Союз обворованных - Андрей Хазарин

— Отчего ж это нет? А Жека?

— Ну, Жека, по-моему, не того калибра спортсмен — подумаешь, тренер по шейпингу… Но вообще я имела в виду СИС.

— Ладно, с Жекой я сам поговорю. Что у нас там осталось?

— А, всего ничего. Двое. Предпоследним господин Прывид значится, Роман Валерьевич. Шестьдесят второго года. Ты смотри, на год моложе меня… Банкир, в прошлом комсомольский работник. Это тоже наш кадр. Рядом с ним Ларку из мэрии запиши. И ещё Галку Волкову. Тут все ясно — про банкира и комсомольца мы найдем столько, что хватит не на одни выборы…

Ох, какая ж я сделалась злая и прагматичная! На секундочку мне стало жалко, что я уже не та романтичная дура, какой была ещё год назад, когда работала старшей свахой…

— Анна Георгиевна, ты или вынырни, или спать ложись. А то опять замолчала.

— Я про последнего читаю. Пивень, Марксэн Панасович…

— Ну-ну. Мало нам Кочета, так ещё и Пивень. Да и Марксэн к тому же…

— Да ещё и старый коммунист…

— Слушай, а я ведь знаю, кто это! Он же на всех митингах под всеми красными флагами… Трепло!

— Конструктивнее, коллега! И вообще, надо ещё спасибо сказать, что у нас только коммунисты в губернаторы лезут. А ведь и фашисты могли бы…

— Вот тогда бы не ты, а я свою информационную сеть начал использовать.

— Нам эти петухи, причем оба, пока не по зубам. Ну, и ещё вот этот надежда большого спорта. В смысле по зубам, только не нашим. А на нашу долю остальных шестерых хватит.

— С бровями. Плюс народ из ограбления на Хазарской…

— Плюс девочки из «Комфорта» со своим Гариком ненаглядным… Господи, где ж время взять?

— Ничего, Лиса, время мы найдем. А главное — не теряться. Тот, кто владеет информацией, владеет миром.

— Хорошо бы. Тогда пока пошли спать. А миром начнем владеть завтра с утра!

Глава 25

Не всех, но многих

Димка уговорил-таки Ливанова, тот просидел со Шварцем часа четыре, и теперь у меня в руках был не только исправленный фоторобот любвеобильного Гарика, но и портреты ещё некоторых его пассий. А конкретнее, троих. Еще троих. Вот что значит артистическая натура! (Я имею в виду Ливанова, хотя Гарик тоже артист — насчет нашей сестры). Это вам не «голем». Эти дамы имели собственное лицо, даже в скудоумном представлении компьютера. А чего стоили комментарии Анатолия Владиславовича: «зубы такие, как у молодого пони», «надбровные дуги, как у мартышки, нет, вы изобразили, как у гориллы, а у неё намного меньше»… В общем, повеселились. Но при всем веселье ветеринарный пианист работал куда осмысленнее, чем пострадавшие Катя и Карина.

И вот теперь я с ворохом этих изображений ехала к Наде. Несмотря на субботу, фирма «Арахна» трудилась, не покладая рук. А значит, и её главный бухгалтер, а моя лучшая подруга Надежда Пална. С Надькой нас связывают столь давние и столь прочные отношения, что удивить её я уже ничем не могу. А ещё сильнее связывает наша замечательная система взаимодействия секретарш. Та самая, которую Надькин муж без почтения называет СИС, и та самая, которую уже не в первый раз эксплуатирует хитрый Слон. Путем через посредство. Конечно, иначе такую информацию ему никак и нигде не добыть. Я имею в виду, более или менее легальными способами.

На мысль съездить к Наде меня натолкнул мой собственный не в меру умный мужчина. Я сначала упиралась: неужели моя Надежда Пална такой уж всемирный банк данных, а потом поутихла. Поняла, что Надьку-то все равно история с её знакомыми девчонками здорово интересует. Надо ей рассказать все как есть, а она посоветует, как помягче слить веселенькую правду моим заказчицам. Женский ум хорошо, а два женских ума в пять раз лучше и в семь раз хитрее. И ещё маленькая деталь: Надька все равно с меня не слезет, пока не узнает все подробности, ей её змейская натура просто не позволит. Так лучше я сама все выложу под видом «Надежда, дай умный совет». Меньше хождений вокруг да около, больше толку.

Надежда пребывала в своем кабинете. Есть у старых зданий свои преимущества. Стены толщиной в метр, поэтому летом там не жарко, зимой не холодно. И от окон не дует — заклеены, по старой инженерской привычке, лейкопластырем.

— Аська, а у меня уже и чайник согрет, и булочки!

— Булочки тоже согреты? Привет, подружка!

Я чмокнула Надю в щедро накрашенную щеку.

— А вот и нечего ехидничать! Привет, дорогая! Булочки именно что согреты. В микроволновке. Ты ж тощенькая, тебе питаться надо. Куда только Вадик смотрит?

