Магазин потерянной любви - Константин Шеметов

Чего не скажешь о Джони. Он тоже задавал вопросы, но сам же отвечал на них и аккаунтов не закрывал – станет себе у причала и стоит. А ведь как было бы хорошо, размечталась Бьёрк, страшись Джони будущего. Сбившись в кучу, даже её домашние куры приобретали храбрость. Вместе они не закрывали аккаунтов и без труда противостояли хорьку.

На заднем дворе у Бьёрк и в самом деле водились куры. Джони успел заметить их, приближаясь к магазину, и про себя улыбнулся. Нет, всё же продавщица нравилась ему. Что бы он купил у неё – так это с десяток куриных яиц.

– Мои куры лишь несутся, – сказала она, – у них давно уже нет инстинкта насиживания. Впрочем, и не надо, – Бьёрк вполне обходилась яйцами. Выводок ей ни к чему.

Да, она знает: курица – самая распространённая птица с выдающейся продуктивностью. Эти gallus domesticus неслись примерно 10 месяцев в году и давали по 250 яиц. «Куда мне столько цыплят?» – рассуждала Бьёрк, полная здравомыслия.

Джони отворил окно и высунулся наружу.

По двору ходили преимущественно гибридные несушки и бройлеры. Они не требовательны к погоде, хорошо зимуют в сараях и время от времени поклёвывают друг друга. «Как правило, при стрессе и недостатке белка», – пишет «Википедия». Куры хоть и всеядны, в домашних хозяйствах их кормят в основном овсом, ячменём, гречихой или просом. Время от времени им дают мелкие камешки и песок, что облегчает пищеварение. Куры любят различные семена, траву, листья и лакомятся червяками.

Вот и теперь добрая половина кур у художественного салона копала червей. Куры сосредоточенно искали добычу, а найдя, хватали её, трепали и в конечном итоге съедали.

– Был червяк – и нет, – задумчиво произнесла продавщица и отвела взгляд.

Дождевым червям не позавидуешь. Жизнь у них короткая, а конец почти всегда бесславный: их то раздавят, то съедят. Особенно курам нравился их мозг, что впрочем, и неудивительно. Мозг у дождевого червя развит слабо. Два нервных узла, вот и весь мозг.

– Что же мы не пьём кофе? – внезапно оживилась Бьёрк.

Она будто вынырнула из-под воды. Видно, её мысли были как море – глубокие и обрывающиеся на горизонте.

– Так давайте уже пить, – обрадовался Джони, словно только и ждал приглашения.

Куры не вступают в брак, и тем не менее они обходятся – вот о чём размышлял Джони, склонившись над чашкой. В социальном плане куры молодцы. В отличие от людей они строят свои отношения исходя лишь из физиологической потребности. Куры не читают книг, не исповедуют религий и ничего не знают о свободах. Иными словами, им и в голову не придёт досаждать другому моралью.

К тому времени кофе остыл. Вероятно, это был «марагоджип» с привкусом крема.

– Остыл, – улыбнулась Бьёрк и выпрямила спину. Она сидела нога за ногу, чёлка наполовину закрывала её лоб. – Дайте сигарету.

В дальнем углу магазина склонил голову перед камнем «Витязь на распутье» Виктора Михайловича Васнецова.

– Куры, – продолжала Бьёрк, – основной поставщик пуха и перьев. Вы знали об этом? Помимо прочего курица может старательно высиживать утиные и гусиные яйца. Курицу применяют для научных исследований. Даже её помёт считается ценным. Видите, сколько пользы?

Да, Джони видел. Казалось, и Витязь вот-вот определится и поедет дальше. Но нет. Лошадь как стояла, так и продолжала стоять.

– Полюбите меня, и я вам пригожусь, Джони.

– Хорошо бы, – ответил он. – Пожалуй, куплю у вас с десяток яиц.

– Как хотите. А что будете сдавать?

– Даже не знаю. Всего понемногу: диски с фотографиями, четыре самодельные книжки с воспоминаниями о Vi, остатки любви из головы да сон с Викой, приснившийся накануне.

Продавщица слушала и будто считала в уме.

– Хорошо, – сказала она, посчитав, – но много не дам. Возьму за пятьдесят гривен, не больше. Хватит на дорогу отсюда и обед в «Смаке». Знаете это кафе?

Джони знал: бульон с укропом за 7 гривен, жареный картофель с ветчиной за 10, кола за 3 и эспрессо за 6. Он не раз там бывал. Что ж, хотя бы поем на выручку, смирился он.

Получив деньги, Джони сунул их в карман. Витязь на распутье, казалось, приободрился и теперь похлопывал своего коня, а тот и рад был. «Определился, – думал конь. – Должно быть, вскоре поедем». В глубине души коню было наплевать, куда ехать, – лишь бы не стоять на месте.

Пора и вправду собираться, решил Джони.

Луч света упал на картину. Бьёрк разбирала его вещи и время от времени хихикала. «Давать поводы для смеха – самый щедрый дар», – писал Ромен Гари в «Свете женщины». Как видим, даже потерянная любовь может рассмешить.

– Не хотите залезть на гору? – спросил он.

Но Бьёрк была далеко. Продавщица не сразу и расслышала. Один за другим она увлечённо грузила в свой ноутбук Джонины диски и хохотала, судорожно листая страницы Word.

– Что вы сказали?

– Пойду прогуляюсь, пока не стемнело.

Бьёрк обернулась. Из глаз у неё текли слёзы. В этот момент Джони и понял, в чём дело и отчего он здесь: профиль. Бьёрк была похожа на Vi. И ладно бы на Vi. Она была похожа на ОБРАЗ. Этот собирательный и без конца притягивающий к себе образ возвышенной любви.

Собрав для Бьёрк полевых цветов, Джони размечтался. Наконец. Вот и ещё одна «сырокопчёная российская». Счастье, поделённое на части. Он сразу же вообразил прилив сил, свои счастливые глаза и год или два прекрасной лёгкости. По сути, он предвкушал эйфорию, а зря. Уже на следующий день всё прошло. Тут как с артефактом в саду у Волошина – никакого артефакта там нет. Начав было копать, не найдёшь и зубной щётки. Глинозём да смятый билет в галерею. Джони словно пережил ещё одну смерть и теперь думал, вылезать ему из укрытия или нет. Смерть, прочёл он где-то, а где не помнил, это довольно укромный уголок – самый надёжный, лучше не придумаешь. Так что не зря витязь на распутье задумался.

Месяц спустя Джони получил письмо. К конверту были приклеены с десяток украинских марок. «Две одинокие собаки вышли навстречу друг другу, – писала Бьёрк, – не зная ничего о будущем, а повстречавшись, оторопели». В аллегорической форме продавщица комиссионного магазина давала характеристику будущего. «На самом деле, – продолжала она, – будущее этих собак не так уж и незавидно». И то верно, думал Джони. «Невзирая на мелкие трудности, волну экономических кризисов и войну, – читал он дальше, – собак ожидает вполне счастливая и полная приключений жизнь. Иными словами, прогнав оторопь и оглядев друг друга, собаки поступят, как совесть велит. Тут и думать нечего», – смеялась продавщица.

Прочитав письмо, Джони приободрился.

Впрочем, радость неустойчива. На рассвете он посмотрел Discovery, снова уснул, а проснувшись в обед, съел две таблетки фенибута. Ясно, что для жизни ему требовался хотя бы ничтожный переизбыток эндорфинов. Во сне Джони привиделась Vi. Она летела в чистом небе, разглядывая внизу скопление птиц. «Галапагосские пингвины», – удивилась Вика. С высоты их едва отличишь от людей. Полёт подходил к концу, а Вика всё звала его с собой.

– Так вы летите, Джони?

В её вопросе не было ни укора, ни обиды, а издалека она казалась и вовсе незаурядной.

– Нет.

В этот момент Джони и проснулся. За окном шёл дождь.

«Здравствуйте, Бьёрк, – ответил он своей новой подруге. – Снова идёт дождь. Видите, к чему приводят перемены?» Да, продавщица видела. «И зачем только жить? – не унимался он, но тут же и отвечал: – Хотя бы дождь послушать».

Похоже, какая-то цель всё же была.

Другое дело – добавленная стоимость. Дождём тут не обойдёшься. Насколько он понял, это случайная величина с довольно сложной гистограммой и непосредственно определяющая вероятность счастья. В какой-то момент эта вероятность достигает максимального значения, после чего резко падает и до конца жизни остаётся неизменной. В этот заключительный период добавленная стоимость уже несущественна, а любые события равновероятны. «Так что вот, – завершал свою книжку Джони. – Добро пожаловать в магазин потерянной любви».

Оглядываясь назад, Митя прекрасно понимал, что другого исхода и быть не могло. Джони безнадёжно погряз в своих несчастьях и с каждой страницей лишь усугублял их. Может, в этом и есть писательская судьба? Захаров, к примеру, тоже не чувствовал особенного счастья, но в отличие от Джони он не изводил себя и изводить не собирался. Идея с магазином – другое дело. Да и вообще эта продавщица из Коктебеля молодец: и комиссионный держала, и кур разводила. Приземлённый, умный и в меру оптимистичный человек. Один из немногих Джониных персонажей, который вдохновлял. «Так что вот, – дразнился он на Джони. – Добро пожаловать в магазин», – твердил он то и дело, повинуясь рефлексу продавца. Митя словно искушал судьбу.

VIII

Искушал судьбу и Джони Фарагут. Дождавшись осени и повинуясь ностальгии, он предпринял последнее путешествие. «Последнее путешествие», – написал он Рёнэ в прощальной записке. Закончив роман, Джони остался не у дел и никак не находил себе места.