Я тебя (не) забыла - Татьяна Тэя

никогда не возражал и старался подставить ей своё плечо, если требовалось.

Однако сейчас она разозлилась в первую очередь на саму себя. Почему сердце каждый раз сжималось при его появлении? А сама Аня ждала… ждала чего-то, чего не знала сама. Шла только третья неделя, как он вернулся в её жизнь, а было ощущение, словно бы и не исчезал.

– Что, только устроился, уже не терпится пораньше с работы свалить? – съязвила Аня, поравнявшись с его машиной.

Надо было сказать что-то колкое, чтобы привести себя – в первую очередь себя – в чувства, только Мелёхина её выпады нисколько не задели, он лишь улыбнулся шире.

– Я рассчитываю на свободный график. Ну, более менее, – ещё и подмигнул, открывая дверцу с пассажирской стороны.

– И тут у тебя особые условия, а не как у всех, – зыркнула она и нырнула в тёплый, уже разогретый салон.

Сергей обошёл машину и сел за руль. Сделал музыку тише, кивнул Ане на ремень безопасности, чтобы пристёгивалась.

– Ты бы тоже могла оговорить для себя особые условия, Анют, – он смотрел, как она возилась с замком. – По-моему у вас… у нас… в фирме всё довольно либерально. По крайней мере, не так, как в питерском офисе, если основываться на прошлых отзывах нашей общей подруги Вари, – приподнял он брови.

– Ну, да, в Питере полный авторитаризм старшего Варганова, у нас же за полгода Павел Максимович немало чего поменял в корпоративной политике, – согласилась Аня, но затем решила вспомнить свои вчерашние слова. – Но это не касается младшего персонала, конечно.

Мелёхин положил руку на спинку сиденья Ани, оглянулся, сдавая задом. Парктроник заверещал, но Серёга ещё отвоевал несколько сантиметров, полагаясь на свои чувства, а не на технику. Удовлетворённо кивнул, крутанул руль и в пару приёмов выехал с парковки.

Аня же смогла выдохнуть только после того, как он отстранился. Серёжи стало как-то разом слишком много: его тела, его запаха, его голоса. Он занимал не только пространство вокруг неё, но пробрался в мысли, преследуя даже ночами, и никуда не собирался уходить.

– Ты можешь расти, как специалист, Ань, – заговорил он. – Я не вижу проблем, если честно. Или тебе так нравится на должности ассистента?

Она стрельнула в него взглядом, не понимая, куда он клонит.

– Должность, как должность, – пожала плечами.

– Может быть, это твоему шефу удобнее держать тебя в секретарях, чем позволять развиваться?

– Ты ерунду говоришь, – фыркнула Аня.

– Отнюдь. Ты всегда рядом у него, на расстоянии вытянутой руки, через дверь буквально. А начнёшь строить карьеру по профессии, так упустит из виду. Его же это больше всего волнует?

Аня никогда эту тему с Матвеем не поднимала, но её действия были отлажены до автоматизма, а день расписан по минутам. Ассистентские обязанности она изучила от и до. Да, ей иногда хотелось бы заняться чем-то поинтереснее, а не быть простым исполнителем, но, что называется, и на том спасибо.

– Ну какая карьера, Серёж. У меня маленький ребёнок, – словно бы оправдываясь перед самой собой, произнесла она.

– У нас, Аня, у нас, – поправил Мелёхин. – Уже говорил и повторю, что готов разделить ответственность. Ты мужи… то есть шефа своего спроси, на какую позицию в фирме ты можешь рассчитывать, посмотри, что он скажет.

– Зачем мне заниматься этой ерундой?

– А такая уж ли это ерунда?

– Да, когда всё устраивает.

Мелёхин покачал головой, и Аркадьева засмотрелась на его руки, умело управляющиеся с рулём. И машину он вёл так плавно, они будто по маслу ехали, а не по привычным, хотя и заметённым снегом, колдобинам.

– Ох, Ань, какая же ты ершистая.

– Я? Ершистая?

– Да, вот серьёзно. Может, скажи тебе об этом не я, а кто-то другой, ты бы задумалась. Ведь именно мои слова… вернее, каждое слово воспринимаешь в штыки.

– Неправда, – попыталась откреститься она, хотя доля здравого смысла в словах Сергея была.

– Правда-правда, Ань. И всё из-за того, что между нами было. Я ведь понимаю…

– Что?! – возмутилась она, вспыхивая от того, что Мелёхин вдруг заговорил о прошлом. – А что между нами было? Между нами, считай, ничего и не было. Или ты думал, можешь сделать то, что сделал, и я все забуду и прощу? После одного извини?

– Приехали, – заявил наглец, игнорируя её последний выпад.

Она ведь даже не заметила, как быстро они домчали до сада. Аня сузила глаза, ещё разрываясь от негодования, но Сергей потянулся к ней и коротко провёл костяшками пальцев по горящей щеке, приводя в чувства.

– Я бы миллион раз повторил извини, если бы это помогло, Ань.

За Лерой они пошли вдвоём. Анька была всё ещё прибалдевшей от его откровений, даже не знала, чем ещё задеть, колкости закончились. Но Мелёхину её молчаливость была на руку.

– Сейчас будет квест: одень ребёнка, – заявила Аркадьева, открывая дверь группы на втором этаже, на двери которой лаконично значилось название «Непоседы». – Предлагаю пройти его в индивидуальном зачёте.

– Нет, ну ты бы заранее предупредила, я бы ролики в интернете посмотрел, подготовился так сказать, – нарочито возмущённо произнёс Сергей.

Ему было слегка неловко в этом странном незнакомом мире узких шкафчиков, низеньких скамеек, полок, заваленных поделками и рисунков на стенах. Из игрового зала доносилась какофония детских голосов, с лестницы – топот ног, вернувшихся с прогулки малышей.

Аня лишь закатила глаза. В этот момент из группы в раздевалку вылетел маленький ураган и уткнулся ей в колени, обнимая тонкими ручками.

– Мама, мама! – запрыгала Лера.

Тут же куча детских мордочек показалась в дверном проёме. Серёже они напомнили маленьких странных существ, которые, словно заведённые, повторяли одно и то же на разный манер: Лерина мама, мама Леры, за Лерой пришли.

– А ты чей-то папа? – обратился прямо к Серёже какой-то мелкий пацан, и Мелёхин, вдруг растерявшись от прямого вопроса, бросил обескураженный взгляд на Аню.

Что ответить, он так и не нашёлся. Хорошо, что появившаяся воспитательница увлекла детей обратно в группу и прикрыла дверь.

Это была любимая часть дня Ани – радость, объятья, счастье. Утром, когда она вела сюда дочь, всё было совсем невесело. Через силу. Саму угрызения совести мучили, что бросает её тут на весь день. Хорошо, что родители согласились на день-два в неделю с внучкой посидеть, а то без бабушки и дедушки пахала бы Лера в саду пятидневку, совсем как мама на работе.

Лера отлепилась от её коленей и бросила взгляд на Мелёхина, а затем вдруг выдала:

– СеОжа.

Прозвучало странно и смешно, так как «эр» она ещё не выговаривала, а букву «о» излишне тянула, но по-детски