Подарок для миллиардера - Амелия Борн

выгонит меня прочь. Но при этом все же считал, что меня нужно держать под присмотром. А значит, ему снова что-то наверняка наврали.

– Как видишь, даже с учетом того, что мы не поговорили, хорошего не вышло тоже.

– Потому что ты сбежала.

– Если бы ты меня выслушал, этого могло и не быть. Все, что я хотела знать – это то, что ты не отнимешь моего ребенка.

– Да с чего ты вообще взяла, что я собираюсь это сделать?

В голосе Родионова звучало неприкрытое удивление. Не в состоянии сидеть на месте, я встала и отошла к окну. Затем размеренно и отчетливо проговорила:

– С того, что мне так сказала Лера.

– Поподробнее, – потребовал Родионов.

Оглянувшись на него, я ответила :

– Я все расскажу. И, надеюсь, ты сделаешь то же самое в ответ. Я тоже многого не знаю.

Он подернул плечами :

– Окей.

Я снова отвернулась, не желая видеть спокойно-равнодушного выражения лица Ильи. Вместо этого сосредоточила взгляд на видневшейся внизу детской площадке. Каждый день там гуляли со своими детьми другие мамы – привычное и обыденное дело для всех них. А я была вынуждена бороться за то, чтобы оставаться рядом со своим ребенком. Чтобы вот так же, как они, гулять с дочерью и видеть, как она растет.

– Твоя жена появилась на пороге моей квартиры через три недели после появления Снежаны на свет, – начала рассказывать я. – Она сказала, что ты желаешь воспитывать ее сам.

– Да я вообще ничего не знал о Снежане! – перебил Родионов.

– Я тоже была удивлена. С учетом того, что несколькими месяцами ранее ты не пожелал меня видеть, а просто передал через охранника мне деньги на аборт. Или это был не ты?

Не знаю, почему мне так важно было это сейчас знать. Ведь имелись проблемы куда важнее чем правда о событиях того давнего дня. Да и после всего случившегося между нами с Ильей уже вряд ли могло что-то быть. И не имело никакого значения, поступил ли он тогда как свинья или кто-то сделал это за него.

– Я не помню, – ответил мне Родионов. – Я вполне мог это сделать и забыть.

Я усмехнулась.

– Да, я уже поняла, что все, связанное с той ночью, не задержалось в твоей памяти. В общем, – сделав глубокий вдох, продолжила я, – Лера сказала, что ты хочешь забрать Снежану, а она, вся такая благородная и всепрощающая, как Дева Мария, готова ее принять и простить твою измену. А еще – что у меня нет выбора, соглашаться или нет. Валерия ясно и доходчиво объяснила, что ребенка ты у меня все равно отберешь и что если я хочу оставаться рядом со Снежаной, то могу быть только ее няней. Потому что по документам это будет дочь Леры. И твоя.

– И все это время ты молчала, думая, что я могу отнять у тебя Снежану?

– Да. Я была запугана. Считала, что вы с Лерой заодно.

– Но разве я дал тебе повод думать, что способен на такое?

Я повернулась к нему с кривой улыбкой на губах.

– А разве я дала тебе повод считать, что я такая дрянь, которая способна продать свою дочь? Ты не знаешь меня, а я – тебя, вот и вся правда.

– Но ты сбежала, как только открылось, что ты мать Снежаны! – заявил Родионов обвиняющим тоном.

– Я сбежала потому, что боялась, что Лера наврет тебе что-то еще и ты меня выгонишь. Я боялась потерять дочь!

– Я бы так не поступил.

– Я тоже никогда не продала бы свою девочку! Но это просто слова, ведь так? Сказать можно что угодно. Тем более, ты тогда послушал Леру, а вот меня слушать не захотел.

– Это все? – уточнил Илья.

– Да, – кивнула я. – Теперь ты расскажи, как нашел нас.

– Мне позвонил брат Леры и сказал, что ты в его доме. И что его попросили помочь с поиском новой семьи для Снежаны. За деньги, разумеется.

Я презрительно и горько рассмеялась.

– Снова та же песня! И снова ты им поверил! Теперь мне ясно, зачем здесь такая охрана. Боишься, что я все-таки продам своего ребенка?

Он промолчал и я со всей ясностью поняла, что, к несчастью, угадала. И от осознания этого стало вдруг невыносимо больно. Будто невидимая рука сдавила сердце, выжимая из него жизнь.

– Ко мне могут приезжать гости? – уточнила я ровным тоном. – Или я должна сидеть тут изолированная от всех, как бешеная собака?

– Ты можешь видеть кого хочешь. Просто не должна находиться одна.

– Ясно, – кивнула я. И, не глядя на Илью, пошла к двери, коротко кинув напоследок: – Спокойной ночи.

Я уехал из нашего дома (который уже перестал таковым быть) уже на следующее утро. Хотел только одного – сначала заняться работой, чтобы ни о чем не думать, а потом наоборот – остаться наедине со своими мыслями, чтобы посвятить им все свое время.

Но погрузиться в дела фирмы не особо получилось. Сначала я раз за разом прокручивал в голове разговор с Лали и не понимал пока, что должен с этим делать. Довериться ей вот так сразу не мог. Понимал, что она меня обманывала, врала мне все это время. Но так же понимал, что Лера взаправду могла ее вынудить это сделать. И именно в этом я и собирался разобраться.

– Лер, привет, – сказал я, набрав номер жены. – Не занята?

Было слышно, что она восприняла мой звонок с радостью, но в то же время в голосе ее я расслышал ноты страха.

– Нет, ничего срочного, – ответил, когда Лера уточнила, в чем причина звонка. – Встретиться хочу и кое-что обсудить, – как можно спокойнее произнес, надеясь, что у жены не будет повода заподозрить меня в желании поговорить о ее вероятном вранье. Не хотелось, чтобы она напридумывала чего-то заранее. – Да. Хорошо, значит, завтра. Буду ждать.

Я отключился и откинулся на спинку кресла. Закрыл глаза и сжал переносицу пальцами. Вроде бы