Серая невеста Лиллехейма - Николай Ободников

драчунов. Но знание – оно требовало, чтобы его выплеснули наружу.

– Сифграй! – выкрикнул он и ощутил, как в горле запершило, а на зубах скрипнула песчинка. – Та волчица – это Сифграй! Еще не поняли?! Дети – ее корм! Мы – корм!

Он чувствовал, что это правда – настоящая и непреложная прокля́тая истина. Чертов Шакальник тоже знал это, а еще он каким-то образом поспособствовал приходу Сифграй. Или во всём виноваты они? Или только он, Дима Хегай, приехавший в прибрежный городок другой страны вместе с родителями? Ведь это он расколотил тот злосчастный камень… Еще и сны. Но он не был готов поведать о них. Если вообще когда-либо сможет.

Со своего места поднялась Сигни. С интересом принюхалась к чему-то. Затем она подошла к оробевшему Диме и положила свои расцарапанные руки ему на плечи. Ее бёдра пришли в движение, и в этом было что-то неприличное, отчего все, даже Андеш, залились краской.

– Потанцуем? – поинтересовалась Сигни.

– Мам, ты чего? – Арне взял ее под локоть и повел обратно. Она не сопротивлялась. По пути погрозил Диме кулаком.

– А я-то тут при чём? – прошипел тот в ответ.

Когда Арне с недовольной миной на лице вернулся, Андеш тихо и загадочно произнес:

– У Шакальника есть пальцы. Он о-о-очень полезен.

Пустые слова отдавали неизбежностью вырытой могилы, и Франк с испугом оглядел остальных. Не отдавая отчета в собственных действиях, он попытался закрыть собой старшего брата. Погладил по голове, успокаивая.

– Да кому Шакальник вообще может быть полезен? – удивилась Дэгни. – Гробовщику?

– Тем, у кого нет пальцев, – с мрачным видом ответил Дима. – Волкам. Или оборотням. Или как их там Франк назвал.

– И что мы будем делать? – Франк всё еще закрывал брата.

Арне хмуро зыркнул на них и махнул рукой. Мол, ну вас, своих забот хватает.

– Интересно, где сейчас мой отец? – пробормотал он.

Дэгни вздохнула, чувствуя себя виноватой. Они ведь так и не рассказали, что стало с Эджилом Петтерсоном.

– Арне, твой папа арестован.

– Как это? – Арне вскинул голову. Глядел он с недоверием. – Разве волков арестовывают?

На сей раз пришел черед Дэгни смотреть с недоверием.

– А нам никто и не говорил, что он волк.

– Дай-ка, дружище. – Арне опять забрал у Франка рацию и принялся с ней возиться. – Как это штуковина включается? – Наконец его пальцы отыскали нужную кнопку и утопили ее в пластик. – Алло, меня слышно?

В динамике послышался треск, и раздался голос Сульвай:

– После обращения добавляй слово «прием», как молоко – к хлопьям.

Коротко щелкнуло, и в эфире появилась Берит.

– Вы сделали то, о чём я просила?

Франк высунул язык и закусил его, а Дима беспомощно развел руками. Они напрочь позабыли о просьбе сержанта отредактировать запись. За минуту до входа в муниципалитет она как раз проиграла в третий раз, если не в четвертый.

Дэгни наклонилась к рации:

– Мы собирались это сделать, но Арне настоял на разговоре с тобой.

Арне хмыкнул, оценив, как Дэгни ловко перевела все стрелки на него.

– Мой отец в камере?

– Да.

– Он кому-нибудь может навредить?

– Не похоже, что он опасен. Он дезориентирован и мало что помнит, но опасности не представляет.

– А он сейчас… человек?

Дима вдруг с пугающей ясностью осознал, что в ближайшие сутки эта жуткая и необъяснимая фраза, будто вырванная прямиком из позабытых сказок, прозвучит не раз.

– Да, Арне, он человек. Что-то еще?

– Передай ему, что мы, я и мама, его любим.

– Я этого не слышала. Это всё?

