Обучение тишиной - Евгений Трубицн

— Неужели можно настолько сильно влиять на людей с помощью простых рисунков? — спросил я, находясь в восторженном состоянии от услышанного.

— Влияние будет зависеть от нескольких факторов. Знаки с грубыми эмоциями могут почувствовать почти все, но вот тонкие переживания и идеи, переданные с помощью контроля мысли требуют ясного сознания. Поэтому многие произведения искусства не вызывают восхищения у неотесанной толпы. А жаль, старинные работы во многих областях, например в архитектуре, хранят в себе очень многое, в том числе скрытое знание изначальных законов. Кстати я несколько раз использовал знаки на тебе, но не рисунки, а Слова и Жесты. А Слова ритуала создать гораздо сложнее, но со временем ты научишься и этому. — уверенно проговорил учитель. — Запомни, семь уровней контроля — единственный путь к использованию знаков, поэтому отдавай им все свое время и волю.

— Так каждый уровень нужен для создания знаков? — поинтересовался я с некоторым возбуждением, так как немного ослабил эмоциональный контроль.

— Конечно это не основная цель, так, приятный бонус. — ответил старик и задумался. — Каждый уровень контроля выводит тебя на новую ступень сознания. Это лестница к окончательному слиянию с «высшим Я». Ну ладно, хватит, еще не время говорить об этом. — произнес старик отстраненно, словно для самого себя. — Да, я совсем забыл рассказать тебе про кисти. У тебя будут две кисти: одна для положительных, а другая для отрицательных эмоций. Купи в магазине для художников, да подороже. Обе храни в черных футлярах и держи подальше друг от друга. Никогда не используй ритуальные кисти для какой-нибудь мазни, если вдруг надумаешь порисовать. Обращайся с ними очень бережно, почти любя. После запечатления каждого знака, сила кисти будет расти. Вскоре они накопят такой заряд, что начнут усиливать твои даже слабые эмоции и позволят создавать очень мощные знаки. Ладно, сейчас я покажу тебе свою работу.

Старик открыл ящик стола и достал оттуда листок, затем внимательно посмотрел на меня и положил картинку передо мной. Я опустил взгляд и увидел резкие, неряшливые мазки, из которых складывалось нечто бесформенное, некрасивое. Через мгновение во мне стало вырываться наружу что-то тяжелое и неуправляемое. Тело напряглось и с удивлением я, будто со стороны, увидел себя резко встающим со стула. Мой внезапный порыв был настолько быстрым, что стул с силой отлетел назад, с грохотом ударился об стену и упал на пол. Кулаки сжались до боли, как и зубы. Я абсолютно потерял эмоциональный контроль и осознание себя. Во мне бушевало желание разрушать все вокруг. Взгляд стал замутненным и словно суженным. Неожиданно Старик, ловким движением подхватил листок и разорвал его пополам. С меня в ту же секунду будто сняли заклятие. Я, выбившийся из сил за какие-то несколько секунд, поднял стул и вернулся на свое место возле стола из красного дерева. Старик достал зажигалку и сжег скомканный листок. Как только пепел был отправлен в мусорное ведро, я почувствовал привычную легкость и спокойствие.

— Твоим заданием будет создание знака. Ты мог бы создать любой. Но для твоей же пользы пусть это будет гнев. — сказал старик и отошел, чтобы заварить нам чай.

Глава 12. Техника погружения в миражи.

— Прежде чем начать изучение системы семи контролей, тебе нужно усвоить одну очень полезную технику. Мой учитель ее называл «погружение в миражи». — проговорив это, Амир встал со старой табуретки и тишина нарушилась громким, деревянным скрипом. — Без этих знаний ты никогда не сможешь пережить по-настоящему глубокие чувства от чтения книг, созерцания картин, прослушивания музыки, от любого творчества. Но, конечно, основное предназначение этой техники вовсе не в усиленном наслаждении, которое она несет. Твоя главная цель — научиться погружаться в любой абстрактный или образный материал так, что он на время вашего взаимодействия, становится с тобой одним целым. В результате ты научишься ощущать то, что ощущал художник или композитор, когда писал свои произведения. Войдешь в его состояние, станешь им на время и соответственно впитаешь энергию этого произведения.

