Призрак мисс Миранды - Бетти Бити

Кроме ударов ветра о стены дома и громовых раскатов, не доносилось никаких других звуков, если не считать поскрипывания стропил, неумолчного треска телефонного диска и пару раз издалека прозвучавшего испуганного ржания Леди Джейн.

Снова возник Николас Пембертон. Он тщательно прикрыл за собой дверь и лишь затем обратился к нам подчеркнуто спокойно:

— Конечно, этого и следовало ожидать. Электропровода оборваны, и, скорее всего, телефонную связь постигла та же участь. Одно из неудобств жизни в сельской местности. — Он помолчал, прежде чем добавить обыденным деловым тоном: — Похоже, от внешнего мира помощи нам не дождаться.

Глава 16

Нет, все же выход был. Именно поэтому я отвела глаза от Николаса Пембертона. Я опасалась, что если он встретит мой взгляд, то поймет, что у меня на уме. Не знаю, почему я этого боялась, разве что слышала, что люди, которых любишь, часто наделены способностью читать твои мысли, а я не хотела, чтобы он догадался о моей идее и разрушил ее.

Причина ее возникновения в немалой мере объяснялась той неожиданной слепящей вспышкой, которая поразила дубы. Но думаю, на самом деле ее можно было объяснить совпадением реплики Гарри, что в те давние времена не было телефонов, и моих размышлений об отчаянной скачке мисс Миранды навстречу своему любимому. Заржала Леди Джейн. Вошел Николас и объявил, что от внешнего мира помощи нам не дождаться. Так оно и появилось — единственно возможное решение.

— Я всего лишь на минуту, — взялась я за ручку двери. — Леди Джейн волнуется. Она боится шторма. — Это было не совсем правдой. В действительности она боялась всего лишь грома. А встречный ветер и дождь приводили ее в восторг. — Хочу убедиться, что с ней все в порядке.

Похоже, никто не заметил моего ухода. Или точнее, сей факт был отмечен, но все были заняты совсем другими проблемами. Когда я закрывала за собой дверь, мужчины обсуждали возможность сколотить плот и прикидывали, как разжечь костер, чтобы подать сигнал тревоги.

На лестнице было темно, и стоял какой-то странный сырой и зловещий запах речной воды, который проникал даже сквозь эти толстые, некогда надежные стены. Их поверхность была сырой на ощупь. Ступеньки лестницы скрипели и стонали. Окна дребезжали, словно в них кто-то ломился. Сам дом подрагивал и содрогался, как древний парусник, застигнутый ураганом. Разряды молний, пусть и не такие мощные, полыхали за большим лестничным окном, освещая серое водное пространство, волны которого плескали лишь в броске камня от дома.

Меня колотило и от страха, и от холода. Несколько секунд я стояла на нижней ступеньке, мучась опасениями, в которых смешались и суеверия, и достоверные факты. Мне совершенно искренне хотелось, чтобы мои фантазии воплотились в жизнь и грубо остановили меня.

Не знаю, сколько времени я не могла сдвинуться с места, сотрясаемая трусливой дрожью. Скорее всего, несколько секунд. Затем я услышала, как в холле ожили дедушкины часы; их неумолчный звон дал понять, что близится опасное время, когда прилив достигнет высшей точки. Их гулкие удары падали в пустоту один за одним, как капли воды.

Я решительно миновала лестницу, ощупью проложила путь по знакомому коридору, то и дело спотыкаясь о наваленные ящики с кинооборудованием, и, наконец, коснувшись теплой зеленой байки на двери, распахнула ее.

Я на ощупь знала каждую плиту двора, но этой ночью они были холодными, сырыми, и от них, казалось, тоже шли запахи речной воды, как на Тропе мисс Миранды. С трудом заставив себя сделать первый шаг, я пустилась бегом, разбрызгивая лужи дождевой воды и пригибаясь под порывами ветра, который обрушился на меня, стоило открыть тяжелую дубовую дверь.

Наконец я добралась до конюшни.

Мы так и, не провели в нее электрическое освещение, поэтому на крючке у двери всегда висел массивный фонарь. Снимая его, я надеялась, что батарейки не сели.

Со вздохом облегчения я увидела, как на двери конюшни заплясал мощный луч света. Когда я подняла щеколду, меня встретило тихое ржание Леди Джейн.

Как только я толчком распахнула двери, она ткнулась носом мне в руки. Я почувствовала ее трогательно доверчивую, теплую и шелковистую морду.

— А теперь слушай меня, — шепнула я, накидывая уздечку ей на голову. — Тебе предстоит важная задача.

Хотя я не принадлежу к тем людям, которые разговаривают с животными человеческим языком, не сомневаюсь, что Леди Джейн неподдельно удивилась, когда я заправила ей в рот удила. Но безропотно взяла их, не закусив.

В конюшне звуки шторма слышались отчетливее и вызывали, куда большую тревогу. Мне казалось, что из-за стен доносится рев реки, которая прокладывала себе новое, столь опасное русло.

— Знаю, что такая ночь не для скачек, — бессвязно бормотала я. — Но это очень важно. — Она всхрапнула, раздув ноздри, пока я возилась с упряжью, и, почувствовав на руках ее теплое дыхание, я, как ни странно, приободрилась, видя, что Леди Джейн слушается меня.

— Сахара у меня нету, — объяснила я ей, когда она ткнулась носом мне в карман. — Но обещаю, что Робби вывалит его тебе целую кучу. — Я должна была уточнить: «если мы до него доберемся», но вместо этого сказала: — Когдамы до него доберемся. — Затем из дальнего угла конюшни я притащила седло.

В знак протеста Леди Джейн заплясала на месте, когда я торопливо забросила седло ей на спину, и удивленно повернула голову. Мне показалось, что она вздрогнула, когда я затягивала подпругу и прянула ушами, прислушиваясь к звукам снаружи.

— Вот так. — Я выпрямилась и пригладила волосы. — Предстоит нелегкая работа. Но нам придется с ней справиться. — Я натянула поводья, и она тут же послушно двинулась за мной. Не упираясь и не возмущаясь. Словно мы собрались на обыкновенную прогулку. Преодолевая сопротивление старого ржавого засова на двери, я кинула поводья ей на шею.

— А теперь Леди Джейн, — перекрикивая шум ветра, я говорила с ней не столько для того, чтобы успокоить ее, сколько чтобы привести в порядок сумятицу собственных мыслей, — первым делом придется пуститься вплавь. Мы-то оба знаем, что тебе это под силу. Помнишь, как ты плавала по реке? Затем — к «Высоким полянам». Ты готова. Леди Джейн?

Мне хочется думать, что она всхрапнула в знак согласия, когда, наконец я распахнула дверь. Но скорее всего, я ошибаюсь. Кроме того, ее начала сотрясать крупная дрожь, когда, наконец мы вышли в штормовую ночь.

И все небо от края до края, и весь окружающий мир, казалось, превратились в серое бушующее водное пространство. Конюшенный двор был залит темными лужами, которые вскипали пузырями. Ветер швырял в лицо потоки воды, струи которых били по щекам, стучались в окна и грохотали в водосточных трубах. И что хуже всего, при вспышках молний было видно, что прямо перед нами простирается кипящая водная гладь.