Игорь Святославич - Виктор Поротников

Кончак что-то гневно выговаривал связанным военачальникам на своем наречии, нервно ударяя плетью по голенищу сапога. Увидев Игоря и Ярослава, хан дал знак палачу, обнаженному по пояс мускулистому детине с бритой головой и кривым мечом в руках.

Палач шагнул к обреченным на смерть и взмахнул ятаганом.

Свистнула в воздухе голубоватая сталь, и склоненная голова крайнего из беков покатилась по земле прямо под ноги Кончаку.

Хан толкнул мертвую голову носком сапога и скрылся в шатре.

Оттуда донеслась протяжная мелодия степных свирелей и нежный женский голос запел грустную половецкую песню.

Бритоголовый палач между тем отсек голову второму несчастному. И опять занес окровавленный меч…

Игорь повернулся и зашагал прочь.

Ночью в Игоревом шатре состоялся военный совет.

Обращаясь к присутствующим, Игорь спросил:

— Что решать будем, други? Давать ли завтра новую битву?

Кончак с братом, желая смыть сегодняшний позор, изъявили желание сражаться со смолянами, едва встанет солнце. Предводители ковуев молчали, обиженные на то, что воины полоцкого князя оттеснили их к оврагу, в котором немало лошадей поломали себе ноги.

Всеслав и брат его Рогволод высказались за битву.

Игоревы воеводы тоже горели желанием сражаться.

— Где Ярослав? — нахмурился Игорь. — Почто его нет?

Черниговские воеводы подавленно молчали, иные криво усмехались, переглядываясь друг с другом.

— С наложницами брат твой уединился, княже, — ответили Игорю. — Беспокоить Ярослава не велено.

— Ах, вот как! — Игорь стремительно вскочил. — Все же я побеспокою брата своего!

Распустив совет и взяв с собой Вышеслава, Игорь ворвался в шатер черниговского князя.

Стража не посмела его задержать.

Ярослав, развалившийся на ложе с двумя обнаженными рабынями, был смущен, почти испуган, когда перед ним возник Игорь с яростным блеском в глазах.

Двух этих хазаринок привезли в подарок Олегу послы Кончака. Ярослав самовольно взял красивых рабынь себе, став черниговским князем. Игорь по совету матери не стал предъявлять претензий Ярославу, дабы не обострять отношений с киевским князем. К тому же он втайне надеялся, что юная красота хазаринок отвратит Ярослава от греховного влечения к Манефе. Однако Игорь и не предполагал, что Ярослав столь сильно привяжется к этим рабыням и станет возить их за собой в походы.

— Я не помешал тебе, брат? — зловеще произнес Игорь.

Ярослав уселся на ложе, свесив вниз ноги в исподних портах, больше из одежды на нем ничего не было. Обе рабыни испуганно забрались под одеяло.

Светильник, подвешенный к столбу, освещал ту часть шатра, где стояли Игорь с Вышеславом, а край ложа с сидящим Ярославом находился в полумраке.

— Что-нибудь случилось, Игорь? — спросил Ярослав, потирая волосатую грудь. — Уж больно ты грозен.

— Я звал тебя на совет, брат, — сухо промолвил Игорь. — Ты не пришел, хотя не ранен и не болен.

— Я же признал главенство за тобой, Игорь, и доверяю твоим решениям как своим, — сказал Ярослав, стараясь быть спокойным. — Разве тебе этого мало? Ты хочешь, чтобы я сидел на советах и поддакивал тебе?

— А тебе не по душе мое главенство?

— По душе, брат, — я же сам уступил тебе первенство над войском. К чему эти упреки?

— За моими упреками, Ярослав, стоит правда. Я вот думаю, не много ли для тебя чести сидеть на столе черниговском, ведь ты трус и ничтожество!

Ярослав вскочил как ужаленный и замахнулся на Игоря.

Но Игорь легко перехватил его руку и толкнул Ярослава в грудь, так что он вновь сел на ложе.

— Неправедны речи твои, брат, — сердито забормотал Ярослав, комкая в руках край одеяла. — По укладу родовому держу я стол черниговский, по старшинству…

— По старшинству, говоришь. — Игорь прищурился, что-то соображая. — Ну, так завтра и в сече стоять будешь по старшинству в передовом полку. А коль побежишь…

— Не побегу, брат, — торопливо вымолвил Ярослав. — Богом клянусь!

Новый день знаменовал собой новую битву.

На этот раз на помощь Давыду вышел из Друцка Глеб Рогволодович со всем своим воинством.

Много ратников пало с обеих сторон. Ранен был Ярослав. Всеслава чуть живого вынесли из сечи. Игорь получил удар копьем в бедро.

Разошлись войска без явного перевеса, но смолян опять полегло меньше.

