Ягуар и рыжая сеньорита - Яна Тройнич

 - Не будем откладывать поездку, Ягр. Бери с собой человек пять и в путь. - Приятель весело подмигнул мне: - И давай отправимся поскорей. Пока все твои ученики следом не увязались.

 Хорошо иметь друга. Но вот иметь друга влюбленного...

 За время, проведенное в пути, я окончательно убедился, что граф влюблен. Хотя, может, и самому себе еще в этом не признался. Мой друг вел себя, как мальчишка, что необыкновенно красило его. Шутил, смеялся, много говорил и даже пел. Таким я его еще не видел.

 Всю дорогу я стойко слушал о достоинствах сеньориты Ли и о ее красоте. Узнал, что она нежная, замечательная, особенная. Никак не мог понять восхищения, с которым граф описывал ее перепачканное ягодами лицо. По его уверениям, вымазанная соком, она выглядела просто очаровашкой. Да уж, такое может казаться только влюбленному. И то - не мужчине, а мальчишке. Я представил рыжие волосы, щеки в красных пятнах, как при заболевании корью... Бр... мороз по коже. Я промолчал только потому, что не хотел повторять заезженную поговорку. Действительно, любовь зла...

 Мэтт не замечал моего отношения к своему рассказу. И вдруг неожиданно заявил:

 - Как бы я хотел, чтоб и у тебя появилась такая девчонка.

 Я не выдержал:

 - Извини, Мэтт. Ты знаешь мое отношение к рыжим.

 Перед глазами мелькнула ведьма. Встреча со мной не сулит ей ничего хорошего.

 Граф захохотал:

 - Вот, видишь, я не ошибся. Имеешь зуб на какую-то рыжую красотку? Или она наставила тебе рога?

 Я подумал: имею, Мэтт, да еще какой. Только совсем не в том смысле. Да и, насколько я понял, сеньорита Элина тоже еще не ответила на чувства графа. Так что неизвестно, чем закончится этот роман для него.

 Мы выехали из леса, и перед нашими глазами открылся великолепнейший вид. Усадьба располагалась на небольшом холме. Окружал ее высокий забор из крепких бревен со сторожевыми башнями. С одной стороны холм огибала река, с другой - теснились деревянные крестьянские домики. Дальше расстилались желтые поля колосящейся пшеницы или какого-то ее местного аналога.

 Сам дом был каменным, не очень большим, но довольно симпатичным. К реке каскадом спускались выложенные булыжником террасы, на которых был разбит сад. Фруктовые деревья радовали обильным урожаем.

 Нас встретила толпа кланяющихся слуг, во главе с мужчиной, который представился управляющим. Граф небрежно кивнул в ответ на его приветствие.

 - Вот ваш новый господин, барон Ягуар.

 Я в очередной раз поразился умению сильных мира сего чувствовать себя везде, как дома, непринужденно и независимо. Причем вроде бы держится просто, но все чувствуют - грань не перейдешь.

 Управляющий повел нас показывать имение. От него я узнал, что до меня поместье принадлежало погибшему в бою военачальнику. Я усмехнулся:

 - Бедное здание. Твой статус понизился. Здесь будет жить простой воин.

 Мэтт не поддержал моего шутливого тона:

 - Не обольщайся, Ягр. Не думаю, что ты долго задержишься в статусе простого наставника бойцов. Не зря герцог пожаловал тебе титул барона. Вероятно, у него уже имеются какие-то планы.

 Я хмыкнул:

 - Высоко взлетишь - больнее падать.

 И внезапно вспомнил беседу с учителем словесности и свой странный сон о книге. И учитель, и человек из сна говорили, что книга дает власть, богатство и могущество. Неужели именно за этим мне и пришлось переместиться в иной мир? Нет бы все получить там, у себя... Наверное, потому за книгой и гонялась рыжая ведьма.

 В сознании появилась какая-то мысль. Но она вспыхнула и погасла, как спичка.

 Управляющий ввел нас в спальню. Тяжелые шторы закрывали окна, по широкому ложу были небрежно разбросаны подушки. Я поморщился: что это за воин, который спит на пуховиках и перинах? Если буду здесь жить, придется сменить обстановку.

 Мэтт как будто прочитал мои мысли и рассмеялся:

 - В этой комнате следует принимать дам.

 А кто его знает. Может, я напрасно осудил бывшего владельца за пристрастие к неге и роскоши, и именно так все и было?

 Столовая мне понравилась больше. Она чем-то напоминала пиршественный зал в замке Мэтта, только там на стенах были закреплены свечи, а здесь висели картины. На столе стояли несколько бутылок. Граф подошел, повертел их в руках:

 - Лучшие сорта. Герцог не поскупился. Барон, не угостишь друга?

