Москва на перекрестках судеб. Путеводитель от знаменитостей, которые были провинциалами - Андрей Шляхов

Сам Женя с детства мечтал стать актером. Учился в музыкальной школе по классу аккордеона, занимался в школьном драматическом кружке и даже сочинял пьесы, которые сам в том же драмкружке и ставил. Однажды взял и сделал из сказки «Красная шапочка» мюзикл на музыку оперы «Аида»!

А вот сцены Женя боялся, точнее — стеснялся. Он вообще рос застенчивым ребенком. Но одновременно и упорным — несмотря ни на что захотел стать актером и стал им. Да не просто актером, а Евгением Мироновым! Тем самым, единственным и ни на кого не похожим.

«У меня не было игрушек, — вспоминает Евгений Миронов. — Не знаю, у меня были марки, я марки собирал. Я помню, что я посмотрел „Собаку на сене“, мне очень понравилась Терехова. У нас были новые полы, только их покрасили, все спали, и я ногтем „Терехова“ на полу выковырял себе.

Папа, он такой, он на гармошке играл. Одну вещь — „Дунайские волны“, он как чуть выпьет и компания: па-ба-бам… Кто это видел, тот не забудет никогда! Потом он в каком-то танцевальном коллективе коленца выделывал. Какая-то пластика у меня — от него. А мама была в самодеятельности, играла почтальоншу какую-то… Они, кстати, оба очень хотели, чтобы я был артистом. Почему-то это странно. Потому что мы жили в военном городке, а артист… Вообще, в нашем городке даже в голову никому не могло прийти, чтобы учиться на артиста, а у нас другой мысли просто не было. Потом Оксанка, сестра моя, она тут же, как я поступил в театральное училище, она прямо: „Так, надо что-то делать!“ И поступила, надо сказать, поначалу без особой любви, в балетное училище, сначала Саратовское, а потом в Вагановское… И стала балериной!»[11]

Учеба в школе Женю особо не привлекала. «Я учился средне — не плохо, не хорошо. Потому что… ходил в музыкальную школу, ставил спектакли — меня это больше интересовало».[12]

После окончания восьмого класса Евгений Миронов поспешит оставить школу и поступит в Саратовское театральное училище имени И. А. Слонова, одно из немногих учебных заведений подобного профиля, куда принимали с восьмилетним образованием.

Учился он у Валентины Ермаковой, актрисы из блистательного поколения воспитанников Юрия Петровича Киселева. У одаренного юноши не все шло гладко. Миронов вспоминает: «Помню, я уже учился в Саратовском театральном училище, и на одном из экзаменов по специальности мне поставили три с минусом. Меня это очень расстроило. А преподаватель сказал моей маме: „Он у вас хороший мальчик, но пусть лучше поменяет профессию. Через дорогу от нашего училища есть хорошее ПТУ, там можно освоить хорошую, полезную специальность токаря или слесаря“. Я безмерно благодарен маме, что она все же не послушалась того преподавателя и не перевела меня в ПТУ».[13]

После окончания училища в 1986 году Евгения Миронова пригласили в саратовский Театр юного зрителя, он принял приглашение, но проработал там недолго.

«Я уже работал в Саратовском ТЮЗе и однажды по телевизору смотрел передачу о студии Олега Павловича. Меня поразило то, что одна студентка спорила с Табаковым, упорно отстаивая свое мнение. И мэтр в конце концов с ней согласился. Эти демократические, доверительные отношения произвели на меня такое сильное впечатление, что я буквально „заболел“. И, одержимый сумасшедшей идеей учиться у Табакова, поехал в Москву. Даже не подумал, где там остановлюсь. Ну как же, думалось мне, конечно, демократичный Табаков будет просто счастлив, что к нему приехал артист, да еще и земляк. Сейчас смешно вспоминать эту наивность, но, с другой стороны, именно она мне и помогла. Я был решительным от своего незнания жизни. Случай классический: восторженный провинциальный мальчик приехал покорять столичные подмостки.

Самого Табакова я подкараулил у подъезда Школы-студии МХАТ и говорю ему: „Здравствуйте, я из Саратова, артист и хочу учиться у вас“. Ну не наглость ли это?! Я еще ждал, что он радостно вскрикнет: „Да ты что! Из Саратова? Ах, как это здорово!“ Но он только удивленно развел руками: „Молодой человек, вы опоздали, экзамены давно закончились, сейчас уже идет учебный процесс“. Но я был так решительно настроен, что Олег Павлович смилостивился и сказал, чтобы я поговорил еще с Авангардом Леонтьевым. Я стал ждать. По незнанию я тогда думал, что это брат Валерия Леонтьева. Но из подъезда вышел маленький лысый человек и спросил, не его ли я жду? Я ответил: „Нет, я жду Леонтьева“. „Леонтьев — это я“, — объявил он мне. Словом, меня взяли на испытательный срок. На курсе у нас было сорок человек, а двадцать из них нужно было отчислить к концу семестра. Моему появлению никто, разумеется, не обрадовался. Встретили настороженно. Думали, что я блатной, раз попал сюда почти в середине учебного года. Вот так я стал учиться, и началась моя московская студенческая жизнь».[14]

Так Евгений стал студентом Школы-студии МХАТ.

