Девушка с Острова Ураганов - Ксения Лисица

знала — оно будет проходить где-то далеко от Мертона, и игроков отвезут туда в экипажах. Ей хотелось поговорить с кем-нибудь из них, но знала она только Жюля и понятия не имела, как с ним связаться.

Афира подумала о Северине. Почему он тогда предложил её подвезти? Простая вежливость, попытка таким образом извиниться за отца? Или он хотел разузнать, как у неё получилось прийти первой? Северин Афире нравился, но она понимала, что общаться с другими игроками следует с осторожностью, и доверять им не стоит.

— О чём задумалась?

Афира так глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, как Себастьян нагнал Тео с Клодин, а его место рядом с ней занял Ксавье.

— Об испытании, — честно ответила она.

Он фыркнул.

— О нём ты сможешь подумать, когда мы вернёмся домой. И потом у тебя на это ещё целых два дня. По-моему, сейчас отличный момент, чтобы расслабиться. Как думаешь, тут вообще есть олени? Или мы зря потратили деньги?

Прежде чем Афира успела ответить, раздался возглас Клодин.

— Смотрите!

Они вышли на небольшую полянку, где паслось несколько оленей. Они отличались от тех, что она видела на Острове Ураганов. Там олени были больше, их хвосты длиннее, а шерсть — тёмно-коричневого цвета. Эти олени были меньше размером, с совсем коротенькими хвостиками и светло-коричневыми шкурами в белое пятнышко.

А ещё эти олени их совсем не боялись. Они тут же обступили их и тыкались своими мордами им в руки и бока, требуя угощения. Афира достала из бумажного кулька какой-то маленький овощ и протянула самому большому оленю, который продолжал упорно тыкаться ей в бок, по какой-то причине игнорируя кулёк. Но теперь, когда угощение появилось у неё в руке, его внимание было полностью сосредоточено на нём. Афира подумала, что олени на Острове Ураганов умнее. Зато эти позволяли себя гладить, а их шерсть была очень мягкой и приятной на ощупь.

Когда их кульки с кормом полностью опустели и олени потеряли к ним интерес, Клодин предложила пойти к реке. Здесь, на берегу, было даже прохладно и руки у Афиры покрылись мурашками. У реки стояла маленькая лодочная станция, где можно было взять напрокат лодку. А ещё тут, в отличие от тропы, было много народу. Люди устраивали пикники на берегу, плавали и катались на лодках целыми семьями.

— Пойдём? — Предложил Тео, которого перспектива поплавать на лодке явно обрадовала.

Ксавье скривился.

— Я, пожалуй, подожду вас здесь.

Афира поколебалась — ей хотелось прокатиться, но оставлять его здесь одного казалось неправильным. Она наклонилась к нему и так, чтобы не слышали остальные, спросила:

— Хочешь, я останусь?

Ксавье удивлённо посмотрел на неё.

— Не говори глупостей, иди, катайся, — ответил он.

Оказалось, что четырёхместные лодки кончились, и они взяли две маленькие лодочки на два места. Тео и Клодин уселись в одну, а Афира с Себастьяном в другую. Она была рада такому разделению.

Как вскоре выяснилось, Себастьян плавал на лодке всего пару раз в жизни и никогда не грёб сам. Тео с Клодин уже скрылись за поворотом реки, когда он, наконец, смог выгрести на её середину. Понаблюдав немного за его мучениями, Афира предложила:

— Давай я буду грести?

Себастьян упрямо покачал головой.

— Я хочу научиться.

Лэ всегда говорила, что желание научиться чему бы то ни было, надо поощрять. А Валла часто повторяла, что всегда лучше иметь хорошего учителя, чем учиться самому.

— Дай мне вёсла. Я покажу как надо.

Афира сделала несколько медленных гребков, чтобы он разглядел всё как следует, и передала вёсла обратно Себастьяну. Грести он стал получше, по крайней мере, они больше не крутились на месте, но…

— Всё ещё плохо, да? — Виновато улыбнулся Себастьян.

— Лучше, — уверенно ответила Афира и почти не соврала. — Давай я покажу прямо на тебе.

Это предложение его удивило.

— На мне? Как?

Она встала и, перешагнув через скамеечку, на которой сидел Себастьян, оказалась у него за спиной. Он испуганно обернулся через плечо.

— А лодка не перевернётся?

— Нет, — спокойно сказала Афира и положила свои руки поверх его.

Её пальцы были длиннее, запястья толще, а ладони шире и руки Себастьяна полностью скрылись под её собственными. Она невольно засмотрелась на контраст кожи: у него она была ещё светлее, чем у Ксавье. Афира скользнула взглядом по выступающим венам на предплечьях, а потом перевела взгляд на их ладони.

— Вот так.

Сначала они гребли вместе, но уже через несколько гребков она поняла, что у Себастьяна начало получаться. Руки Афиры всё ещё лежали поверх его, но теперь она не прикладывала никаких усилий. Помощь ему больше была не нужна, но отпускать его и садиться обратно на своё место ей не хотелось. Чувствовать, как двигаются мышцы рук Себастьяна под её ладонями, было… приятно. Афира подумала, что он сильнее, чем кажется.

— Я всё делаю правильно?

Его голос как будто разбил тонкий, прозрачный купол, закрывший их от остального мира, остановивший время. Купол, в котором она могла бы держать его руки, не притворяясь, что всё ещё помогает ему грести. Афира почувствовала лёгкое замешательство, когда поняла, что ей бы этого хотелось.

— Да, ты всё делаешь правильно.

По дороге назад они снова отстали от остальных. Когда Тео, Клодин и Ксавье скрылись за поворотом, Себастьян остановился и приложил палец к губам. Афира смотрела, как он сошёл с тропы и углубился в лес. Рядом не было никого, кто мог их заметить, но она всё равно нервничала, когда он исчез за деревьями.

Себастьян вернулся через пару минут. В руке у него был букетик нежно-жёлтых цветов с коричневыми серединками и узкими тёмными листьями. Он неуверенно протянул его Афире. Она взяла цветы, понюхала, но запаха не было. Себастьян улыбнулся.

— Эти цветы называются рейнренс. Они могут показаться простенькими, но зацветают самыми первыми, иногда даже в феврале, и могут выжить почти в любых условиях.

— Они совсем не пахнут, — заметила она.

— На самом деле они очень вкусно пахнут, но только во время дождя. Хотя, — он неожиданно жёстко усмехнулся, — ты можешь понюхать какую-нибудь леди, у них очень популярны духи с запахом рейнренс.

— Спасибо, — ответила Афира и тут же добавила, — за цветы, а не за совет.

Себастьян рассмеялся.

— Я подумал, что они похожи на тебя.

Ничьи слова никогда ещё не казались