Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма - Мори Терри

письмо и номера телефонов и обнаружит след, ведущий к верхушке преступной иерархии. Но он ошибался. Никто не станет изучать эти цифры до тех пор, пока они не попадут ко мне руки в 1983 году – и действительно приведут к верхушке. Однако 10 августа 1977 года Берковиц сделал все, что мог.

Близился момент его ареста. Как и предсказывал всего за пять дней до этого сам Берковиц – имея на то все основания – в своем последнем анонимном письме с угрозами Глассману: «Я верю, что конец царству террора близок».

Эд Зиго и Джон Лонго, марионетки в этой игре, поспешно отступили с Пайн-стрит. Бросившись к телефону, Зиго, высокий детектив средних лет, позвонил своему начальству в Бруклине.

– Мы нашли его, – сообщил он.

Сержанта Ши сказанное не впечатлило:

– Что, черт возьми, ты имеешь в виду под «мы его нашли»?

Зиго, опытный детектив второго класса, быстро изложил результаты поездки в Йонкерс. Когда он упомянул, что вскрыл машину Берковица, Ши почувствовал, как перспективы дела в суде растворяются у него на глазах.

Детективам приказали держаться подальше от автомобиля Берковица и действовать только в том случае, если он попытается уехать. И даже тогда им посоветовали не арестовывать его, а всего лишь задержать для допроса – такая процедура не требовала получения ордера. После того как руководство Департамента полиции проинформируют о неожиданном повороте событий, в Йонкерс отправятся подкрепление и начальство. Полиция по-прежнему не понимала, как не имеющий «фольксвагена» Берковиц вписывается в ранее сформированную версию произошедшего, но решила подумать об этом позже.

Пока Зиго и Лонго ждали приезда коллег, полицейские телефонные линии гудели от напряжения. Дюйм за дюймом, уровень за уровнем новости с отдаленных холмов Йонкерса передавались по цепочке иерархии, пока наконец не достигли главы детективов Джона Кинана в штаб-квартире Департамента полиции Нью-Йорка в Нижнем Манхэттене.

10-й убойный сектор не хотел делить лавры возможного ареста с опергруппой «Омега», и Кинан поддержал их решение. Боррелли, Коффи, Пауэра и прочих оставят не у дел. Как и Джозефа Страно с Джеймсом Джастасом – детективов, благодаря которым дело Берковица продвинулось до этой точки.

В Йонкерс отправят тридцатичетырехлетнего сержанта Уильяма Гарделлу, начальника с мальчишеской внешностью и заметным талантом к полицейской работе, вместе с двумя другими сотрудниками 10-го убойного сектора – Джоном Фалотико и Чарли Хиггинсом. Ши прикажут оставаться на своем рабочем месте в Бруклине, чтобы координировать действия команды по телефону.

Около шести вечера старая полицейская машина без опознавательных знаков, в которой сидели Хиггинс, Гарделла и Фалотико, свернула на Гленвуд-авеню. Протянувшаяся с севера на юг односторонняя Пайн-стрит находилась примерно в семидесяти пяти ярдах вниз по склону.

На углу Гленвуд и Пайн засел нью-йоркский отряд полиции в составе Зиго, Лонго, помощника инспектора Бернарда Макранна и капитана Гарольда Коулмана, также из Бруклина. Двое полицейских начальников прибыли в Йонкерс незадолго до приезда подкрепления из 10-го убойного сектора.

Взявший на себя командование Макранн оценил ситуацию и заговорил о необходимости ордера на обыск. Он приказал Гарделле наблюдать за Пайн-стрит вместе с Лонго, Фалотико и Хиггинсом. Зиго поручили сопровождать Макранна и Коулмана в Департамент полиции Йонкерса, где следовало оформить документы для получения судебного ордера. Сам Департамент полиции Йонкерса в тот момент даже не подозревал, какие дела начинают твориться в их городе.

Пока детективы совещались на углу Гленвуд и Пайн, жители близлежащего района заметили очевидное – в их квартале наблюдается повышенная полицейская активность. Какой интересный способ скоротать летний вечер, подумали они. На улицах быстро появились шезлонги и складные стулья, лимонад и пиво, и добропорядочные граждане Гленвуд-авеню и Пайн-стрит устроились поудобнее, чтобы насладиться разыгрывающейся перед ними драмой. Впрочем, происходящее напоминало скорее фарс.

* * *

Наблюдение за большим зданием, которое, считая гаражи, боковые двери, подъезды и тому подобное, имело по меньшей мере четыре выхода, будут вести всего четверо детективов. Позади дома располагалась лесная зона, под резким уклоном уходившая вниз к Уикер-стрит (той самой улице, чье название напоминает «Злого короля плетеного» в адресованном Бреслину письме [72]). Возможностей для побега, таким образом, оставалось немало.

Более того, устроенное копами у всех на виду обсуждение ситуации насторожило весь район. Полиция не знала, на какую сторону – на реку или на улицу – выходят окна квартиры подозреваемого, а потому не могла быть уверена, что Берковиц их не видел.

Не забудем и про то, что в письме Бреслину убийца предположил яркий финал собственной истории, написав: «…быть может, меня в клочья разнесут копы с дымящимися пистолетами 38-го калибра». Они уже нашли в его машине полуавтоматическую винтовку. Кто знает, что могло храниться у него в квартире? С учетом этих обстоятельств и всей предыстории, силы, оставленные для наблюдения за домом № 35 на Пайн-стрит, выглядели слабыми и плохо подготовленными.

Гарделла, понимая всю сложность ситуации, велел Хиггинсу с Фалотико затаиться в машине, припаркованной в двух автомобилях позади «гэлакси» Берковица, на западной стороне Пайн-стрит. Присутствие машины навело полицейских на мысль, что Берковиц дома, хотя такой довод вряд ли можно счесть убедительным. Никому не пришло в голову позвонить в квартиру по телефону и разыграть шутку «извините, ошибся номером», чтобы проверить, действительно ли он там.

* * *

Примерно в 18:30 сине-белый автомобиль полиции Йонкерса свернул на Пайн-стрит и остановился прямо перед домом Берковица. Двое полицейских в форме с бумажными пакетами в руках вылезли из машины и вошли в вестибюль многоквартирного дома из красного кирпича. Гарделла подумал, что появление патрульного автомобиля может насторожить Берковица.

Занервничав, молодой сержант по рации связался с детективным отделом Департамента полиции Нью-Йорка и попросил, чтобы законников Йонкерса уведомили об операции и велели убрать машину. Через несколько минут сбитые с толку копы, которые всего лишь хотели во время положенного им перерыва поужинать со своим приятелем, вышли из здания, с опаской огляделись по сторонам и уехали. Благодаря этому инциденту полиция Йонкерса узнала о засаде на Пайн-стрит. Нью-йоркские коллеги не стали предупреждать их о своих планах заранее.

На улице вскоре начало темнеть, а в доме № 35 на Пайн-стрит внезапно загрохотал медленно двигавшийся вниз лифт. Одиноким пассажиром внутри был Крэйг Глассман. Теперь, зная, что Берковица подозревают в организации пожара под его дверью, Глассман решил поиграть в детектива. Добровольный помощник шерифа неторопливо вышел из здания, небрежно прошелся по кварталу и с интересом уставился на пассажирское окно «форда» Берковица. После случившегося в субботу поджога служащий полиции Йонкерса Том Чемберлен сообщил ему описание и номерной знак этого автомобиля.

Увидев Глассмана рядом с машиной,