Путь художника - Джулия Кэмерон

Это ощущение незавершенности, неутолимая жажда дальнейших открытий устраивают нам проверку. От нас требуют открываться и дальше, чтобы не закрыться. Увиливание от этого обязательства, что поначалу кажется очень заманчивым, приведет нас к застою, недовольству, душевному дискомфорту. «Разве я не могу отдохнуть?» – спрашиваем мы. Если ответить одним словом, нет.

Творческие люди словно духовные акулы. Беспощадная правда заключается в том, что если мы не продолжаем продвигаться вперед, то идем ко дну и погибаем. Выбор прост: либо почивать на лаврах, либо начинать каждый раз снова. Строгое требование для продолжительной творческой жизни – быть достаточно скромным, чтобы начинать все сначала.

Творческую карьеру отличает именно желание снова быть в роли новичка. Мой друг, мастер своего дела, страдает оттого, что скован обязательствами на многие годы вперед. Завидная с практической точки зрения должность все более угрожает его творческой форме. Когда приходит время выполнять проект, одобренный три года назад, получается ли у него сделать это с фантазией и первоначальным энтузиазмом? Честный и грустный ответ – чаще всего нет. Именно поэтому, невзирая на огромные финансовые потери, он начал сокращать число своих контрактов, заботясь о более рискованном, но самом важном деле – собственной творческой цельности.

Не у каждого из нас найдется столько творческой смелости перед материальным искушением, но попробовать мы можем. По крайней мере, мы можем этого желать. Творческие люди – путешественники. Слишком обремененные мирской суетой, погоней за должностями и общественным положением, мы не способны отдать себя духовным исканиям. Мы настаиваем на ровной и узкой дороге, в то время как Путь художника вьется по спирали. Внешним атрибутам карьеры мы обычно уделяем больше внимания, чем внутреннему чутью. Решая играть в цифры, мы упускаем из виду обязательство считать самих себя и наши цели достойными.

Творчество – это не бизнес, хотя оно способно занять все ваше время. Художник не может бесконечно воспроизводить предыдущий успех. Те, кто слишком долго пытается работать по схеме – даже если сами её придумали, – рано или поздно лишают себя собственной творческой правды. Озабоченные деловой стороной творчества, мы склонны обещать невыполнимое: продолжать так же хорошо работать, как раньше.

Успешные фильмы порождают спрос на сиквелы. Успешные книги – на дальнейший выпуск подобных книг. Художники переживают периоды, когда их творчество особенно популярно, и чувствуют давление извне продолжать в том же духе. С такими же трудностями сталкиваются скульпторы, композиторы, хореографы. Как творческих людей нас просят повторяться и расширять занятое на рынке место. Иногда это получается. Иногда нет.

Успешному художнику не стоит давать обещаний на будущее. Если дом в престижном районе стоил двух лет творческих мучений, когда пришлось мудрить над проектом только ради денег, то такой дом – чрезмерная роскошь.

Это не значит, что редакторы больше не должны строить планы на следующий сезон или что мастерским нужно отказаться от любых мыслей о прибыли. Это значит, что художники, которые зарабатывают своим творчеством на жизнь, должны тратить время не только на то, за что они точно получат деньги, а ещё и на нечто более рискованное – к чему лежит душа. Не нужно ставить крест на успешной карьере, стремясь творчески реализовать себя. Однако просто необходимо помечать крестиками пункты ежедневного расписания, подправлять траекторию каждого дня, чтобы направить свою карьеру по курсу, который принесет вам удовлетворение.

Это значит писать утренние страницы. Ходить на творческие свидания. «Но я руковожу целой мастерской, – скажете вы (или чем ещё вы так заняты). – От меня зависят другие люди». Я отвечу, что это лишь ещё одна причина рассчитывать на самого себя и защищать свое творческое начало.

Если мы пренебрегаем данными самим себе обещаниями, последствия этого непременно станут заметны окружающим. Однообразие, механическое повторение однажды достигнутого изгоняют творческое вдохновение из нашей жизни, а потом и из наших финансов. Пытаясь обезопасить себя материально, избегая риска, мы теряем остроту чувств. По мере того как обещанные проекты все дальше и дальше отклоняются от наших внутренних побуждений и пристрастий, нас охватывает род глубокой творческой усталости. Приходится, как под прицелом, собираться с силами, вместо того чтобы наслаждаться каждой новой творческой задачей.

