(не) Только Секс - Уля Ласка

— Объясните, может, вас пойму, а то вот Анатолий только запугивал, — наигранная снисходительность и, чего уж, вызов. Он на своей территории.

А я со спины вижу, как опускаются плечи Нади.

Бл..ть! Да что ж это такое?!

— Ужин, — киваю я Ларисе на три больших пакета у порога. — Не хотите неприятностей от друзей Гриши, ближайшие две недели по ночам не шастать. Слишком смазливые. Оба! — Останавливаю взгляд на Олеге и вижу, как он морщится. — Приятного аппетита и спокойной ночи! — желаю на прощание, разворачиваю Надю, подхватываю под локоть и вывожу за дверь. — Закроете сами, — бросаю, захлопывая ее.

— Но я… Друзья Гриши… они… — пытается вернуться в квартиру Надя.

— Надя, — ловлю ее лицо руками, заставляя смотреть мне прямо в глаза. — Это для них, чтобы посидели дома. Лишним не будет. Все друзья в одной куче, там никого не осталось. Не переживай!

— Прости, — вздыхает она.

— За что? — не могу отвести от нее взгляда, опять заводясь.

— Одноразовые встречи, никаких проблем, это же то, за что ты выбрал клуб, — нервно прикусывает губу она. — А тут я с целым ворохом, да еще и… — делает жест рукой, описывающий, по ее мнению, отвратительный внешний вид.

— Ты всегда можешь проверить, насколько сильно ты мне нравишься, — ловлю ее руку, прижимаю к своему паху.

Оба наших стона вылетают одновременно.

— Ко мне?

— К тебе, — немного севшим голосом выдыхает моя детка.

Кровь мгновенно закипает, как по волшебству меняя свой состав на что-то невероятно бодрящее и успокаивающее одновременно. Бывает и так?! Причем впечатление ярче и сильнее, чем случалось при завершении моих самых сложных дел. Потому что мое? Личное? Но…

К черту! У меня сейчас нет ни малейшего желания лезть в это и разбирать причины, тем более, когда рядом есть места позаманчивее… намного заманчивее.

Желание впечатать аварийную кнопку лифта и наконец-то хоть немного снизить напряжение отпадает за отсутствием упомянутой, а мозг принимается лихорадочно перебирать варианты, отметая один за другим.

Придерживаю Надю за талию на выходе из подъезда, но правильнее было бы сказать, что держусь за нее сам.

«Ко мне?» в моем исполнении никогда не значит «ко мне» в прямом смысле слова, но сейчас мозг оказывается полностью во власти образа, в котором я вижу ее в моей квартире… спальне… кровати.. Как хренов медвежонок из детской сказки, с той только разницей, что я совсем не против! Никаких запасных вариантов. Моя территория, с моими правилами и моим контролем. А внезапная идея оставить ее у себя вообще сметает протекторы здравого смысла, и я начинаю всерьез перебирать дополнительные варианты, при которых это можно было бы осуществить быстро и без лишней возни.

Стоп.

Меня понесло?

Прихожу в себя, понимая, что она опять хочет сесть позади.

Нет, детка, не сейчас.

Только рядом.

Распахиваю переднюю дверь, нарушая ее планы, и помогаю занять положение, которое нужно мне. Регулирую ремень безопасности, защелкиваю его и, пользуясь моментом, скольжу рукой вниз, запускаю ее под платье и начинаю движение вверх по внутренней стороне бедра.

Кружево чулка заканчивается, даря соприкосновение с горячей обнаженной кожей… Бл..ть!

«Идея с задним сиденьем не так уж плоха!» — Шлю на хер первоначально принятый план, выдергиваю руку, возвращаюсь к ремню безопасности и с силой дергаю чертово крепление.

Прямо возле моего уха Надя резко втягивает в себя воздух.

— Да, детка, мы сделаем это сейчас! — Поднимаю взгляд и вижу слегка закатившиеся глаза.

— Надя! Какого черта? — Обхватываю ее лицо ладонями, аккуратно ее встряхиваю.

Она часто моргает. Глубокий вдох. Извиняющийся взгляд.

— Прости… Можно я съем? — достает она руку из кармана, показывая мне… шоколадный батончик?

Непонимающе пялюсь на нее, еще не в силах закрыть распахнутый от удивления рот.

— Утром мы проспали, — начинает рассказ она.

— Кто? — перебиваю, понимая, что это «мы» сведет меня с ума, если я не получу ответ сейчас же.

— Я и дети, — смотрит с недоумением, безуспешно пытаясь справиться с хреновой упаковкой. — Потом в обед… — запинается, а я помогаю ей наконец-то разорвать обертку. — Спасибо! — благодарит она и, отводя глаза в сторону, продолжает: — В общем, у меня были дела, и я не успела поесть, а после звонок из полиции и…

Какие, на хрен, дела в обеденный перерыв?

Она как будто читает мои мысли и, еще сильнее смущаясь, поясняет:

— В обед… мы были у семейного психолога. — Видя мою помрачневшую физиономию, поспешно добавляет: — Я и дети. Ну, ты видел, что я… не справляюсь.

— Ешь, — киваю я на счастливого ублюдка, которому достается прикосновение ее губ. — Мне нужно быть уверенным, что следующий твой обморок произойдет из-за силы твоих ко мне чувств, а не из-за голода. — Целую, слизывая след шоколада с ее губ и мысленно уговаривая себя набраться еще… немного… терпения.

Надежда

Божечки! Я уже давным-давно должна была бы сгореть от стыда, но ему каждый раз удается мастерски сбить с меня пламя. Невольно вспоминаю Витьку… В таких случаях он делал все, чтобы я чувствовала себя еще более неловко, уверенно расправляя плечи на моем фоне.

«Самое главное — не начать мечтать», — напоминаю я себе Еськину установку. «Есть только сегодняшний день, именно его нужно прожить и… насладиться, — окончательно убеждаю себя я, — тем более что Александр Денисович… Алден».

Улыбаюсь. Мужчины не заморачиваются именами. Еся опять права!

— Мне нравится, как на тебя влияет шоколад, — говорит он, подхватывая мою кисть, скрещивая пальцы наших рук и устраивая их у себя на колене. Закрываю глаза, потому что еще один его пронзительно-голубой, откровенный взгляд, и я могу запросто стать виновницей аварийной ситуации на дороге. Но я — мать,