Под сенью апельсиновых деревьев - Линда Белаго

Но она ошиблась. Карл выгнал полевых рабов на посадку сахарного тростника, поскольку саженцы лучше всего приживались во влажной почве, как объяснила ей Амру. Однако что-то витало в воздухе, и в доме Юлия почувствовала какое-то беспокойство, появившееся уже несколько дней назад. Карл был очень раздражен и более молчалив, чем обычно. Он отказался от еженедельных выездов в город и раньше, чем всегда, отправлялся объезжать поля.

– Приближается полнолуние, – ответила Амру Юлии, когда та спросила у нее, что происходит. Негритянка пожала плечами. – Опять предстоит сбор урожая.

Как связаны между собой луна и урожай, Юлия не знала. До сих пор она имела слабое представление о том, как возделывают сахарный тростник. Карл в ответ на ее просьбу грубо заявил, что не считает необходимым информировать ее об этом: женщинам нечего этим заниматься. До сих пор Юлия вынуждена была по его приказу в дни сбора урожая оставаться в доме. А во время немногочисленных визитов в поселение рабов она не могла много разузнать. Да и вообще, рабы так или иначе вели себя по отношению к ней очень сдержанно: «Да, миси», «Нет, миси», «Все в порядке, миси». Она чувствовала, что рабы относились к ней хорошо и не испытывали никакой враждебности, однако четко давали ей понять, что она не принадлежит к их общине. А Юлии так хотелось узнать побольше об их культуре и образе жизни! Пусть даже Кири время от времени рассказывала ей то одно, то другое – многие вопросы оставались без ответа, и не в последнюю очередь потому, что личная рабыня Юлии сама была новым человеком на плантации.

После чрезвычайно скучного утра, когда перестал лить дождь и, возможно, на пару часов установилась сухая погода, Юлия недолго думая решила все же самостоятельно выяснить, что это такое – сбор сахарного тростника. Она хотела хотя бы одним глазком увидеть это, оставаясь на безопасном расстоянии. Карлу вовсе необязательно об этом знать. Юлия была рада покинуть дом.

Возле мельницы для выжимки сока из сахарного тростника уже царила суматоха. Загруженные доверху повозки, запряженные мулами, по размокшим дорогам подъезжали к мельнице. Там тростник выгружали, а повозки возвращались назад, на поля. Мулы были мокрыми, под упряжью скапливался пот. Рабы, сопровождавшие повозки, тоже выглядели измученными. Внезапно с поля на своем жеребце прискакал Карл. Его лицо было мрачным, а в руке он держал длинную плеть, которую обычно носили с собой надзиратели.

– Пошевеливайтесь!

Он взмахнул плетью, и она опустилась на раба, который как раз вел одну из повозок обратно на поля. Юлия услышала короткий, резкий щелчок. Но ни мул, ни раб даже не вздрогнули. Оба зашагали быстрее, а Юлия спросила себя, кого же из них настигла плеть Карла.

По всей вероятности, было бы лучше, если бы Карл не увидел ее здесь. Можно было с уверенностью сказать: он сочтет, что женщина тут только мешает.

Юлия осталась в тени большого дерева, наблюдая за происходящим. Вода в крееке, находившемся позади мельницы, стояла слишком высоко. Юлия вспомнила, как Амру, знакомя ее с плантацией, объясняла ей, что мельница приводилась в движение силой воды. И теперь, когда в полнолуние наблюдался самый высокий прилив, было самое время собирать созревший сахарный тростник и выжимать из него сок.

С места, на котором стояла Юлия, она не могла рассмотреть, что происходило внутри мельницы. Она видела лишь рабов, которые под присмотром бассиа, стоявших на своих постах возле больших входных ворот, разгружали повозки с сахарным тростником. Содрогнувшись от ужаса, женщина заметила, что на спинах многих мужчин виднелись свежие рубцы. Надсмотрщики, а также Карл, казалось, в эти дни не очень-то церемонились с рабами.

Юлия наблюдала за тем, как ее муж повернул коня и снова поскакал в направлении полей.

Когда он пропал из виду, Юлия подошла немного ближе к мельнице. Она промокнула носовым платком пот со лба: была середина дня, и солнце палило с неба. Во время сезона дождей, особенно тогда, когда не шел дождь, стояла такая влажная духота, что все мечтали о наступлении сухого времени года. Комары докучали всем днем и ночью.

Внезапно внутри мельницы раздались взволнованные крики. Два бассиа покинули свои места у ворот и поспешили в здание. Джульетта затаила дыхание.

