Спросите Сталина. Честный разговор о важном сегодня - Игорь Станиславович Прокопенко

политической карте мира определялось двумя главными факторами: тем, что у нас была атомная бомба, а еще – тем, что у нас был товарищ Сталин.

Рис. 129.

Эксклюзивный кадр с донесением иностранной разведки 6074|с от 17 октября 1951 года из документального фильма «Спросите Сталина»,

ООО «Док-Синема»

Глава 8

Сталин и репрессии

«Сталин хотел репрессировать только преступников, предателей и шпионов».

«Сталин запугал всю страну, заставив людей писать доносы».

«В репрессиях виноват только Сталин».

«Вина за репрессии лежит на всех, кто стоял у власти, а Сталина сделали козлом отпущения после смерти».

Вот что сегодня говорят наши сограждане о Сталине и о его личной ответственности за репрессии. Кто же прав? Тот, кто считает, что вина за репрессии лежит только на Сталине, или тот, кто убежден, что без жесткой руки Сталина и без репрессий наша страна исчезла бы с лица земли еще 100 лет назад?

Итак, репрессии. Самая трагическая страница в истории нашей страны и, пожалуй, самая неизученная. Долгое время всю ответственность за репрессии, расстрелы, посадки сваливали только на Сталина. И от этого всем было легко: во всем виноват Сталин. Ну, пожалуй, еще Берия… Остальные руководители Страны Советов, соратники Сталина, партийцы, чиновники, военные либо боялись Сталина, либо боролись со Сталиным, оттого и стали жертвами Сталина… Долгое время этот несложный тезис принимался на веру. И вот сегодня святую веру в то, что во всем виноват Сталин, мы хотим проверить. Все ли было именно так? Для этого нам понадобятся документы, которые касаются репрессий, а еще – сам Сталин, вернее, его подписи, записи, письменные приказы, резолюции – все, что можно пришить к делу, которое мы так и назовем: «Сталин и репрессии».

Пожалуй, самая страшная часть архивов сталинской эпохи – 11 томов материалов, в которых собраны 383 расстрельных дела.

Давайте рассмотрим их внимательно.

Как были устроены расстрельные списки?

Рис. 130.

Кадр из документального фильма «Спросите Сталина», ООО «Док-Синема»

Что бросается в глаза? Во-первых, страшные масштабы. Только в 11 томах дела на 46 255 репрессированных. Что еще можем увидеть? Читаем надпись на заглавном листе:

«Список лиц, подлежащих суду Военной коллегии Верховного суда СССР».

Никаких размашистых резолюций «расстрелять», о которых так много написано и сказано, пока нет. Скажем сразу: они будут, но позже. А что мы видим сейчас? Мы видим, что документы, которые принято называть расстрельными списками, на самом деле являются перечнем материалов дел для направления не на расстрел, а в Военную коллегию Верховного суда. То есть не к стенке, а все же в суд.

Очень важный момент! Сначала эти документы не имели никакого отношения к Сталину: на первом этапе Сталин еще ничего не знал о них.

Много лет исследователи делали упор на слово «расстрельные» – от слова «расстрел». Но если разобраться с этими печальными документами, то выяснится, что трагический механизм был устроен гораздо сложнее.

Рис. 131.

«ССталинские списки»: СПРАВКА о количестве лиц, подлежащих суду Военной Коллегии Верховного Суда СССР по представленным в 1937–1938 гг. ИВД СССР спискам на утверждение ЦК ВКП (б), отпраленная министром внутренних дел СССР С.Н.Кругловым на имя Н.С.Хрущева 3 февраля 1954 г.

РГАСПИ, ф.17, оп.171, дело 409, лист 2

• Во-первых, не все «расстрельные» списки были действительно расстрельными. На самом деле эти списки относились к нескольким разным категориям, и только первая категория подводила под расстрел.

• Во-вторых, даже самые тяжкие обвинения не предполагали автоматического и моментального расстрела. Вначале – следствие и суд, пусть даже формальный.

• В-третьих, списки второй и третьей категории предполагали не расстрел, а разные сроки лишения свободы.

Важно: даже по расстрельным статьям были оправдательные приговоры. Те, кого суд оправдывал, возвращались в обычную жизнь. Некоторые даже достигали больших высот после оправдания. Например, дважды Герой Советского Союза маршал Рокоссовский или маршал авиации Григорий Ворожейкин.

Теперь посмотрим списки тех, кого судили по расстрельным статьям… Что бросается в глаза в первую очередь: очень много фамилий советских партийных руководителей, высшего состава НКВД. Вот на этих списках уже появляется подпись Сталина.

Рис. 132.

Записка Н. И. Ежова И. В. Сталину с приложением списка лиц, подлежащих суду Военной коллегии Верховного суда Союза ССР. 26 июля 1938 г. Сов. секретно.

РГАСПИ.Ф. 17 Оп. 171. Д. 417. Л. 210–212.

Документ, который вы видите на этой странице, как раз имеет такой автограф. Сталин ставит свою подпись и пишет: «за»… То есть за то, чтобы судить по расстрельной статье. Смотрим, кто значится в этих списках.

• Яков Агранов, первый заместитель наркома и бывший начальник Главного управления государственной безопасности.

• Яков Алкснис, командующий военно-воздушными силами РККА.

• Эдуард Берзин, один из руководителей ГУЛага.

И т. д.

Продолжаем.

Все ли эти списки по всем категориям утверждал лично Сталин? Все ли эти люди осуждены по личной санкции Сталина?

Нет, не все! Под наибольшим числом списков – 372 – расписался вовсе не Сталин, а председатель Совета народных комиссаров Молотов. Был еще Каганович, и его подпись утверждает 188 списков. Маршал Ворошилов утвердил 185 списков. Жданов – 176. Микоян – 8 списков. И даже позже попавший в такие же списки Станислав Косиор успел подписать 5 списков на репрессии.

Вот образец одного из таких списков, читаем:

Рис. 133.

Список лиц, подлежащих Военной коллегии Верховного суда СССР от 27 марта 1937 г.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 409. Л. 40–42.

Рис. 134.

Список лиц, подлежащих Военной коллегии Верховного суда СССР от 26 июня 1937 г.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171 Д. 409. Л. 227–229.

«Список лиц от 27 марта 1937 года. Западно-Сибирский край, за: Сталин, Молотов, Ворошилов, Каганович».

«Список лиц от 26 июня 1937 года. Москва, центр, за: Сталин, Каганович, Ворошилов, Жданов, Микоян».

Много лет было принято считать, что расстрельные списки утверждал Сталин единолично. Как видим, это не так. Решения о репрессиях принимались членами Политбюро коллегиально. Более того, Сталин