Арне посмотрел на рацию, будто она грозила превратиться в змею, и заорал:

– Это всё чертов Шакальник, ясно?! И это мы надоумили моего отца вчера наведаться к нему, потому что считали, что Скоглунн похитил Сару! Шакальник отомстил ему! Отомстил!.. – Он всхлипнул.

– Я приму это к сведению. – Голос Берит звучал легко и спокойно. – А теперь выполните мою просьбу. И держите рацию под рукой! Отбой.

– Отбой.

Франк огляделся. Ему, как и прочим жителям Лиллехейма, доводилось бывать в муниципалитете, но он никогда не проходил дальше запретной границы – столов с едой. Да и сам зал пугал размерами.

– И где эта чудо-комната управления?

– Она прикольная, тебе понравится, – заметил Арне. – Идете? Ну?

Но Дэгни, Дима и Франк не тронулись с места. Они с испугом в глазах наблюдали за Андешем. Старший из братьев Нурдли крутился на месте, раскинув руки. Он изображал вертолет, имитируя губами постукивание винтов. Крутился всё быстрее и быстрее. Двигался так, будто всеми силами пытался отдалиться от зловещей развязки.

А потом внезапно упал на колени и с глупой улыбкой зажал себе уши.

– От такого взрыва можно запросто оглохнуть, ребятки. Но мы, похоже, не успеем.

Слова, принадлежавшие, без сомнения, постороннему человеку, слепым пророчеством повисли в кисловатом воздухе муниципалитета.

55. Лопасти и пламя

Вигго наблюдал, как под Белкой проплывают последние дома улицы Нергато и потянулись спокойные темно-синие воды Вефсн-фьорда – залива, напоминавшего колоссальное многокилометровое щупальце моря, волочившееся между скалами. Бросил на Гайра подозрительный взгляд: тот мог весь полёт портить воздух, вынуждая высунуть голову наружу – под ветерок и лопасти.

Убедившись, что его носу ничто не угрожает, Вигго заговорил:

– Гайр, ты придешь к нам в субботу? Линн сделает клюквенный соус. И кукурузу. – Он вздохнул. – Господи, да она приготовит для тебя всё, что только пожелаешь.

– Ревнуешь?

– Немного. Но я не хочу претендовать на место ее умершего отца. Это был бы кошмар в постели.

– Боишься, она попросит, чтобы ты назвал ее своей вещью? – Гайр захохотал, довольный получившейся пошлой шуткой.

– Ее отношения с отцом далеки от твоих фантазий озабоченного старикашки. Боже, и как тебя только земля носит! – Вигго не удержался и тоже засмеялся. Хоть Гайр и был его старше почти на двадцать лет, они прекрасно ладили.

– Потому-то нас с тобой и носит Белка. Да, малышка? – Гайр погладил стеклоблок покатой двери. Затем включил передатчик. – Вышка, это борт четыреста двенадцать. Готовимся пересечь верхнюю точку Подковы Хьёрикен через минуту. Прием.

– Борт четыреста двенадцать, это вышка. Прод… – Конец фразы диспетчера оброс посторонними шумами и пропал.

– Вышка, как слышно? Прием.

Но вышка молчала, зато помехи становились всё громче и неприятнее.

Вигго оторвался от созерцания каменистого склона, сменившего Вефсн-фьорд. В желудок будто положили пудовую гирю: Белка набирала высоту.

– Альфред говорил, что с Лиллехеймом не просто так нет связи. Городок будто под колпаком.

– У кого? У русских?

Язвительное замечание Гайра не успело взять должный разбег, необходимый для того, чтобы вылиться в саркастичную тираду. В динамиках авиационной гарнитуры пронзительно завизжало, прокалывая барабанные перепонки острыми иглами. Пилоты с выпученными глазами сбросили наушники. Теперь в ушах загрохотало.

– Что это было?!

– Понятия не имею!

Гайр лихорадочным щелчком перевел Белку в режим радиомолчания. Осталась только внутренняя связь. В наушниках воцарилась блаженная тишина, и пилоты вернули их на головы. Впрочем, Вигго сделал это с некоторой опаской. Он был уверен, что слышал среди помех женский крик, больше похожий на вопль сумасшедшей.

– Какие теперь будут версии про колпак?

– Не знаю.

От былой веселости Гайра не