Художники вполне способны ответственно относиться к требованиям деловых партнеров и обычно весьма обязательны. Гораздо сложнее продолжать свое творческое развитие. Короче, когда к нам приходит успех, мы должны быть бдительными. Любой успех, в основе которого однообразие, отсутствие прогресса, обрекает нас на провал.

ДЗЕН СПОРТА

Большинство художников, находящихся в творческом тупике, живут, так сказать, головой. Мы постоянно думаем обо всем, что хотели бы сделать, но не смогли. На ранней стадии возрождения мы снова думаем – все о том же. Для того чтобы возрождение было настоящим и необратимым, необходимо выбраться из плена мыслей и взяться за работу. Однако прежде всего нужно взяться за работу над своим телом.

Этот процесс предполагает одобрение и принятие самого себя. Творчество требует действий, и часть этих действий физические. Жители Запада, перенимающие восточные техники медитации, иногда совершают ошибку. Заботясь только о сознании, они забывают о том, что не менее важна забота о теле: теряя основание, «заземление», мы уже не можем функционировать в мире. Физическая нагрузка помогает бороться с этим.

Если вернуться к представлению о себе как о радио, отметим: нам нужна энергия, достаточная, чтобы послать сильный сигнал. Вот где идут в дело пешие прогулки. Среди того, что нам необходимо, – медитация в движении: оно возвращает нас к настоящему и помогает прекратить бег по замкнутому кругу разума. Двадцати минут в день для этого вполне достаточно. Задача не столько растянуть мышцы, сколько расширить сознание, поэтому не обязательно уделять особое внимание физической тренировке, хотя рано или поздно и это придет.

Стремиться надо к тому, чтобы установить связь с окружающим миром, избавиться от навязчивого самоедства и самосозерцания и вместо этого просто созерцать. Довольно быстро станет ясно, что разуму легче сосредоточиться на ком-то другом или чем-то внешнем.

Ровно в полседьмого утра крупная голубая цапля срывается с насиженного места в низкой траве и поднимается все выше над рекой, равномерно взмахивая громадными крыльями. Птица видит Дженни, бегущую внизу. Дженни снизу видит птицу. Она непринужденно проплывает над землей. Дух девушки взлетает вместе с цаплей и восклицает: «Здравствуй, с добрым утром, здесь так здорово!». В этот миг, в этом месте они – родственные души. Обе дикие, свободные и счастливые, подставляющие тела встречному ветру, проносящиеся мимо облаков и деревьев.

В полпятого вечера в дверях офиса Дженни возникает фигура начальника. Новый клиент оказался привередливым и хочет внести в документы ещё несколько поправок. Сможет ли она с этим управиться сегодня? «Да», – отвечает Дженни. Может, потому, что у нее все ещё приподнятое настроение после утренней пробежки. И после цапли с голубым крылом, которое серебрилось на солнце, рассекая воздух…

Дженни не назвала бы себя спортсменкой. Она не участвует в соревнованиях. У нее нет тренера. Хотя расстояния, преодолеваемые ею, постепенно увеличиваются, а её бедра постепенно уменьшаются, она не бегает ради поддержания физической формы. Она бегает для души, а не для тела. Это меняет её настроение: от напряженного до раскованного.

«Я бегаю ради перспективы», – говорит она. Когда клиент недоволен составленным документом, она отрывается от земли и воспаряет над собственным разочарованием, будто голубая цапля. Это не значит, что ей наплевать. Просто теперь у нее есть новая точка обзора – с высоты птичьего полета – на место её неприятностей во Вселенной.

Эва Бабиц пишет романы и занимается плаванием. Высокая блондинка с пышными формами, она плавает для того, чтобы упорядочить обуревающие её мысли. «Плавание, – говорит она, – замечательный вид спорта для писателя». Каждый день, когда тело Эвы ныряет в продолговатый аквамариновый бассейн недалеко от дома, её разум погружается вглубь, минуя суету повседневных забот – какой редактор запаздывает с оплатой, почему наборщик продолжает допускать столько ошибок – и устремляясь прямиком в тихий зеленый омут вдохновения. Равномерные движения перемещают мыслительную активность из логического полушария в творческое. Именно там и рождается вдохновение, свободное от давления логики.