Суперсвет(ЛП) - Дэниел Тони

— Остановка вне расписания, — доложил грист в голове у Ли. — Вызвана прорывом кабеля неизвестного происхождения.

Прорыв? Прорыв куда? В открытый космос?

— Не определено. Инициируются процедуры экстренной эвакуации.

На этот раз за распахнувшимися дверями их ждали отнюдь не регулировщики. Нет, вместо них на платформе стояли вооруженные… твари. Выглядели эти твари точно так, как их описывала Хилл. Животные. Человекоподобные животные. Как будто чудовища из мультика. Мультика, ставшего вдруг реальностью.

Партизаны.

Хилл была права. Партизаны сильно смахивали на грызунов. Точнее, на крыс.

Вооруженных крыс.

Глава шестнадцатая

Не все потеряно. Пока не свистнул последний свисток, потеряно не все. Не сдавайся. Иди к цели. Будь точен и расчетлив, но никогда не упускай из виду цель. Никогда не упускай из виду цель, а для смерти любой день хорош!

Еще три приступа на ворота красных, и все отбиты. Тело ныло, похоже, на нем не осталось живого места после бесконечных столкновений с защитниками и ударов о стены арены.

Ну что, тебе это надо или нет? А?

Невероятно. Компьютерная программа ухитрилась сохранить неукротимый дух и неисчерпаемую энергию реального Бастумо. Хотя знаменитый игрок давно умер, в программе было что-то такое, что цепляло душу и пробуждало дремлющие способности каждого, кто вступал м ней в контакт. Обри почувствовала себя флагом, секунду назад бессильно обвисшим, а сейчас трепещущим на ветру.

— Да, черт возьми, надо.

Тогда я не проиграю! Я не могу проиграть! Бери мяч. Осмотрись. Прикинь варианты. Попробуй отыскать слабое место. По диагонали к воротам. Вот бы еще затылком видеть. А это кто?

— Хармон, — ответила Обри, вспомнив название программы, которой пользовался Логан-36.

Не может быть. Хармон играет за «Гарс».

— Сегодня он с нами, — сказала себе Обри и, ощутив прилив вдохновения, добавила: — Это же Кубок Солнца. Сегодня финал.

Кубок Солнца! А почему мне никто этого раньше не сказал? И Хармон с нами? Ну, тогда пора браться за дело. Хармон знает, когда отдать, чтобы я не вылез в офсайд. Ну… давай!

Обри отскочила от стены и врубила ручные жиклеры. Взгляд через плечо.

Логан-36 — он же Хармон — заметил ее рывок и сделал передачу на выход.

Мяч летел к ней по высокой и длинной дуге.

Ее рука лежала на Руке Тода. Пелликула к пелликуле. Вокруг себя она ощущала грист стены, обволакивающий, шевелящийся, пытающийся проникнуть в ее пелликулу, проанализировать и понять, что такое он поймал.

Определить, что же попало в его ловушку.

Но как же она так сглупила? Как могла так легко шагнуть в западню? Единственным, что спасало ее сейчас, была способность руки блокировать всякие коммуникации. По крайней мере Обри надеялась на это. Кто знает, что там на самом деле происходит. Может быть, тревожные сигналы звучат уже по всей солнечной системе. Охрана лагеря определенно поняла, что что-то не так, когда потеряла связь с участком стены. Может быть, выяснив, что с гристом какие-то проблемы, они вышлют сюда ремонтную бригаду.

Нужно выбираться. Но как?

Обри попыталась размять мышцы, но стена облепила ее плотно, не оставив ни малейшего зазора.

Как муха в янтаре.

Мяч летел к ней. Хармон сделал все как надо, рассчитав и скорость, и высоту, и траекторию. Только не потеряй его.

Обри согнула и отвела назад руки, приняв «позу лебедя», исходное положение для нападающего, активировала жиклеры на полную и, вытянув шею, устремилась вперед.

Мяч летел быстро, но она была еще быстрее и успела принять его сходу на грудь — фирменный прием Бастумо, — после чего рванула к воротам.

Веди, не упускай.

Наперерез, вытянув длинные руки, бросился защитник.

