь в руку. Подумал и включил. Востребован.

– Доувер слушает.

– Капитан Доувер?

– Да. Что вам от меня нужно?

– Детектив Дэн Ткачук, восьмой участок. Вы нам нужны в морге.

Последовала пауза, а затем Доувер в первый раз за долгое время засмеялся.

– Ага, – сказал он. – Ну, хорошо, вы завладели моим вниманием. В каком качестве я вам там нужен? Говорите, я слушаю.

– Нам нужно, чтобы вы опознали тело.

– Чье тело?

– Юридиси Камбанеллис.

Пауза.

Ничего уточнять Доувер не стал.

– Буду через час, – сказал он.

– Мы могли бы выслать за вами вуатюр.

– Я буду через час, – повторил Доувер и отключил связь.

На остановке троллейбуса его встретили неприветливыми взглядами. Люди всегда спешат по совершенно неотложным делам и не любят, когда их задерживают – а прибытие на остановку человека в инвалидном кресле – несомненная задержка. Также люди не любят, когда им навязывают чувство вины, а вид человека в инвалидном кресле – немой укор всем, кто способен ходить.

Подошел троллейбус. Водитель, завидев инвалидное кресло, слез с сидения и долго, не торопясь, спускал подъемник. Доувер заехал на подъемник. Водитель поднял его до уровня салона, согнал с первых четырех сидений пассажиров, сложил сидения, и пригласил Доувера в образовавшееся у стенки пространство, после чего он неторопливо пристегнул кресло ремнями к полу. И только после этого позволил остальным пассажирам зайти внутрь. Процедура повторилась в обратном порядке по прибытии на нужную Доуверу остановку. И снова омрачились лица пассажиров, по милости Доувера теряющих драгоценные минуты.

Доувер оглядел мрачно городскую ратушу, построенную в Бель-Эпок, развернул кресло, и направил его в переулок.

Детектив Дэн Ткачук встретил Доувера в вестибюле. Мулат с украинской фамилией и мулат с английской фамилией посмотрели друг другу в глаза. Ткачук потупился.

– Простите, капитан … Я не знал, что вы … э … инкапаситированы…

– Давайте закончим это дело, – перебил его Доувер. – Меня в хутене ждет не дождется заветная бутылка со скотчем, с моим именем на этикетке.

Лежак пришлось опустить до полуметра от пола, чтобы Доуверу было видно с кресла. Служащий в белом халате откинул простыню.

Некоторое время Доувер всматривался в лицо трупа.

– Это что же, шутка такая? Вы решили меня разыграть? – обратился он к Ткачуку.

– Почему же, капитан … Ах, да … Возможна пластическая хирургия.

– Хирургия возможна, это вы невозможны совершенно! Кретин!

– В чем дело, капитан?

Хирургия, хирургия … Капитан посмотрел на служащего, и Ткачук тоже.

– Откиньте подальше покрывало, – сказал Доувер. – Подальше, подальше.

Обнажились грудь утопленницы, живот, и наконец запястья и ладони. Доувер посмотрел на пальцы, а затем на Ткачука.

– Это … не?…

– Это не Ридси, – сказал Доувер.

– Но, капитан, пластическая хирургия…

– Ридси жгучая брюнетка.

– А … но волосы можно … покрасить. Сегодняшние технологии…

– Волосы покрасить, кожу выбелить, нос укоротить…

– Именно, капитан.

– … все это можно. Можно также вставить голубые линзы.

Ткачук некоторое время молчал, а затем открыл покойнице глаз.

– Можно увеличиь грудь, – продолжил Доувер. – Можно уменьшить жопу. Укоротить и утончить пальцы. Западающий пупок превратить в выступающий … утолщить шею … – Он прищурился. – Добавить два или три дюйма роста … убрать с плечей характерную пухлость … козлы безмозглые…