За ночь Игорь переправил войско на другой берег реки и с рассветом повелел ставить засеки в тех местах, где была хоть какая-то возможность преодолеть реку вброд.

От Святослава, уже оповещенного о начавшейся войне с Ростиславичами, прибыл гонец, известивший Игоря о том, что рати киевского князя идут к ним на подмогу.

Больше недели стояли полки черниговцев, полочан и их союзников на топком берегу Дручи в ожидании Святославовой рати, перестреливаясь со смолянами через реку.

Едва полки Святослава появились под Друцком, Давыд оставил Глеба Рогволодовича на произвол судьбы, а сам ушел в Смоленск.

Святослав приказал Ярославу возвращаться в Чернигов. Игорю и Кончаку было велено идти к Вышгороду, чтобы не дать Рюрику захватить этот выгодно расположенный город. Сам Святослав приступил к осаде Друцка.

Не удалось честолюбивому Святославу победить в битве гордого суздальского князя, поэтому он решил сгладить свою неудачу взятием Друцка.

Глава четвертая. Битва на Чернорые-реке

Стоял август.

Рюрик, так и не дождавшись подмоги из Галича, пребывал в беспокойстве, узнав, что Святослав Всеволодович возвращается из Залесья в Южную Русь.

Князья луцкие, видя, что галичане к Рюрику не пришли, а брат его Давыд засел в Смоленске, подняли свои дружины и ушли в Луцк.

— Не обессудь, брат, но супротив силы одной храбрости мало, — сказали они Рюрику.

Рюрик слал в Смоленск гонцов, требуя, чтобы Давыд помог ему оборонить Киев от Святослава.

Давыд послал к Рюрику воеводу Бориса Захарьича с дружиной покойного брата Мстислава, а сам остался в Смоленске.

«Ты искал стола киевского, вот и обороняй его сам, — написал Рюрику в письме Давыд, — а мне смоленский стол дороже, ведь это отчина наша. Здесь отец наш княжил и старший брат».

Рюрик лихорадочно искал союзников, посылал даже к ляхам, но те в своих сварах увязли, поэтому им было не до русичей.

После щедрых посулов Рюрику удалось склонить на свою сторону черных клобуков и дорогобужского князя Мстислава Владимировича.

Не теряя времени даром, Рюрик двинул свое объединенное воинство к Вышгороду. Город этот до недавнего времени принадлежал Ростиславичам, покуда Святослав Всеволодович не отнял его у них. Ныне в Вышгороде сидел Святославов посадник.

Под Вышгородом Рюрик неожиданно столкнулся с новгород-северской дружиной и ордой хана Кончака. Решив, что это передовой отряд Святославовых ратей, он бросился обратно к Киеву.

В Киеве Рюрику сообщили о новой напасти. Хан Кобяк с бесчисленным войском вышел из степей, обошел стороной Поросье и стал станом у Василева, в одном переходе от Киева. Половцы жгли деревни, хватали в полон смердов.

— На Киев нацелился хан Кобяк, — сказали думные бояре. — Меж двух огней мы оказались, княже. Ежели с Кобяком затеем сечу, то на Святослава сил не останется. Коль пойдем со всем войском на Ольговича, тогда безбожный Кобяк беспрепятственно к Киеву выйдет.

— Хоть разорвись, — невесело подытожил воевода Лазарь.

— Что делать будем, брат? — обратился к Рюрику Мстислав Владимирович.

Все находившиеся в думной палате с ожиданием глядели на князя, который в мучительном раздумье барабанил пальцами по подлокотнику трона. Дерзостью завладел он Киевом, так хватит ли ему ныне доблести, чтобы удержать высокий стол?

Рюрик поднял голову и произнес:

— С Кобяком можно договориться, отступное ему дать, чтоб не зорил земель наших. От Святослава же дарами не откупишься, ему Киев подавай! Стало быть, Святослав наш главный враг, против него и пойдем.

Тревожась за Киев, Рюрик решил остаться в городе с малой дружиной, чтобы киевляне не подумали, будто он бросает их, страшась Кобяковых полчищ. Все прочие полки и черноклобутская конница двинулись к Вышгороду. Рюрик и его воеводы были уверены, что Святослав там.

Главенство над войском Рюрик доверил Мстиславу Владимировичу.

…Игорь и Кончак, после того как Рюриковы полки дружно показали спины при виде их стягов, преисполнились беспечной самонадеянности. Они и не думали преследовать отступивших без боя врагов, отошли от Вышгорода к речке Чернорый, что впадает в Долобское озеро, и расположились станом в обширной долине. Игорь решил дожидаться Святослава, который, по слухам, уже пожег Друцк и теперь находился с войском в Рогачеве, откуда собирался на ладьях плыть по Днепру до Вышгорода.