Незримое пламя (СИ) - Евтушенко Сергей Георгиевич

— Шах и мат, — заржал он, пиная ближайшую к нему кучку, где только что стоял копейщик. — Кажется, мне тоже пора присуждать разряд, а?

— Идиот! Сзади! — рявкнула Мила, вскидывая к плечу обычный арбалет.

На клетки посыпался новый песок — значительно больше, чем в начале, свиваясь в фигуры, ещё не достигнув пола. Теперь Ронана окружали два лучника и два копейщика. Щитоносец остался один, но он заметно подрос и обзавёлся более детальной формой. На лице смутно вырисовывались нос и глазные впадины, тело покрывал намёк на чешуйчатую броню. Его табличка тоже изменилась:

«Опытный воин гробницы со щитом, 12 уровень».

Мои хвастливые размышления о том, что времена не-огребания остались позади, внезапно куда-то испарились. Ронан зарычал, очертив мечом вокруг себя сияющий полукруг. Один копейщик словил очередной крит на 80 и рассыпался в песок, но второй каким-то чудом выдержал и замахнулся копьём в ответ. Что неприятнее всего — «апгрейженный» щитоносец шагнул на клетку назад и закрылся щитом, не получив урона вообще. Мародёр резко кувыркнулся в сторону, уходя от контратаки копьём и двух стрел лучников. Мила отправила арбалетный болт в полёт, добив копейщика, а Ронан воспользовался передышкой, чтобы нашинковать стрелков.

— Отходи к нам! — крикнула Мила, но Ронан решил сперва разобраться с щитоносцем. Обманный выпад слева заставил моба открыться, критический удар сверху вниз отсёк руку с топором, и второй крит отрубил голову. Ронан был в ударе, но здорово вспотел и тяжело дышал. Отдышаться ему, впрочем, не дали.

Четыре лучника. Четыре копейщика. Два щитоносца — обычных, правда, не «опытных». Нас явно давили числом, и обвинить в этом никого кроме Ронана было нельзя. Но какие ещё у нас оставались варианты? Я бросил взгляд назад, прикидывая путь к отступлению — в тесном коридоре отбиваться будет немного удобнее, да и не факт, что фигуры могут покинуть пределы доски… К моему исключительному неудовольствию проход, из которого мы пришли, теперь также перекрывала каменная дверь. Отход отменяется — мы либо выигрываем партию, либо дружно отправляемся на респ в лагерь.

Ронан наконец внял гласу рассудка и отступил назад. В ту клетку, где он стоял, ударили четыре стрелы — лучники явно воспринимали как приоритет цель на доске. Остальные фигуры двинулись вперёд, так же странно и неестественно, как и выглядели. Мила хладнокровно дождалась, пока её возлюбленный, запыхавшись, не встанет рядом, а затем с силой дёрнула один из рычагов на арбалетной турели и раскрутила ручку.

Коронное оружие нашего механика сработало на ура, обрушив на наступающих мобов смертоносный ливень из арбалетных болтов. Щитоносцы попытались прикрыться, но это выиграло им лишь пару секунд, затем снаряды перебили песчаные ноги и продырявили тела. Ронан справился с восемью врагами минуты за две, Мила уничтожила десять мобов за десять же секунд. Песок от рассыпавшихся защитников гробницы густо покрывал клетки, мешая разглядеть их цвет. Мы затаили дыхание — хоть на этот-то раз победа?

Звук осыпающегося песка задавил в нас робкую надежду. Подкрепление составило шесть лучников, из них два опытных, восемь копейщиков, два рядовых щитоносца и один опытный… Почти что армия. Небольшая, но вполне боеспособная, которой вполне по силам размазать по полу зарвавшихся чужаков.

— Сколько до перезарядки? — спросил Ронан.

— Минута, — отозвалась Мила, лихорадочно заряжая в турель новые болты. — Рон, стрелы!

Мародёр обернулся и крутанул свой огромный меч, уничтожив песчаные снаряды на подлёте, но остальные солдаты уже наступали. Рон оскалился, вызывающе вращая двуручником. Было видно, что выносливости ему хватит максимум на половину врагов.

— Ульту? — коротко спросила Мила.

— Потолок низкий, — с досадой бросил он. — Если рухнет, нам точно звездец.

Я не стал дожидаться, пока они закончат спор. Нужно выиграть время — без проблем, минуту я обеспечить вполне смогу. «Шаг сквозь тень».