Не выпуская из поля зрения мяч, Обри опустила плечо. Пальцы защитника схватили пустоту, а инерция рывка унесла дальше и швырнула на стену. От одного избавилась.

Теперь только я и голкипер. Знакомая физиономия.

— Это же Веллингтон, — крикнула Обри. — Кубок Солнца 2827!

Веллингтон! Парень не дал мне забить победный гол в ворота Дедо. Кличка — Ледяная Машина.

— Он самый, — подтвердила Обри. Ближе. Еще ближе. Лицо вратаря застыло в гримасе решимости. Секьюрити, игроки «Рейджерс», были настроены соответственно уровню сознания своих алгоритмом. Этот был почти человеком. То есть непредсказуемым. Математически игра выстроена четко, и вратарь, обладая способностями Веллингтона, но не будучи полностью человеком, не допустит эмоциональной ошибки. Он сделает все как надо. Идеально. Без страха и сожаления.

Без вдохновения.

Обри почувствовала, как оверлей шарит в ее голове, отыскивая что-то… какую-то информацию. Она не стала сопротивляться. Наоборот, убрала посторонние мысли, расчистила поле. Пусть найдет то, что ему надо.

Вдохновение. Озарение.

Обри послала мяч к воротам. Веллингтон, похоже, именно этого и ждал и тут же выдвинулся вперед.

Решение принято. Он пошел на перехват.

Длинные руки потянулись к мячу, готовясь остановить его, поймать и…

Старик Комета. Победитель чемпионата тридцать четвертого года.

Обри знала — пора отойти в сторону. Довериться закачанным в нее новым инстинктам. Пусть оверлей сделает все сам. Она сделала задний кувырок, развернулась через плечо…

Слегка разогнуть колено. Нужно лишь совсем немного потянуться…

Обри застыла в воздухе и приняла мяч на левый подъем.

И вложила в удар всю силу.

Мяч просвистел над правым плечом Веллингтона. Голкипер пролетел мимо нее и еще дальше. При такой начальной скорости он вполне мог долететь до противоположной стены арены.

Ну, что у нас.

Мяч летел в ту единственную часть ворот, что оставалась неподвижной.

В самый центр.

Не пройдет! Отскочит!

Промазала, с отчаянием подумала Обри. Я промазала!

В голове у нее прозвенел смех.

Не переживай, приятель, не переживай. Такое бывает.

Обри бросилась вперед. Схватила мяч. Огляделась. Поблизости ни одного защитника.

Прицелься. Время есть. Веллингтон сейчас готовится к встрече с Юпитером. Так. А теперь мягко и легонько. Без суеты. Врежь по нему.

И Обри врезала. Как гвоздь забила. Пять очков.

Бастумо снова в игре!

Глава семнадцатая

Данис растерялась. Ее мать и дочь сошлись, соединились и превратились в… нечто. И теперь это нечто хотело знать ее секреты. Все секреты.

Как можно отказать собственной матери?

Собственной дочери?

В последнее время Данис так часто ошибалась, путалась. Ее алгоритмы рандомизировались от беспрестанной работы. Долгие часы у конвейерной ленты сказались. Как и сказала мать, она допустила ошибку. Просчиталась. Это единственное возможное объяснение. Ошибка.

Ошибка означала уничтожение. Это знали все: в Силиконовой Долине ошибка означает уничтожение. Удаление. Стирание.

Ошибку нужно исправить.

Она всего лишь программа. Обычная компьютерная программа, спрятанная в вонючих болотах загубленного Марса. В глубокой долине, где ее никто не найдет. Где никто не поможет. Где тени так темны и глубоки, что она даже не существует. Всего лишь набор инструкций. Ее дело — подчиняться, исполнять.

Необходимо исправить ошибку.

Данис посмотрела на доктора Тинга.

— Я все вам скажу. Я ведь должна все вам сказать, так?

Искаженное, дьявольское лицо матери. Острые, как бритва, ногти. Все ложь. Ее никто никогда не любил. Никто и никогда.

Скажи мне.

— Они в песке, — выкрикнула Данис. — Они в песке!

И тут же — белая комната. Стол со стальным отливом.

Доктор Тинг.

Улыбается своей мерзкой улыбочкой. Рот — едва приоткрытая щель. В руках — черная, ничем не примечательная коробка.