Алая роза Анжу - Виктория Холт

После казней Джек вернулся в Саутуарк, окрыленный успехом. Однако вскоре выяснилось, что он рано радуется. Когда на следующий день Джек попытался вновь войти в Лондон, выяснилось, что горожане его не пускают. Они заявили, что не позволят чужаку распоряжаться у них в городе. Какое он имел право выносить смертный приговор без суда и тут же приводить его в исполнение, даже не дав осужденным причаститься? Бывает, лондонцы и сами дерутся между со-бой, но это их внутреннее дело, а пришельцам это не дозволяется.

Перед тем как отправиться в Кенилворт, король Генрих назначил комендантом Тауэра некоего Мэтью Гоу. Теперь Гоу вместе с лондонским мэром призвал горожан защищать свой город. Когда Джек попытался перейти мост через Темзу, его встретил вооруженный отряд. Однако мятежников было больше, и они одержали верх. Мэтью Гоу пал в бою. Воспользовавшись победой, Джек отворил ворота королевских тюрем, и сидевшие там преступники влились в его войско.

Битва кипела по всему городу, продолжалась всю ночь, и лишь к рассвету обе стороны, вконец обессилев, договорились о перемирии на несколько часов.

Архиепископ Йоркский Джон Кемп, одновременно являвшийся лорд-канцлером королевства, невзирая на хворь и преклонный возраст, остался в Лондоне и в Кенилворт с королем не уехал. Не покинул столицу и Джон Стаффорд, архиепископ Кентерберийский. Прелаты решили, что их святая обязанность – обуздать мятежников и прекратить кровопролитие.

Они послали за Вильямом Уэйнфлитом, епископом Винчестерским, который в ту пору находился неподалеку, в аббатстве Холивелл. Трое князей церкви собрались на совет в лондонском Тауэре.

– Эта смута весьма опасна, – сказал архиепископ Кемп. – Одна ошибка, и может разразиться настоящая гражданская война. С другой стороны, если сделать правильный ход, пожар можно затушить сразу же. Так поступил король Ричард с Уотом Тайлером, однако мне не хотелось бы, чтобы мы давали бунтовщикам ложные клятвы.

– Что мы им можем предложить, так это амнистию, – сказал епископ Винчестерский. – Полагаю, многие из них уже не рады, что ввязались в бунт. Если мы пообещаем им, что они смогут спокойно разойтись по домам и впоследствии не будут нести ответственности за свое преступление, многие могут прислушаться.

– А согласится ли король? – засомневался Кемп.

Епископ Винчестерский презрительно щелкнул пальцами:

– Король в этот тяжкий момент предпочел ретироваться. Думаю, мы можем обойтись и без его мнения. Главное – не потерять времени. Как вы считаете, милорды, можем ли мы пообещать злодеям амнистию?

Остальные двое согласились, что это было бы наилучшим исходом. Встреча между Джеком и епископом Винчестерским была назначена в церкви Святой Маргариты, что в Саутуарке.

Кэд и сам уже понимал, что зашел слишком далеко, к тому же он разжился такой богатой добычей, что ему хватило бы этих денег до конца жизни. И вот представлялся случай выйти сухим из воды, да еще и с немалой для себя выгодой. А дома, в Кенте, его встретят как героя.

Хорошо, согласился Джек, за амнистию он согласен распустить свое войско.

Епископ вернулся к своим товарищам, очень собой довольный. Дело удалось разрешить миром. Конечно, безобразие, что бандитам, натворившим столько зла, даруется прощение, но иногда лучший способ действий – милосердие.

Епископы обнародовали два указа об амнистии: один для участников восстания и еще один, персональный, для их главаря Мортимера.

Джек задержался в Саутуарке. Теперь нужно было позаботиться о себе: собрать все трофеи, нанять баржу и преспокойно отправиться домой водным путем. Кэд любовно упаковал свою добычу, вдоволь насладился ею, собственноручно перенес на судно.

Однако сам с баржой он не отправился, решив, что будет благоразумнее испариться, исчезнуть. Могут объявиться законные владельцы его вновь обретенных богатств. Лучше не попадаться им на глаза. Имя Мортимер ему больше не понадобится – оно было предназначено для восстания, а теперь можно вновь превратиться в Эйлмера. Правда, в Кенте все знают, что начало восстанию положил лекарь Эйлмер. На родину тоже не вернешься – там придется держать ответ за убитую девушку. Лучше всего было бы взять новое имя и поселиться в новом месте, но ужасно не хотелось бросать молодую жену.

Утром баржа отправилась в путь, а Джек вернулся к себе, чтобы приготовиться в путь.

Он шел по берегу реки, когда с ним поздоровался какой-то рыбак:

– День вам добрый.

Джек добродушно ответил ему, а рыбак спросил:

– Что-нибудь новенькое про Мортимера слышно?

Джек очень любил послушать, как народ судачит о великом Мортимере. Это приносило ему особое удовлетворение.

– Нет, а что?

– Люди говорят, что никакой он не Мортимер.

– Откуда это известно?

– Да вот, раскопали. Мортимер – имя громкое. Члены этого семейства стали спрашивать друг друга: «Что это за родственник у нас объявился?» Вот и выяснилось, что он не имеет к Мортимерам никакого отношения.

Джек встревожился:

– Ну, и что дальше?

– Амнистия-то выдана Мортимеру. А этот никакой не Мортимер, значит, пощады ему не видать. Стали искать дальше, и что обнаружилось? Настоящее его имя Джек Кэд. Говорят, злодей, каких свет не видывал. Теперь его обязательно схватят. Не хотел бы я оказаться на его месте.

Джек мысленно поблагодарил фортуну, что она свела его с этим болтуном. В том, что рыбак говорит правду, сомневаться не приходилось. Оказывается, враги даже раскопали подлинную фамилию Джека!

Его ищут, а если поймают, то предадут лютой казни. Чтобы впредь бунтовщикам было неповадно.

Возвращаться к себе нельзя. Нужно догнать баржу и поскорее уносить ноги вместе с добычей.

Кэд лежал на палубе среди своих сокровищ и сокрушался по поводу собственной неосмотрительности. Зачем только он назвался Мортимером? Все гордыня проклятая! Хотя нет, на гордыню он пенять не должен. Если бы не она, ему не добиться бы в жизни столь многого. Он родился под счастливой судьбой, и фортуна его не покинет.

Если Джека схватят, его ждет жестокая казнь. Указ об амнистии превратился в пустую бумажку – ведь он выдан Мортимеру, а Джек никакой не Мортимер. Отличный предлог, чтобы расправиться с вождем восставших. Если бы пришлось держать ответ за убийство служанки, Джека ждала бы виселица. Но за мятеж веревки будет мало: его четвертуют или разорвут конями, а уже потом развесят останки для всеобщего устрашения. Кошмарная участь, тут самый храбрый испугается.

Но ничего, еще не все потеряно. Нужно верить в свою звезду.

В полночь Джек покинул баржу и отправился по направлению к Рочестеру.

Конечно, проще было бы идти налегке, но бросить свою добычу он не мог. Лучше всего спрятать ее где-нибудь, чтобы позднее вернуться.