Озаренные солнцем - Валентина Герман

- Слухи распространяются очень быстро, - сказал Ренос. - Главное правильно их распустить... я думаю, я смогу помочь тебе в этом. У меня есть достаточный опыт убеждения несвободных.

- Ты правда сделаешь это? - серьезно посмотрела на него Иллиандра. - Но ведь для этого придется поездить по стране.

- Если понадобится, я не прочь прокатиться по провинциям, - улыбнулся Ренос.

Иллиандра перевела взгляд на Элеонору.

- Но...

- Все в порядке, Илли, - сказала та. - Это для благого дела.

- Спасибо, - удивленно произнесла Иллиандра, переводя взгляд с Реноса на Элеонору.

У нее были друзья. Они были готовы помочь ей, даже не зная, почему это на самом деле было настолько важно для нее. Она благодарно посмотрела на них и повторила:

- Спасибо.

- ... и ты будешь следить за чистотой в доме, нести ответственность за сохранность вещей.

- Разумеется.

Иллиандра послушно кивала на все, что вот уже пятнадцать минут втолковывал ей управляющий графа Делтона.

- Ах да, совсем забыл. У тебя есть освободительная грамота или выписка из книги поданных?

- Что?.. Ах... ну да, конечно.

- Ты ведь свободна? - с подозрением взглянул на нее управляющий.

- Разумеется. Я обязательно принесу Вам ее.

Управляющий хотел было добавить еще что-то, когда вдруг совсем молоденький юноша, сидевший за столом, в отчаянии застонал и бросил перо на бумаги.

- Я никогда не закончу с этим!..

- Что еще? - недовольно обернулся управляющий.

- Эти жуткие цифры никак не сходятся! Вот смотрите, сорок десятков мешков зерна, проданы по пятнадцать золотых каждый, итого имеем шесть тысяч. Минус две десятых части, отданных крестьянам и минус подать по три золотых с десяти... должно остаться лишь три тысячи, но тут написано еще триста шестьдесят золотых. О Боги, откуда же они?

Управляющий вздохнул.

- Позволь, я закончу, и мы разберемся с этим.

Иллиандра усмехнулась и тихо сказала, обращаясь к юноше:

- Подать считается лишь с оставшихся графу денег, а Вы, вероятно, посчитали со всех.

Юноша ошарашенно взглянул на нее и благодарно улыбнулся.

- Вы правы! О Боги, в самом деле...

Иллиандра кивнула ему и, взглянув на управляющего, вдруг осеклась. Черт возьми, откуда может горничная знать это?..

- Как ты догадалась? - подтверждая ее опасения, спросил он.

- Я... моя маменька работала помощником казначея у одного барона, - с ходу соврала Иллиандра. - Она научила меня.

Управляющий сощурился.

- Какую подать должен заплатить граф, если у него на пастбище сотня голов скота? - неожиданно спросил он.

- Сколько из них будет забито до зимы? - спросила в ответ Иллиандра, и управляющий неожиданно рассмеялся.

- Браво! Что ж, пожалуй, горничную я найду в другой раз. Не хочешь стать моей помощницей? - и, взглянув на юношу, добавил: - Быть может, я наконец избавлюсь от необходимости переделывать всю работу за своего сорванца.

Юноша покраснел и бросил смущенный взгляд на Иллиандру. Она улыбнулась ему и неуверенно взглянула на управляющего.

- У меня есть только одна просьба. Мне совсем негде жить, и я была бы безмерно благодарна Вам, если бы Вы выделили мне скромную комнату. Я согласна, чтобы Вы вычитали за нее из моего жалования...

Вечером, обустроившись в своей крохотной комнатке под самой крышей, Иллиандра задумчиво смотрела на огненный шар заходившего солнца из окна, которое занимало почти всю стену в ее новом жилище.

Ей просто невероятно повезло сегодня. Этот сконфуженный юноша, сам того не зная, подарил ей такую возможность, о которой она и не мечтала. Иллиандра с удивлением замечала, сколько облегчения было в ее душе от сознания того, что ей не придется мазаться грязью, горбиться над мутными лоханями и с трудом разгибать спину вечерами; но не менее того ее воодушевляла открывшаяся ей возможность не навлекая подозрений спокойно рыться в бумагах графа Делтона. О, разумеется, отныне она будет осторожна и постарается не показать, сколь обширны в самом деле ее знания; но зато теперь ей, возможно, удастся намного быстрее сделать то, зачем она пришла сюда. Она найдет доказательства нечистоплотности графа или же убедится в обратном; но в любом случае, она не успокоится, пока не будет знать, что Плоидис на самом деле в безопасности.

Подумав о нем, Иллиандра невольно улыбнулась, чувствуя, как наполняется теплом ее сердце.

"Интересно, он еще помнит обо мне?.."

И в тот момент она вдруг не стала противиться своим чувствам, не стала одергивать себя, как всегда это делала.

"Ну, конечно, помнит, - ответила она сама себе. - Как и ты о нем".

Она перегнулась через подоконник и, заглянув за стену, увидела вдалеке крайнюю башню королевского замка. Выстроенный из светлого камня, он казался розовым в лучах заходящего солнца. Плоидис там сейчас, подумала Иллиандра и улыбнулась этой мысли. Она не видела его уже несколько долгих месяцев - и тем не менее, его образ всплывал в ее памяти так же четко, как и прежде. Он там, так близко; как это просто было бы сейчас пойти туда - и она увидела бы его еще до того, как стемнеет...

Но нет. Теперь, когда волнения немного улеглись в ее душе, она могла со стороны взглянуть на произошедшее - и с легкой печалью понимала, что все случившееся в самом деле было к лучшему. Он был королем; и как бы искренни ни были их чувства друг к другу, в конечном счете они были безнадежны. О да, разумеется, Плоидис пытался убедить ее в обратном, но Иллиандра слишком хорошо понимала, чего статус требовал от него.

Пройдет время, и он должен будет забыть ее. Он женится на какой-нибудь иностранной принцессе, которая, как полагается, подарит ему законного и высокородного наследника... и Илли, останься она во дворце, в любом случае пришлось бы уйти, с его согласия или нет. Она не сомневалась, что гордость не позволила бы ей стерпеть лицемерную роль тайной любовницы.

Иллиандра вздохнула и с легкой улыбкой вгляделась вдаль, в яркую розовую полоску на горизонте.

О нет, ее судьба была в другом, и Боги весьма очевидно указывали ей дорогу. Она не вернется во дворец, она не позволит вспыхнувшему между ними влечению перерасти в нечто, что впоследствии будет так тяжело вырвать из сердца. Вместо этого она будет рядом, невидимо, неслышно; она будет делать все, что ей под силу, чтобы его путь был хоть чуть менее тернистым.

Когда-нибудь, быть может, довольно скоро, он забудет ее, и его сердце будет свободно для той, кому суждено стать его супругой; да и она, несомненно, еще полюбит вновь и выйдет замуж за другого... это их судьба.

Это всего лишь один твердый шаг, который она должна сделать, чтобы не разбить сердца им обоим.