Чертово дело - Лада Валентиновна Кутузова

близкими: по крови или духу. С остальными смазанно, буквально за полдня ощущаю.

Анастасия умолкла. В полной тишине они доели стейки и допили пиво. Николай попросил расчет у официантки, и пока ждали чек, Анастасия спросила:

– А что у тебя с ангелом смерти?

…Они немного прогулялись по набережной. Николай впервые в жизни рассказал о своих видениях, начавшихся в детстве.

– А с людьми не чувствуешь? Их уход? – Анастасия в упор уставилась на него.

Николай помотал головой.

– Повезло, – вздохнула Анастасия. – Полгода назад бабушка ушла, она меня после смерти мамы воспитывала.

Николаю хотелось обнять ее, чтобы Анастасия поняла, что не одна. Но как она это воспримет? Вдруг сочтет, что Николай пользуется предлогом, чтобы облапать? А потом решил: Анастасия поймет все правильно, и приобнял ее за плечи. Она остановилась, а затем уткнулась лбом в грудь Николая. Он прижал Анастасию к себе и гладил, гладил по спине.

А еще шептал, что все будет хорошо. Обязательно будет.

Глава седьмая

Опасные связи

Понедельник начался со скандала: в кабинет с боем прорвался мужчина, которому Николай недавно вручил визитку. Мужчину пытался остановить охранник, требовавший сперва оформить пропуск.

– Это ко мне! – Николай подскочил с кресла.

Роза и Женечка воззрились на мужчину. Розины и без того узкие глаза сделались щелочками.

– Ну, я пришел, – агрессивно начал мужчина. – И что теперь?!

– Я вас проведу к специалисту. – Николай попытался взять мужчину под руку, но тот резко вырвался. – Идите за мной, – предложил Николай, решив поумерить собственную активность.

Мужчина держался нервно: крутил головой, с подозрением смотрел на сотрудников ОБХСС. Возле двери лаборатории он задержался, внимательно изучая табличку.

– Он психиатр? – нервно спросил мужчина.

– Он наш сотрудник, к психиатрии отношения не имеет, – заверил Николай. – Марат, – обратился он к фельдшеру, когда они вошли, – надо обследовать… Как вас зовут?

Мужчина осмотрел кабинет, смерил Марата взглядом и лишь после ответил:

– Семен Борисович.

– Вы расскажете, что вас беспокоит? – Марат взял инициативу в свои руки.

– Спать боюсь. – Семен Борисович перешел на шепот. – Как глаза закрою, так мысль: прыгни.

– Куда? – Марат тоже понизил голос.

Семен Борисович посмотрел назад, Николай тоже: сегодня тень за спиной мужчины не была видна.

– В окно. – В глазах Семена Борисовича промелькнуло отчаяние. – А у меня шестнадцатый этаж.

– В окно не надо. – Марат сделался серьезным.

Он подсоединил провода к мужчине, затем включил прибор. Николай от нечего делать наблюдал за работой аппарата. Вскоре принтер выплюнул цветную схему. Точнее, схема должна была быть цветной, но у Семена Борисовича она оказалась монохромной и прошитой черными нитями.

– Фигово. – Лицо Марата вытянулось. – Вам, Семен Борисович, надо в больницу.

– В психушку не поеду! – отрезал тот.

– Зачем в психушку? – искренне удивился Марат. – У вас с головой в порядке. У вас сущность подселилась, смотрите: вся аура отравлена.

Он продемонстрировал Семену Борисовичу схему.

– Мне бы домой сначала, – произнес тот, его лицо задергалось в нервном тике.

– Не рекомендую, – твердым голосом произнес Марат. – Вы же не хотите в окно? А тварь может спровоцировать.

Он вызвал служебную перевозку и проводил Семена Борисовича до автомобиля.

– Похоже на смесь лярвы с действием крадущей. В первый раз такое вижу, – сообщил Марат Николаю.

– Слушай, ты что-нибудь слышал о побочках после прививки? Которая усиленная?

Марат пожал плечами:

– Ну про дар предвидения у кого-то слышал. А что стряслось?

– Да фигня какая-то. Мне летом порчу диагностировали, снимать поздно было: чистка не помогла. А теперь порчи нет.

– Прикольно, – оживился Марат, – можем проверить. У вас прошлая распечатка сохранилась?

Николай достал схему с кляксой в области груди и идущими от нее ложноножками.

– Да-а, – присвистнул Марат. – Серьезная штука.

Процедура повторилась, только теперь обследовали Николая. Принтер загудел и выдал схему: как и в клинике, она отличалась здоровым видом. Марат сравнил их.

– Подделать не могли? – спросил он после продолжительного молчания. – Аура-то точно ваша. А все остальное в фотошопе можно слепить.

– Если только ваша коллега такое практиковала. – Эта идея Николаю показалась сомнительной.

– Я ее не знал, ничего сказать не могу, – сухо произнес Марат: сработала профессиональная солидарность.

– Да и подклад активированный был, – признался Николай.

Мысль, что Ольга решила так подшутить, промелькнула и исчезла: на нее это не похоже. Хотя… С бывшей женой он тоже не ожидал, что та решит свести его в могилу. С женщинами у Николая всегда все было сложно. Какой-то он хронический неудачник в области любви. Хорошо, что с Анастасией складываются отношения, как у людей на одной волне: доверительные, но без лишней чувственности. Наверное, это редкий случай дружбы между мужчиной и женщиной.

Ближе к концу дня позвонили из головного офиса и пригласили Николая на встречу по поводу Чертова дела. Перед отъездом он поручил Розе связаться со спецом из Тулы и уточнить: что там с деревней? Нет ли каких новостей? Роза даже глазом не повела, хотя будь что новое, Дима бы уже обрывал телефоны. Весь оставшийся вечер Николай думал: что он завтра услышит? О Нине и ее роли в деле? О новых «демонах», рвущихся в наш мир из хаоса? Или о чем-то ином?

Спал он паршиво: засыпал и просыпался. И сны были под стать: мутные, тревожные, от которых не отдыхаешь, а лишь сильнее загоняешься. В этих снах мелькал огонек – Николай пытался выйти на его свет, но огонек ускользал. В четыре утра Николай плюнул и решил вставать. Сварил кофе, положил в него, как всегда, две чайные ложки сахара. Попробовал: не сладко! Пришлось добавлять еще.

Когда пил кофе, обратил внимание на небольшой тремор пальцев. Похоже, проблема с сосудами. Или с нервами. Николай усмехнулся: порча исчезла, а здоровье шалит. После кофе Николай отправился в ванную комнату и включил почти горячую воду. Полчаса отмокал в ней, а затем вернулся в постель: смотреть новый сериал, который рекомендовала Женечка. Через десять минут Николай уже спал.

Утром он подскочил от звука будильника: сперва хотел опоздать, сославшись на головную боль, затем вспомнил, что надо на «Третьяковскую». Николай ехал в метро, ежеминутно зевая. Народа в вагоне было прилично: час пик. Не то что сесть, встать некуда! Николай отвык от подобной толкучки, недовольных лиц, чужих волос, лезущих в рот, неприятных запахов, от чужого локтя между ребрами. Как хорошо, что его работа в пешей доступности!

В центре города народ спешил по делам, не обращая внимания ни на тронутые ржавчиной листья, ни на изящность фонарей, скользя равнодушным взглядом по витринам магазинов. Николай осмотрелся: красиво тут, парадно, дома старинные. Хотя не очень старинные: после пожара тысяча