Вскоре оба надсмотрщика снова вышли на улицу. Они тащили с собой какого-то раба, который издавал тихие, жалобные звуки. Только когда они бросили его на землю, Юлия увидела, что мужчина был ранен. Он лежал, скорчившись, а на мокром песке вокруг него быстро образовывались красные пятна. Юлия не верила своим глазам. Неужели надсмотрщики хотели оставить его там? Не медля ни секунды, она устремилась к рабу, мимо озадаченных бассиа. По всей вероятности, никто здесь не ожидал появления миси.

Юлия с ужасом увидела, что правая рука мужчины была раздроблена до локтя. Из огромной раны фонтаном била кровь.

– Приведите помощь! Позовите Амру!

Юлия опустилась на колени перед раненым, но не знала, что делать. Она заговорила с мужчиной, пытаясь его успокоить. Краем глаза Юлия заметила, что ни один из бассиа не сдвинулся с места. Их внимание снова было направлено на других рабов. Юлия вскочила и встала перед надсмотрщиками:

– Этот мужчина тяжело ранен! Ну же, шевелитесь! Приведите помощь!

– Миси, нам запрещено уходить. Мы должны присматривать здесь. Это приказ масры.

С равнодушным видом один из надсмотрщиков указал на повозки, запряженные мулами. Юлия поняла, что против приказа масры она бессильна. Женщина бросила полный отчаяния взгляд на жалобно стонущего раненого, затем подобрала юбку и помчалась в направлении дома.

– Амру! – Едва переводя дыхание, Юлия подбежала к задней веранде, где, как обычно, хлопотала чернокожая рабыня. – Там раненый человек… Ты должна пойти со мной.

Сердце Юлии неистово колотилось, и от непривычного напряжения – бега по такой жаре – она едва могла дышать.

Слава богу, Амру сразу же поняла, что у миси случилось нечто очень серьезное. Быстрыми шагами, почти бегом, она направилась следом за Юлией к мельнице для сахарного тростника. Увидев человека, лежавшего на земле, негритянка тут же поняла всю серьезность положения.

Еще на бегу Амру вытащила из кармана юбки бинт. Она опустилась на колени рядом с раненым и умелыми руками затянула повязку на руке выше раны, чтобы остановить кровотечение. Мужчина был без сознания. Юлия даже подумала, что он умер от потери крови, однако потом с облегчением увидела, что его грудная клетка еще поднимается и опускается, пусть даже еле заметно.

– Мы должны помочь ему, Амру… Нужен врач… Необходимо позвать врача.

В этот момент Юлия услышала приближающийся стук копыт.

– Что здесь происходит? Джульетта! – Карл остановил коня рядом с женщинами.

Животное тяжело дышало, с его морды капала пена. Юлия выпрямилась, поправляя на себе испчаканное платье.

– Джульетта, что ты тут делаешь? Разве я не говорил тебе… И вообще, на кого ты похожа?

Он злобно смотрел на нее сверху вниз, вместо того чтобы обратить внимание на раненого.

– Карл, этому человеку нужен врач!

– Врач? – Карл презрительно засмеялся, но затем его лицо стало серьезным и он уставился на Юлию гневным взглядом. – Джульетта, немедленно отправляйся в дом, – приказал он жене. – Тебе здесь сегодня делать нечего, ты только мешаешь рабочим.

Юлия изумленно смотрела на него. Человек истекал кровью, а Карл кричал на нее и требовал отправиться в дом?

– Но…

Карл покачал головой:

– Никаких «но»! Давай, убирайся отсюда, я не хочу видеть тебя здесь! – С этими словами он резко дернул поводья, повернул коня и галопом умчался снова на поля.

Юлия даже не думала уходить.

– Амру, что мы можем сделать?

Негритянке удалось остановить кровотечение, и она с трудом выпрямилась.

– Ну, миси, работники часто получают тяжелые раны возле валов мельницы. Бассиа и масра всегда говорят, что они сами виноваты, раз не соблюдали осторожность. В наказание…

– …их оставляют здесь умирать? – Юлия растерялась. – Как же можно так распоряжаться человеческой жизнью?

За это время она уже узнала, что рабы все же представляли определенную ценность для владельцев плантаций. Несмотря на жестокость, с которой белые обращались с рабами, те все же были силой, без которой ничего невозможно сделать. Речь шла не о людях, а о дорогой рабочей силе.

Амру пожала плечами и указала на раненого:

– Он больше не сможет работать, поэтому…

– Амру! Он ведь еще жив! – с ужасом воскликнула Юлия. – Значит, мы должны ему помочь!

Она не хотела оставлять этого раба умирать, как это, к ее ужасу, было принято на плантации. Вдруг ей в голову пришла идея.

– Разве у вас в поселении рабов нет… знахаря, лекаря или кого-нибудь в этом роде? – Она умоляющим взглядом посмотрела на домашнюю рабыню. – Прошу тебя, неужели нельзя ничего сделать?