— Он, кстати, смотрит, чтобы я не растолстела. Потому что хочет дразнить Рыжей Мордой, а не Жирной Коровой.

— Не дождется! Тебе до коровы ещё как минимум одиннадцать лет и пять месяцев непрерывного потребления булочек, пива и кремовых тортов. Так что не волнуйся зря!

Это у нас такой ритуал. Надя меня кормит, как самую младшую из дочерей. Я упираюсь, как положено по сценарию. Все на своих местах.

— Ну, чем порадуешь? — спросила Надежда после неизменного обжигающего чая на травках и без малейшего признака собственно чайных листьев.

— Да вот, приехала к тебе за советом. Ты ещё помнишь девчонок, которых нам в клиенты пристроила?

— Ясное дело.

— Вот о них мне и надо с тобой посоветоваться.

— Тогда я сначала дверь закрою. Чтоб не мешали.

Надя повернула ключ в двери.

— Ну вот, теперь я вся твоя.

— Как ты, наверняка, помнишь, — а то, что Надя помнит, я не сомневалась ни секундочки, она все помнит, — девчонки подозревали, что у них появилась третья, с позволения сказать, партнерша по Гарику их ненаглядному. Так вот, эти неприятные подозрения мы подтвердили полностью. И даже с перевыполнением.

— Это как?

— У них оказалась не одна соперница, а целых три. Как минимум три. Не исключено, что выявится и четвертая — если наш источник информации ещё что-нибудь вспомнит.

Надежда присвистнула. Да, к такой мысли привыкнуть трудновато. Ну ещё одна содержанка, новенькая — мужчину можно понять. Но ещё три?..

— Слушай, Анна, без дураков?

— Честное слово. Пятерых он содержит.

— Не считая жены. Очаровательно! Бедные девки. Господи!

Это точно, что девки несчастные, я с самого начала говорила, когда мы только брались за это вонючее дело. Потому и брались. Я, во всяком случае.

Надежда решила, наверное, что свист мало способствует мыслительному процессу, закурила и углубилась в чрезвычайную задумчивость.

— Ась, а что за девки-то?

— А хрен их знает! Пока что у меня только их мордуленции имеются. В виде компьютерных роботов.

— А ну покажи! — Надька хищно протянула руку через стол.

— На, любуйся! А вот, если желаешь, их султан. В смысле владелец гарема.

Надежда внимательно рассматривала картинки и молчала.

Я её слегка понукнула:

— Слушай, может, ты кого-то здесь знаешь?

— А для того и смотрю… Но, по-моему, это девки не из нашей песочницы. Не припоминаю.

— Ну и слава Богу! Только таких подружек нам с тобой не хватало! Понять я их кое-как могу, пожалеть — могу, но…

— А вот «но» тебе сто лет не нужно! Они тебе не подружки, а клиентки. Тебе дали заказ — ты его честно выполнила! И хватит хныкать, пошли они! Тоже мне, моду завели, впятером с одним мужиком спать!

— Так по очереди же!

— Ну, тогда совсем другое дело! — Надька состроила рожу.

Я вздохнула:

— Ладно, радость моя. Помоги советом, как старший товарищ и наставник. Понимаешь, грызет меня. Врежу я этим дурам правду-матку, даст Бог, не помрут с отчаяния. Уж если он употребляет и оплачивает пятерых, из коих две ничего и не почуяли, пока не поступил сигнал, значит, волноваться им нечего. Не пострадают их честно заработанные доходы. А грызет меня недовольство чисто профессиональное. Я привыкла работу делать добросовестно, от и до. А это, — я потрясла в воздухе пачкой распечаток, только полдела. Хочется изящно закруглить: как фамилия, где работает… Вот вам ваши, прости Господи, соратницы и соперницы, а вот вам счет, овечки мои невинненькие…

— Ну, это другой разговор. Как положено нормальной бизнесвуменше. Она сдвинула брови, сделала умное лицо и побарабанила ногтями по столу. Ладно, попробую тебе помочь!

Повернула ключ и вылетела за дверь. На освободившееся место рванулся воздух из коридора.

Я не знала, что она надумала, но не сомневалась, что надумает. Надька — друг надежный и надумчивый. Так что сейчас просто ждала и прихлебывала травяной настой. А ещё смотрела в окно на нашу гнусную чураевскую зиму. Нет, конечно, и у нас бывает «мороз и солнце», целых два дня за сезон. А остальные — или минус двадцать семь с ветерком или плюс четыре с дождиком. Все не как у людей…

В коридоре послышался стук каблуков и не менее энергичный Надин голос. Тут же объявилась и она сама, но в расширенном составе — за ней следовал здоровенный мужчина. Не столько высокий, сколько прямоугольный. Бывают такие — квадратное лицо, квадратная фигура, руки до колен. Этакий неандерталец. Профессор Челленджер из «Затерянного мира».