 Я вспыхнул:

 - Хватит насмехаться, Мэтт. Ты же знаешь - по своей воле я никогда бы не покинул твой замок, да и вино твое не променял ни на какое другое.

 Граф задумчиво посмотрел на меня:

 - А я ведь еле сдержался, когда герцог начал тебя переманивать. А сейчас думаю: у меня ты и остался бы просто командиром отряда. А здесь скоро будут и положение, и власть.

 - Меня нисколько не привлекает ни первое, ни второе. Ты уже забыл? Я не только твой друг, но и брат.

 К тому же, хоть я и не сказал этого вслух, я все еще надеялся когда-нибудь выбраться из этого мира.

 Управляющий разлил вино в кубки. На столе тут же появились закуски и фрукты. Мэтт поднял бокал:

 - За самую прекрасную из дам - сеньориту Элину.

 Мы выпили один бокал, второй... Я посмотрел на графа, на его задумчиво-мечтательный вид и решил не мешать влюбленному грезить о своей даме. Отошел к стене и стал рассматривать картины.

 Я не был особым ценителем живописи, но одно из полотен приковало мой взгляд так, что я замер и долго не мог шевельнуться. На нем был изображен человек-конь. Могучий торс мужчины плавно переходил в такое же мощное тело гнедой лошади. Художник потрясающе сумел передать силу и стремительность этого чуда. У нас кентавров считают легендой. Неужели мифы столь схожи в разных мирах?

 Мэтт с бокалом в руках приблизился ко мне. Его тоже заинтересовала картина. Он долго разглядывал ее и ухмыльнулся:

 - А ведь точно! Что-то похожее есть. - И пояснил: - Я про сеньориту Элину. Она сказала, что капитан стражи сравнил ее с кентавром. Ты бы видел ее на лошади! Действительно, кентавр. Только очень изящный и красивый. Она сшила платье точно в масть кобылы, а копна ее рыжих волос по цвету изумительно совпадает с гривой. Такое впечатление, что они - одно целое.

 Граф залпом осушил вино:

 - Надеюсь, сеньор Марко больше не будет с ней ни о чем говорить. Так же, как и видеть.

 Я только вздохнул: опасно влюбляться в тридцать лет. Да еще в молоденькую девчонку. Я бы лично такого не хотел. А тут еще задето самолюбие избалованного вниманием дам графа. Он не привык, чтоб ему предпочитали кого-то другого. Кажется, охотник крепко попал в расставленную собственными руками ловушку. Мне было жаль друга, но помочь я ничем не мог. Ладно, мужик сильный. Разберется.

 Тут мы услышали смех и голоса, и в столовую ввалилась толпа приезжих. Это оказались друзья Мэтта, многие из которых тренировались у меня.

 - Мы узнали, что вы поехали осматривать поместье - и за вами.

 Кажется, гости были приятно удивлены, увидев батарею бутылок. Я вздохнул и на правах хозяина пригласил всех за стол. Повод действительно был. Новоселье следовало отметить.

 Тосты звучали один за другим, вино полилось рекой. Я махнул рукой на свой 'сухой закон'. В общем-то, по сравнению с нашими водкой и самогоном, местные вина были просто детскими напитками.

 Через некоторое время за столом царило буйное веселье. Непрекращающийся мужской разговор щедро сдабривался историями и шуточками, обычными в обществе, где отсутствуют дамы. Один Мэтт выбивался из компании, мрачнея с каждым выпитым кубком. Он оживился лишь тогда, когда один из гостей предложил выпить за свадьбу прекрасной сеньориты Диррак и сеньора Рэйли. Я так и не понял, он был с ними близко знаком или просто закончились все подходящие тосты?

 У Мэтта сразу же поднялось настроение:

 - Вот за их свадьбу я выпью с огромным удовольствием. Скоро погуляем, господа...

 Мы заночевали в особняке, а на следующий день стали собираться обратно.

 - Ягр, у меня к тебе просьба, - неожиданно произнес Мэтт.

 Я удивленно взглянул на графа:

 - Какая?

 - Подари мне картину.

 - В чем вопрос. Забирай, хоть все.

 - Все мне не нужны, а вот эту заберу.

 Граф бережно снял со стены полотно с кентавром. Я даже и подумать не мог, что его интересует живопись.

 В замке нас ждало приглашение на свадьбу. Причем, я был приглашен тоже. Вряд ли сеньору Марко приятно будет видеть там Мэтта. Но, наверное, не пригласить кузена герцога просто невозможно. Да и меня, после тех почестей, которыми осыпал героя последней битвы государь.

 Вечером Мэтт перебирал драгоценности, а я сидел рядом. Граф полюбовался на изумруды:

 - Их я когда-нибудь подарю Ли. Подойдут к цвету ее глаз.

 Потом граф выбрал подарок для сеньориты Диррак. Подошел к картине кентавра, стоящей у стены его кабинета: