Мой опасный - Татьяна Гончарова

тоже хочется так подойти к Харду, прижаться, сплестись хвостами… Но нельзя, субординация, чтоб её. Он всё же командир, а я его заместитель. Тут вся наша команда.

Судя по мрачному взгляду Харда, ему хочется того же, что и мне.

— Так, — хмурится он. — Раз все недоразумения разрешены и все в сборе, 1-КА, слушаем вводные, — резко и громко произносит Хард.

Мы подтягиваемся ближе к командиру, а у меня аж сердце замирает, как крышесносно выглядит и звучит Хард.

Скупые отточенные жесты, сильный взгляд, резкий уверенный голос.

Даже и не скажешь по нему, насколько он может быть нежным… со мной… Только со мной.

Кажется, я задумалась и выдала кончиком хвоста то, что я думаю, потому что Хард вдруг бросает на него взгляд, да и у команды на лицах появились лёгкие понимающие усмешки.

Я чуть краснею, но призываю хвост к порядку, делаю лицо каменным, и начинаю вникать в вводные.

Вообще, то, что предлагает Хард, звучит необычно, немного безумно, но очень толково.

Предложенный им план, с учётом индивидуальных особенностей каждого, потребует дополнительных усилий, но результат должен превзойти все ожидания.

— Комментарии, сомнения, возражения? — мрачно спрашивает Хард.

Молчание. Все думают, переглядываются.

Новая странность. Никто не возражает.

Лин, наш псионик, изгибает хвост, запрашивая разрешения говорить. Ого… Да у нас образцовая команда вырисовывается…

По кивку Харда, Лин усмехается:

— Сомнений и возражений нет, командир. Есть предложение. Давай второй этап на неделю оттянем. Нам ведь целый год на интенсиве. Успеем все этапы пройти. А со слаживанием у нас прям беда. Может даже не на неделю, а больше.

— Согласен, — добавляет Фарл, — нам надо научиться видеть друг друга. Я даже пси-сцепку согласен попробовать.

— Пси-сцепку лучше позже, — говорит Хард, — но насчёт того, что нам надо всем притереться к друг другу, полностью согласен. Да, давайте продлим. План я вам отправил на коммуникаторы. Давайте уже тренироваться и выигрывать этот гребанный интенсив.

Все согласны. При этом Хард неуловимо быстро оказывается рядом со мной.

— Мы с Чамесс присоединимся позже, — заявляет он, — надо план согласовать.

Команда переглядывается, появились ухмылки и красноречивые хвостовые жесты.

— Вы уж там не торопитесь, согласуйте как следует, — хмыкает Фарл.

— Да-да, нам нужен очень согласованный план, — ржёт техник.

Харду, похоже, всё равно. Это я краснею. Но он, не скрываясь, берёт меня за руку и тянет за собой в свою подсобку.

Щелчок. Запирает нас внутри. Поворачивается. Быстро и ловко расстёгивает мою форму, сдёргивает с плеч, сжимает ладонями грудь, слегка сжимая соски, и сминая полушария полностью.

— Дикарочка моя… — жаркий выдох на моих губах.

Мои пальцы тоже торопливо справляются с его застежками. Хочется быстрее добраться до голой кожи. Провести ладонями по его совершенному твёрдому телу, ощутить его глубоко внутри.

Его хвост сильными витками обивает мой, массирует шипами, не пробивая кожу.

Знаю, ему и мне хочется, но нельзя. Каудал сейчас лишнее. Тренировка впереди и целый день еще…

Хард справляется с нашими ремнями, сдергивает мои и свои брюки до колен. Поворачивает меня к себе спиной, обвивает мои запястья хвостом и вытягивает мои руки вверх, над головой, вынуждая опереться на стену.

— Прогнись, Ди, — хрипло требует Хард, отодвигая полы форменной куртки в сторону, проводит ладонями по моим бокам, сжимает ягодицы. — Как ты смотришься… обалденно…

Больше он не говорит. Гладит пальцами между половых губ, там так мокро…

Глубокий вдох, сильное плавное проникновение. Вторгается до упора. Наполняет меня собой, так идеально, глубоко. Двигается размашисто, быстро.

Прижимается к спине — одна ладонь на моём горле, вторая на моём животе и, ниже, ласкать меня.

Снова обездвижена им. Постанываю в такт его сильным проникновением. Глажу его пушистым кончиком своего хвоста, и, кажется именно этим срываю его с тормозов.

Начинает брать меня резче, грубее. Мои стоны громче, и Хард зажимает мне рот ладонью. Вжимает в стену, таранит меня, очень быстро срывая меня в целый каскад бурных ярких оргазмов. Содрогаюсь в наслаждении. Он догоняет меня быстро, отпускает мои руки, поворачивает моё лицо к себе, жадно целует.

— Ди моя… — рычит он в мои губы, стискивая меня в руках, изливаясь глубоко внутри меня.

— Мой Хард… — шепчу я ему в ответ.

Улыбается мне. Целует легко мои губы и обнимает крепко.

Глубоко дышим, вдыхая и выдыхая одновременно, пропитываясь запахами друг друга. Хорошо мне с ним. Как же мне хорошо…

— Нам пора, — всё-таки говорю я.

— Да, скоро пойдём, — соглашается он. — Подожди… ещё чуть-чуть. Подышу тобой…

Зарывается носом в мои волосы и жадно тянет воздух. Дышит, дышит. Грудная клетка ходит ходуном. И я дышу им…

Переплетаемся всеми конечностями, обвиваемся хвостами, целуемся неторопливо, нежно.

— Ты такой молодец. Восхищаюсь тобой, Хард, — решаюсь сказать я. — Ты так здорово разрулил всё словами.

Его брови взлетают вверх.

— Моя самка довольна своим самцом? — прищуривается он.

— Уррр… — довольно урчу я, приникая к нему и улыбаясь до ушей. — Ты потрясающий, Хард. Как я могу быть тобой недовольна? Всегда тобой любуюсь.

Глядя на то, каким гордым довольством сверкнули его глаза, я решаю почаще говорить ему комплименты. Хвалить и восхищаться — словами. Чувствую, что ему нужно.

— Я твоя самка? — напрашиваясь на то, чтобы снова эти слова от него услышать, я трусь об него щекой и заглядываю в глаза.

Хард ласково проводит ладонями по моей спине, приближает губы к моим губам.

— Да, Ди. Ты моя самка, — повторяет он с уверенной улыбкой. — Только моя.

Глава 38. Работа на результат

Хард Зартон, командир команды 1-КА

Я думал, самое сложное было в самом начале интенсива.

Доказать право на лидерство среди