Волчья натура - Владимир Васильев

Золотых рывком встал.

– Когда волки выйдут из тени – приказывать будут они. И вам, и мне. Если, конечно, мы к тому времени еще останемся в живых. И все равно станет, кто раньше был министром. А сейчас, простите, Алексей Владимирович, мне пора идти и делать свою часть работы. Вот, тут, в папочке, внятно изложены мои требования и посильная мотивация моих требований. Командование пограничниками мне будет необходимо уже к обеду. Командование чужими агентами – самое позднее завтра к утру. И, поймите, наконец, действовать нужно быстро. Иначе так хорошо знакомый вам мир просто рухнет.

Золотых порывисто встал и прошел к выходу, ни разу не оглянувшись на оцепеневшего министра. Специально прилетевшего в Алзамай ранним утром.

Конечно, так давить на него, без оглядки на чины – дурной тон. Но выхода другого просто нет. Министр внутренних дел вызвал Золотых для нещадного разноса, а на деле получил разнос сам. Причем, достаточно бесцеремонный. В другое время после подобного демарша Золотых моментально слетел бы со своего поста. В два счета. Но только не сейчас. Министр прекрасно знает, что если и есть человек, способный все-таки справиться с накалившейся ситуацией, то это именно железный полковник Золотых.

Золотых едва успел дойти до выделенного ему Бережинским кабинета, как заверещал красный телефон – прямой президентский канал. Рука привычно потянулась к трубке.

– Золотых.

– Полковник? Здравствуйте. С вами сейчас будет говорить президент.

– Я внимательно слушаю.

В трубке щелкнуло, и знакомый по многочисленным телевыступлениям голос обратился непосредственно к Золотых:

– Здравствуйте, полковник.

– Доброе утро, господин президент.

Золотых не впервые говорил лично с президентом. Даже встречался дважды. Но все таки сказать, что беседы с ним – дело обыденное, было нельзя. В основном приходилось общаться с министром внутренних дел.

– Алексей Владимирович мне звонил… Жаловался.

– Жаловался? – Золотых постарался вложить в это единственное слово легкое презрение.

– Представьте себе, жаловался. Мол, наехали вы на него, как утюг на платочек.

– Господин президент… У меня сложилось впечатление, что Алексей Владимирович, опытнейший и достойнейший работник, просто не уловил сути момента. Бирюльки закончились. Мы в состоянии войны. Войны – понимаете? И в сложившейся ситуации жизненно необходимо жесткое централизованное руководство. Даже если это идет вразрез с сиюминутными интересами державы – сейчас на кону интересы всей планеты.

– Даже так? – сухо спросил президент.

– Поверьте, я не преувеличиваю. Вы уже просмотрели ролик с последствиями ночного налета волков?

– Нет, еще не успел.

– Обязательно посмотрите. И вы убедитесь, что мои слова – не просто слова.

Президент, казалось, растерялся от такого напора.

– Посмотрю… Обязательно посмотрю. Э-э-э… Собственно, я хотел спросить вот о чем: если необходимые полномочия вам будут предоставлены, вы можете гарантировать разрешение проблемы в кратчайшие сроки?

– Боюсь, господин президент, что в этом деле любые гарантии – не более чем пустой звук. Мы столкнулись с силой, заведомо превосходящей наши возможности. Заведомо. Но с случае, если мои требования будут удовлетворены, наши шансы в борьбе станут максимальными. Промедление сейчас может стоить очень и очень дорого.

– А если вы все же ошибаетесь?

– Что ж, – невозмутимо сказал Золотых. – Тогда вам придется меня уволить.

Президент несколько секунд молчал – наверное, размышлял, а может – совещался со своими помощниками. Золотых показалось, что президент в процессе разговора сменил позицию на прямо противоположную.

– Вам позвонят через два часа, полковник. Обязательно будьте на месте.

– Буду. В крайнем случае, мне заведут этот канал на мобильник. Я жду, господин президент.

В трубке щелкнуло – на этот раз погромче. Золотых водрузил ее на аппарат и прищурился.

– Зашевелились… Но Владимирович-то каков! Сразу же президенту капнул…

Про себя Золотых добавил еще одно слово. Довольно обидное.

Министр внутренних дел всегда больше пекся о собственной шкуре, чем об интересах страны. И почему наверх всегда пробиваются именно такие типы – скользкие и неприятные?

«Наверное потому, – ответил себе Золотых, – что нормальные люди, вроде тебя, полковник, вынуждены делать грязную работу. И вдобавок – за все отвечать в случае поражения. А министры нужны чтобы почивать на лаврах в случае победы.»

Два часа промелькнули совершенно незаметно – забежал издерганный Чеботарев, которому нужно было приказать все бросить и отправить как следует выспаться, но нельзя, нельзя… Забежал Бережинский с выпученными глазами. После вчерашнего убийства Шарадниковых на него скопом накинулись кабинетные деятели из верхов, но после ночного погрома дома Эрлихмана так же скопом оставили в покое. Аналитики пытались расшифровать записи Эрлихмана – вычислительный центр гудел которые сутки. Золотых намеренно туда не совался, не звонил и не донимал. Был уверен – когда хоть что-нибудь прояснится, немедленно прибегут сами.

Оперативная группа, изрядно поредевшая, просеивала всех, кто в интересующий период приехал в Алзамай из Ашгабата. В процессе взяли двух наркодельцов, прямо с товаром.

Перед самым полуднем красный телефон зазвонил вновь.

– Полковник?

– Я, господин президент.

На этот раз даже референта вперед не подпускали, в трубке с самого начала прозвучал знакомый голос.

– Принимайте командование. И пограничниками, и европейцами. Их начальники вот-вот явятся к вам. Что касается агентов… Предложение рассматривается. В ближайшие сутки ответ станет ясен.

Золотых изо всех сил попытался скрыть облегчение.

– Спасибо господин президент. Наконец-то у меня будут развязаны руки…

– Не оплошайте полковник. Мы надеемся на вас. И вот еще что: отсылайте мне короткие сводки каждые три-четыре часа. Только без воды и столь нелюбимой вами дипломатии, голые факты. Договорились?

– Конечно, господин президент. Я распоряжусь немедленно… Впрочем, о чем это я? – спохватился Золотых. – Сводки рассылаются всем членам президентского совета, с первого дня.

– Вот как? – удивился президент. – Хорошо, я велю разузнать. Работайте, Константин Семенович…

И президент отключился.

«Хм… – подумал Золотых. – А он знает, как меня зовут! Вот уж, чего не ожидал!»

В дверь постучали; заглянул Богдан По, а за его спиной виднелся офицер в полевой пограничной форме.

– Константин Семенович? Здесь командующий пограничным отрядом…

– Прошу! – Золотых встал из-за стола и сделал приглашающий жест рукой.