Учиться у требовательного Табакова было непросто, но безумно интересно и увлекательно. Евгений постепенно привыкает — к учебе, к общежитию, к новым товарищам, к беспокойной столичной жизни. Правда, он продолжает оставаться застенчивым и даже замкнутым.

«Я был совершенно неподготовлен к жизни. Очень шугался, такой замкнутый, такой некоммуникабельный человек — это дикий ужас какой-то был. Я ездил из общежития до Школы-студии МХАТ и обратно, никаких других тусовок. У меня не было времени никогда. У меня такая жизнь, жизнь молодого человека, прошла мимо дома с песнями, я потом стал наверстывать, когда опять-таки с работой: с „Гамлетом“, с „Борисом Годуновым“, ездил на гастроли. Вдруг я зашел на какую-то дискотеку и подумал: „Боже мой, как я мог это пропустить?!“ И у меня даже стало манией на какое-то время, на полгода я просто стал тусовочным человеком, я приходил куда-то, мне надо было дрыгаться, мне надо было наверстать упущенное. Но это быстро надоело».[15]

Еще будучи студентом Школы-студии МХАТ, Евгений Миронов начинает сниматься в кино. С благословения Олега Табакова, который разрешит ему делать это во время учебы.

«Впервые мне предложили в 1988 году в фильме Александра Кайдановского „Жена керосинщика“ роль любовника жены. Меня отпустили на съемки, хотя студентам тогда не разрешали играть в кино. И с того раза пошло — в год по фильму. Правда, ко мне надолго приклеился ярлык слабенького, нежненького человечка. Играл я все больше лейтенантиков или тщедушных любовников. Эти образы были похожи, как капли, и я перепрыгивал из одной постели в другую, ничего не приобретая профессионально. А мне хотелось учиться, расти. Я вот читал дневники Олега Борисова — замечательный был актер, преклоняюсь перед ним. Как он себя ругает, что забыл, например, одну только строчку из роли! Кто бы ему не простил такой мелочи? Что она могла изменить? Но для Борисова в работе мелочей небыло».[16]

По окончании Школы-студии МХАТ Евгений останется работать у своего учителя, Олега Табакова, в его театре-студии. Благодаря своему таланту и работоспособности он быстро выдвинулся на сцене, продолжая при этом сниматься в кино.

Миронов работает упоенно, поистине «не щадя живота своего». Порой он отдает работе над ролью столько сил, что это ощутимо сказывается на его здоровье. Так, во время работы над «Гамлетом» у Питера Штайна Миронов так был увлечен работой, что просто лишился сна. Если даже и засыпал, то ненадолго. «Это было не просто мучением, — вспоминает Евгений. — То был наркотик. Абсолютно точно в течение трех месяцев я был в наркотическом опьянении от Шекспира и от Штайна. Я подсел на „Гамлета“. И вышел с очень тяжелыми последствиями, потому что, когда первый раз закончил играть, почувствовал, что надо не то что отдохнуть — впору лечиться».

Переломным в судьбе Миронова-киноактера станет период 1991–1992 годов, когда он снимется в двух по-настоящему хороших фильмах: у Валерия Тодоровского в фильме «Любовь» сыграет московского парня Сашу, а в картине отца Валерия, Петра Тодоровского, «Анкор! еще анкор!» исполнит роль молодого лейтенанта Володи Полетаева.

После двух этих «Тодоровских» фильмов на Евгения посыплются не только награды, но и приглашения режиссеров. К актеру пришла слава.

Своим творческим отношением к работе Евгений Миронов создал себе репутацию «неудобного» актера. По складу своей натуры актер просто не способен быть слепым исполнителем режиссерской воли. «Я не пластилиновый и не восковой. Не люблю, когда артист становится материалом для лепки. Я могу участвовать в процессе создания спектакля только полноценно, вместе с режиссером. Если этого нет, я либо прекращаю сотрудничество, либо хитрю, но гну свою линию».

Иначе, наверное, и не стать настоящим актером.

В фильме Дениса Евстигнеева «Лимита» Миронов «поднимет» своего «второстепенного» героя программиста Михаила до уровня главного персонажа, сыгранного Владимиром Машковым, с которым Евгения связывают дружеские отношения еще со студенческой скамьи.