Телепортация чуть ли не впечатала меня в закрытую дверь на другом конце комнаты, так что пару секунд я потратил на то, чтобы заново обрести ориентацию в окружающем пространстве. Ещё секунда — на размышления, если я сейчас прожму побочный спелл, а затем привычное комбо, оно будет дополнительно усилено пассивкой посоха. Но нет, сейчас не время для экспериментов, зона поражения может дотянуться до ребят. Ударим как есть.

«Сердце демона», «Язык саламандры». Два рядовых песчаных лучника, попавшие под «огнемётную» струю первыми, стекли на пол расплавленным стеклом за три секунды, получив три тика по 36 урона. Такая же участь постигла двух рядовых копейщиков и одного рядового щитоносца. Опытные пострадали заметно меньше и, увы, сохранили возможность действовать. После первой стрелы в плечо, выбившей из меня 14 урона, я телепортировался назад, шипя от боли. Дьявол, даже корнем не зажевать…

Поле боя всё ещё оставалось за «шахматами», которые снова развернулись в нашу сторону.

— Второй залп, и я всё, — предупредила Мила. — Готовы?

— Копейщик слева на красной клетке, — внезапный крик Маэстуса заставил меня вздрогнуть. — Чего ждёте, он же сейчас двинется вперёд!

К чести Ронана, он сообразил быстрее всех нас, отыскав глазами нужную цель за какую-то секунду. Времени менять меч на лук явно не оставалось, так что он метнул свой двуручник как копьё, и тот выбил 60 урона из груди моба, уже пострадавшего от моего «Языка саламандры». Копейщик упал на пол кучкой песка… а через пару секунд его примеру последовали остальные фигуры. Наши взгляды упёрлись в потолок, но там больше не открывались отверстия для подкрепления. Вместо этого раздался уже знакомый низкий рокот — это открывались оба выхода из зала. Мы победили.

Получено опыта — 2000!

Получен уровень 6!

Здоровье повышено на 10! Выносливость повышена на 20! Мана повышена на 10!

Доступно очков характеристик — 4.

Глава шестнадцатая

— Без обид, но игроки в «Сотню» из вас паршивые, — ворчал некромант, пока мы ползали по чёрно-белому полю, собирая арбалетные болты для Милы. На удивление, большинство из них оказались целы и применимы для повторного использования. Ронан с недовольным видом затачивал двуручник, слегка затупившийся от ударов о песчаных мобов. Я раздумывал над билдом — интеллекта у меня сейчас хватало, а вот здоровье оставалось хлипким. Возможно, стоило поднять телосложение?

— Если вы собирались убивать полсотни, зачем улучшали? Почему не следили за красным?

Я наконец вынырнул из пучины размышлений о четырёх очках характеристик и с некоторым недоумением воззрился на свой гримуар. А ведь без подсказки Маэстуса мы бы сейчас с высокой вероятностью лежали посреди Пепельной чащи, двое — без памяти. О чём он вообще говорит?

— Что за «Сотня»? — опередил меня Ронан, закончив с заточкой оружия. — Это типа местные шахматы?

— «Сотня» — это некогда любимая игра лангийских полководцев, — сказал Маэстус с отчётливым вздохом. — Надо было догадаться, что чужаки на территории Империи о ней не слышали.

— Такие вот мы неучи, — сказала Мила без тени иронии. — Объяснишь правила?

Древнее лангийское развлечение действительно чем-то напоминало шахматы, но лишь на первый взгляд. В игре участвовали две армии, изначально представленные лишь тремя фигурами с разными ролями. Веселье начиналось, когда они разменивались — если фигура «умирала» на белой клетке, на двух соседних белых клетках возникали две её копии, если «умирала» на чёрной — на соседнюю чёрную ставился её «улучшенный» вариант. Подобных «апгрейдов» насчитывалось три — «опытный», «ветеран» и «элита». Всё это объясняло, почему наши потуги зачистить мобов за один присест оказались бесполезны — по правилам подобная стратегия приводила лишь к тому, что враг получал огромное численное преимущество.

Впрочем, до бесконечности фигуры не плодились — у каждого игрока на доске их могло быть максимум пятьдесят штук. Название «Сотня» происходило от редкого варианта ничьей, когда обе стороны теряли всю свою армию. Обычных же условий победы было три — уничтожить пятьдесят любых фигур противника, уничтожить три «элитных» фигуры, по одной на каждый тип, или уничтожить любую фигуру врага на красной клетке. Такая клетка возникала в случайном месте доски после «смерти» первых десяти фигур и каждые новые десять «смертей» перемещалась на другую случайную точку.