Колесо Войны - Василий Сахаров

Сказав, что хотел, я замолчал. В помещении воцарилась тишина. Герцог помедлил и встал. Как и полагается, мы с шевалье сделали тоже самое. Гай окинул тоскливым взглядом гостиную и, прежде чем уйти, сказал:

– Граф, жду вас завтра в своем замке. Мы еще раз обговорим ваш поход на север, и вы ознакомитесь с планами по борьбе с нанхасами и обороне Герцогства Куэхо-Кавейр. Кроме того, вас ожидают присланные из столицы деньги, которые причитаются вам как протектору. И у меня к вам будет предложение по возвращению ваших крестьян с железоделательных рудников в отрогах Аста-Малаш обратно в Графство Ройхо. А пока передайте шевалье Смелу ваши письменные отчеты.

– Да, Ваша Светлость.

Герцог направился на выход. Шаги его были широкими и резкими, и нам с советником было заметно, что он нервничает. И проводив Гая взглядами, мы с шевалье перекинулись несколькими фразами, я передал ему отчеты, проводил Смела до выхода и вскоре остался один.

После этого, было, я хотел все-таки отправиться в обеденный зал и, наконец-то, поесть с дальней дороги. Но не тут-то было. Сначала появились Керн и Дайирин, которые засыпали меня ворохом новостей, некоторые из которых меня очень заинтересовали. А затем сверху спустился Эхарт, который выглядел гораздо лучше, чем до лечения "Полным Восстановлением".

Кожа на голове барона немного разгладилась. Веки глаз из розовых стали желтоватыми. Ноги держали тело гораздо уверенней. Кончики пальцев обрели чувствительность, и мой старый друг теперь мог видеть даже без очков, пусть далеко не идеально, но это уже заметный прогресс. Так что завтра мы с ним еще один сеанс лечения проведем. А затем еще. И так до тех пор, пока он не станет прежним Нунцем Эхартом, выпускником военного лицея "Крестич", профессиональным воином, дуэлянтом и офицером, который может все, хоть отрядом командовать, а хоть и один на один в поединке с сильным противником биться. Вот только теперь он будет служить не государству, которое его кинуло, а мне, своему другу и товарищу графу Уркварту Ройхо.

Такой вот был денек. А закончился он тем, что я все же добрался до ужина, а затем принял ванну с горячей водой и отправился спать. Правда, случилось это только в двенадцатом часу ночи, но это не проблема. День был прожит не зря, и это главное. Ну, а трудности, тем более такие мелкие и незначительные, не проблема.

Глава 12

Раннее утро. Солнце только-только показало свой красный диск над линией горизонта. Рассвет хмур и в небесной вышине серые облака, которые рваными стаями несутся на юго-восток. Начинался еще один зимний день.

Ламия Отири, которую все проживающие в замке Ройхо люди знали как дикарку Никки, в образе стройной худощавой брюнетки четырнадцати лет отроду, стояла у окна девичьей спальни в Центральном донжоне. Ведьма смотрела на закутанного в черный плащ мужчину, который прогуливался по примыкающей к морю крепостной стене. Он явно о чем-то размышлял и был чем-то озабочен. Об этом говорила его походка, широкие шаги, резкие повороты на месте и взгляды, которые он постоянно бросал на запад. И хотя лицо мужчины, графа Уркварта Ройхо, прямого наследника одного из Рунных Родов, было скрыто широкополой шляпой, для ведьмы это помехой не являлось. Она была дочерью и верной служительницей своей богини, со всеми сопутствующими ее положению и родословной способностями, и расстояние в полторы сотни метров для нее ничего не значило. Тем более что она смотрела не просто на еще одного человека, а на своего будущего супруга, который был отмечен знаком Кама-Нио. Эта метка помогала ламии чувствовать графа за сотни километров, а с недавних пор давала ей возможность влиять на него. И хотя Отири не могла контролировать избранника и читать его мысли, поскольку он сам по себе был силен, как физически, так и духовно, и имел очень хороший магический блок, это ей и не требовалось. Для нее главным было находиться неподалеку от Уркварта, считывать все его основные душевные порывы и навевать ему через знак богини мысли, которые избранник мог брать как ориентиры для своего дальнейшего развития. Ну и, конечно же, ведьма должна была оберегать графа до тех пор, пока по силе и мощи он не станет равен своей будущей жене.

Отири не понимала, что такое любовь, и никогда этим не тяготилась. В свои тридцать два года она знала одно – вся ее жизнь направлена на служение Великой Праматери, которая в союзе с демоном Азгатом сотворила первых ламий и дала им жизненные приоритеты на всю жизнь. И если Кама-Нио считала, что ее избранником должен стать человек из Рунного Рода, значит, так тому и быть. Для нее не было большой разницы между мужчинами, и ее мало волновало, кто будет отцом ее дочери или дочерей. Однако таким отношение ведьмы к будущему супругу было лишь до тех пор, пока избранник находился далеко от нее. Но пришло время, и она увидела его вблизи. И независимо от желаний ламии, что-то в ее душе запело, заставило ведьму задрожать от возбуждения и захотеть быть именно с этим мужчиной. Навсегда и не взирая ни на что.

В ту ночь, когда остверы сожгли продовольственные склады Океанских Ястребов, Отири не до конца поняла, что это было. Но позже, когда она шла за отрядом Ройхо по пятам, ведьма смогла проанализировать случившееся, сравнить свои ощущения с чувствами матери, бабушки и иных ламий, которые через череду поколений дали ей жизнь, и она пришла к выводу, что таким образом богиня связала ее жизнь с графом Ройхо. И если до того, как она воочию увидела оствера, еще можно было отступить от назначенного ей пути, то после этого дороги назад уже не было. Впрочем, Отири это не смутило, а наоборот, обрадовало. Все шло по накатанной за тысячелетия существования ламий колее, и это было хорошо. Первый этап прошел без сбоев. И теперь, когда она оказалась рядом со своим суженым, пришла пора начинать второй этап. Следовало дать графу некоторые первичные знания о ламиях и их происхождении, а затем более полную информацию о нанхасах и о том, что он сам плоть от плоти и кровь от крови северянин.

Посыл пошел, и отметка в ауре графа отозвалась. После этого Уркварт был должен прислушаться к знаку богини, и во время сна, пока только так, а не напрямую, увидеть некоторые картинки из прошлого. И хотя мать Отири, мудрая Каити, наверняка, сказала бы, что ее дочь торопится, юная по меркам своего странного и необычного народа ведьма считала, что Уркварт выдержит первые видения, не сойдет с ума, сможет переосмыслить то, что узнал, и после этого станет самостоятельно искать новых знаний.

Минула ночь. А за ней вторая, сегодняшняя. Ламия чувствовала, что в душе графа происходит непонятная борьба, и она понимала, что это из-за посланных Кама-Нио видений. И вот, первый результат на лицо. Задолго до рассвета Уркварт покинул супружескую спальню, ходит по стене и, наверняка, пытается проанализировать сны, которые так похожи на явь.