Вся правда о неправде. Почему и как мы обманываем - Дэн Ариели

Итак, вы приняли участие в трех заданиях, по итогам которых можете заработать до 20 долларов на обед, пиво или учебник. Реальная сумма, с которой вы уйдете, зависит от вашего ума, умения участвовать в такого рода тестах, а также от направления вашего морального компаса. Будете ли вы мошенничать? И если да, то думаете ли вы, что ваше мошенничество каким-то образом связано с уровнем вашего интеллекта или степенью креативности?

Вот что нам удалось выяснить: как и в первом эксперименте, творческие люди имели более высокую степень нечестности. Интеллект, однако, никак не связан со степенью нечестности. Это означает, что люди, мошенничавшие больше в каждой из трех задач (матрицы, точки и общие знания), имели в среднем более высокие значения показателя креативности по сравнению с другими, однако их показатели интеллекта не особенно отличались.

Мы также исследовали результаты обманщиков-экстремалов, то есть тех, что мошенничал каждый раз и по максимуму. По каждому из показателей креативности их результат был значительно выше, чем у тех, кто обманывал в меньшей степени. И вновь их показатели интеллекта различались незначительно.

Растягивание фактора вранья, или Предмет для мести

Очевидно, что креативность представляет собой важный фактор для развития мошенничества, но далеко не единственный. В своей предыдущей книге The Upside of Irrationality: The Unexpected Benefits of Defying Logic at Work and at Home[32] я описал эксперимент, призванный отследить, что́ происходит с людьми, недовольными определенным сервисом. Если говорить коротко, то мы с Айелет Гнизи (преподавателем Калифорнийского университета в Сан-Диего) наняли молодого актера по имени Дэниел провести от нашего имени эксперимент в нескольких местных кофейнях. Дэниел просил посетителей кофеен принять участие в выполнении пятиминутного задания в обмен на пять долларов. После получения от них согласия он вручал им десять листов бумаги со случайным набором букв. Затем он просил их найти максимальное количество одинаковых букв, прилегающих друг к другу, и обвести их карандашом. После того как те заканчивали работу, он возвращался к ним, собирал листы, вручал им небольшую пачку купюр и говорил: «Вот ваши пять долларов. Прошу вас пересчитать купюры, поставить подпись на расписке и оставить ее на столе. Я заберу расписку чуть позже». Затем он отходил к другому участнику. Важным было то, что вместо пяти долларов он отдавал им девять и хотел выяснить, как много участников вернут лишние деньги.

Это было так называемым «условием без отвлечения». Другая группа потребителей (в «условии с отвлечением») испытывала при общении с Дэниелом нечто иное. В середине своего объяснения он притворялся, что его мобильный телефон начинает вибрировать. Он тянулся к карману, доставал телефон и говорил: «Привет, Майк. Как дела?» После короткой паузы он с энтузиазмом продолжал: «Отлично, пицца сегодня в 8.30. У меня или у тебя?» Затем прощался и вешал трубку. Имитация разговора длилась около двадцати секунд.

После того как Дэниел клал мобильный телефон обратно в карман, он никак не комментировал свои действия и просто продолжал описывать задание. С этого момента все происходило точно так же, как и при «условии без отвлечения».

Мы хотели увидеть, захотят ли потребители, которых игнорировали столь открытым образом, оставлять у себя больше денег в качестве мести Дэниелу. Оказалось, что это действительно так. В «условии без отвлечения» 45 процентов людей вернули излишне уплаченные им деньги, а в «условии с отвлечением» это сделало всего 14 процентов. И хотя нам было печально признать, что в обычных условиях к обману готова половина людей, еще больше нас огорчило то, что даже простой десятисекундый перерыв в разговоре заставляет людей мошенничать в еще большей степени.

С нашей точки зрения, эти результаты показывают, что когда нас кто-то или что-то сильно раздражает, нам становится куда проще оправдать свое аморальное поведение. Наша нечестность становится своего рода мщением или компенсацией. Мы говорим себе, что не сделали ничего неправильного – мы просто сводим счеты. Более того, мы делаем еще один шаг по пути рационализации и говорим, что просто «восстанавливаем карму» и баланс в отношениях с миром. Слава нам – мы отправляемся в крестовый поход за справедливость!

Мой друг и ведущий колонки по вопросам технологий в New York Times Дэвид Пог отлично уловил ощущения людей в отношении сервиса и связанное с плохим сервисом желание отомстить. Каждый, кто знает Дэвида, может сказать, что он охотно поможет любому человеку в нужде. И раз уж он захотел кому-то отомстить, это не может не удивлять. Однако когда мы чувствуем себя уязвленными, вряд ли можем рационально оценить, как меняется наш моральный кодекс. Дэвид, как вы сейчас убедитесь, невероятно творческая личность. Позвольте привести вам песню Дэвида (в оригинале ее можно петь на мелодию песни The Sounds of Silence[33]):

Привет, автоответчик, мой старый друг.Я вновь звоню за техподдержкой.Я проигнорировал предупреждение босса,Я позвонил утром в понедельник.Уже наступил вечер, и мой ужинСначала остыл, а потом на нем выросла плесень…А я все жду!Я слушаю звуки тишины.И вы, похоже, не понимаете, через что я прошел.Думаю, что на вашей стороне вообще нет людей.Я нажал каждую кнопку, которую вы назвали,Но я жду уже восемнадцать часов.Мало того что ваша программа разрушила мой компьютер,Мало того что он постоянно зависает —Программа стерла мои диски!И теперь мой Mac слушает звуки тишины.В своих мечтах я фантазируюО том, как отомщу вам, ребятки.Представьте, что ваш мотоцикл потерпел аварию.Вы истекаете кровью.Из последних сил вы звоните в службу спасенияИ молитесь, чтобы врач оказался на месте…А вместо врача там сижу я!И вы слушаете звуки тишины!

Итальянская история креативной мести

Когда мне было семнадцать лет, а моему двоюродному брату Йоаву восемнадцать, мы отлично провели лето в путешествии по Европе с рюкзаками. Мы встретились с огромным количеством людей, увидели множество красивых городов, провели много времени в музеях – это было отличное путешествие по Европе для двух вертлявых подростков.