Амир сделал паузу и прошелся по дому. Мы уже в третий раз тренировались с ним в окруженной хвойным лесом, хижине. Как обычно из всей мебели — только две табуретки стоящие друг напротив друга на расстоянии примерно двух метров. Я молча слушал, наблюдая в себе эмоции, которые, как я считал, уже давно оставили меня. Чувства неловкости и излишней зажатости давили своей тяжестью. Острые приступы стеснительности оказалось еще не окончательно ушли в забытье. Я до сих пор переживал за свой образ, который может сложиться у нового учителя. Не успев до конца сформировать мысль о наблюдаемом, я понял, что эта эмоция угасает, оставляя лишь слабый налет напряженности в моем горле и солнечном сплетении.

— Важный момент для успеха в любых глубоких практиках. — Амир снова сел на табуретку, бросил на меня быстрый, внимательный взгляд и продолжил. — Чем более неподвижно твое тело, тем меньше возникает мыслей и других раздражителей сознания. Поэтому нужно научиться сидеть так, словно ты — тяжелый камень, который не сдвинуть и не поднять.

— Мы будем использовать позы из йоги? — спросил я, желая блеснуть своими познаниями в хатха-йоге, которые на самом деле были весьма поверхностными. Сказав это, я понял, что на секунду перестал осознавать себя и допустил не нужное, автоматическое поведение. В этот момент стало зарождаться нечто вроде чувства вины и разочарования в себе. Но направленное внимание легко растворило эти некогда утомляющие меня, вспышки нестабильности.

— Нет, нам вовсе не нужно изучать какие-то определенные позы. Это наоборот значительно замедлило бы прогресс. Ты должен сам определить правильную для себя позу, почувствовать ее. Можно стоять или сидеть, но я бы порекомендовал сесть. Работать стоя, могут только люди очень высокого уровня. — проговорив эту фразу серьезным тоном, Амир встал, отодвинул табуретку и уселся на ковер с длинным ворсом, которым сегодня была застелена почти вся комната.

Он задвинул правую ногу поближе к телу, левую же положил сверху. Руки у него были сложены лодочкой, левая поверх правой. Даже просто наблюдая за его движениями, я почему-то испытал сильное расслабление, на грани истомы, сопровождаемое усиленным вниманием. Это происшествие слегка удивило меня. Я, следуя примеру дедушки, тоже присел на пол.

— Сейчас, все, что нужно — это убрать «первый слой мышления» и занять такую позицию, чтобы тело было одновременно расслабленно и бдительно. Как будто ты спокойно ждешь атаки врага. Ты весь во внимании, а тело готово среагировать мгновенно. Но излишнего напряжения быть не должно. Золотая середина. Нужно найти баланс.

Я понял, что просто смотря на то, как сидит Амир, вхожу в нужное состояние. И сказал ему об этом, так как хотел научиться занимать правильное положение без присутствия учителя.

— Я подумал, что будет полезно, если ты ощутишь требуемое состояние, сперва глядя на меня. — сказав это веселым голосом, Амир улыбнулся, немного помолчал и заговорил вновь. — Но если ты настаиваешь, то можешь развернуться в другую сторону и просто слушать.

Я так и сделал. И как только визуальный контакт был прерван, я вошел в свое привычное состояние.

— Как мы выяснили ранее — сидеть нужно настолько неподвижно, насколько это возможно. Не смотря на возникающую боль или дискомфорт. Попробуй, найди такую позу. Совмести устойчивость, расслабление и бдительность.

— Неужели мы и здесь используем закон четырех? — воскликнул я от нахлынувшего на меня осознания. — Получается бдительность — активная сила, расслабление — пассивная, устойчивость — сила середины. Когда баланс будет достигнут возникнет результат. — протараторив о своем открытии в быстром темпе, я восстановил осознание себя и заметил, что буквально переполнен от радости. Как же мало нужно человеку для счастья.

— Ты прав, молодец. Так тебе будет намного проще. — послышался голос Амира где-то сзади.

Я принялся искать нужную позу. В начале попытался сесть на колени, считая это хорошим способом сохранить бдительность тела. Все-таки знакомство с различными позами йоги оказывало мне медвежью услугу. Я не мог проявить спонтанность и несознательно занимал позы, которые где-то видел. Промучившись таким образом минут сорок, я наконец-то стал изобретать что-то свое. На протяжение следующего часа я уже двигался с закрытыми глазами. Еще примерно через полчаса я достиг, как мне показалось, требуемой позы. И правда, возможно я не смог бы так быстро распознать необходимое состояние, если бы не испытал его от наблюдения за учителем. Я сообщил о своем достижении кивком головы, чтобы лишний раз не включать голосовой аппарат и не возбуждать успокоившееся мышление. Но затем вспомнил, что учитель располагается ко мне спиной и никак не может заметить моего знака. Внезапно прозвучал голос Амира: