Секреты и Соблазнение - Бьянка Мов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У нас все под контролем — заверил я его. — Улики доказывают, что это действительно был какой-то смертный. Мы найдем виновного. — Он некоторое время смотрел на меня, взвешивая, верить мне или нет. После короткого кивка стало ясно, что он выбрал первый вариант. Идиот.
Мы поели в тишине и допили наши напитки.
— Пойдем со мной за сигарой, парень. — Это была просьба, в которой я не мог отказать, поэтому я не отставал от него и вошел в курительную комнату. Несмотря на свой несносный характер, он уважал меня, вернее, мою семью.
У нас было больше влияния, глаз и ушей по всему миру.
— Я на самом деле надеялся, что ты все-таки пересмотрел помолвку. — Он закурил сигару, посмотрел на меня краем глаза.
Я достал пачку сигарет и сделал то же самое.
— Тогда мне жаль вас разочаровывать — ответил я, затягиваясь дымом. Он закатил глаза.
— Мы женимся не по любви, малыш, мы женимся из чувства долга. И твой долг — произвести на свет наследников. Обрюхать ее несколько раз, чтобы у тебя была подмога, если кто-нибудь сделает глупость. Тогда ты сможешь прожить свою жизнь так, как тебе хочется. Возьми десятки других женщин. — Я не позволил своему замешательству проявиться.
Этот человек всерьез хотел продать свою дочь, чтобы он мог сделать серьезный шаг в нашу семью. Отвратительно. — Ты можешь попробовать ее на ночь, если хочешь. Мне насрать. — Медленно, моя челюсть отвисла.
Я никогда особо не заботился о Пенелопе, но то, что он так говорил о ней, когда она могла слышать нас в другой комнате, заставляло мою кровь кипеть.
— Слышать такие отвратительные слова из уст аристократа более чем разочаровывает. Моя семья поступает правильно, не принимая в семью такого позора для нашего вида. — К счастью, мои родители в последний момент поняли, что союз с Арденами принесет нам больше вреда, чем пользы.
Однако, если бы они настояли на браке, мне пришлось бы подчиниться, будучи связанным их волей.
Николас поднялся с кожаного кресла, и я сделал то же самое, готовый напасть на него в любой момент. Мои родители бы поняли. Никто не имел права причинять вред своему наследнику.
Если он и был напуган, то никак этого не показал.
— Ты смеешь так разговаривать со мной в моем собственном доме? — он почти кричал. Кривая улыбка расползлась по моим губам.
— Любой, кто оскорбляет женщину в моем присутствии, заслуживает большего, чем грязные слова. — Я сделал шаг ближе, возвышаясь над ним. — Никогда не забывай свою фамилию и никогда не забывай мою. Моя семья может раздавить тебя, как крошечное насекомое. И если я еще раз услышу, как ты вмешиваешься в наши семейные дела, мой визит не будет таким дружелюбным. Какой маленький преступник убил девушку, это полностью мое дело.
Раздраженное выражение промелькнуло на его суровых чертах. Я сделал последнюю затяжку и стряхнул пепел прямо на его костюм.
— Извини. — Я бросил окурок и растоптал его на старинном ковре, который, должно быть, стоил целое состояние. — Пришли мне счет. — Не сказав больше ни слова, я повернулся и ушел.
Пенелопа встретила меня в фойе, где я взял свою куртку. Она беззвучно поблагодарила, и я коротко кивнул, прежде чем исчезнуть в темноте.
Мой гнев взял надо мной верх. Мне нужна была свежая кровь.
24
Мы опаздывали. Вечеринка в честь Хэллоуина уже началась два часа назад, и мы только что закончили наряжаться.
Ну, этот кусочек ткани костюмом не назовешь, но выглядел он сексуально, и Александру он наверняка тоже понравился бы.
На мне было слишком короткое шелковое платье, которое больше походило на вызывающую ночную рубашку, спина была совершенно обнажена. Ремешки были усыпаны маленькими камушками, сверкающими, как маленькие звездочки в безоблачную ночь. Я решила надеть туфли на высоких каблуках с ремешками в тон платью.
Лейла была одета почти в тот же наряд, что и я, за исключением того, что ее платье и туфли были серебристо-белыми.
— Пока мы не забыли. — Она протянула мне мою маску, которая закрывала мои глаза. К нему были прикреплены заостренные рожки, что делало меня похожей на распутную сестру дьявола. Или, по крайней мере, как дальний родственник.
Хихикая, мы направились в зал, где обычно проводились службы. Было как-то поэтично, что ночь мертвых отмечалась в священном месте. Точь-в-точь мой юмор.
Громкий бас уже был слышен из коридора, и мое сердце пропустило удар в предвкушении. Я никогда не была на настоящей вечеринке в честь Хэллоуина с друзьями.
В баре, где подавались только безалкогольные напитки, мы заметили парней, оба в костюмах Призрака оперы. Их костюм определенно был намного красивее нашего, мы должны были отдать им должное.
Калеб поцеловал Лейлу в щеку, что было более интимным на публике, чем я когда-либо видела от них раньше. Ной жестом велел мне повернуться и тихо присвистнул, глядя на мое произведение искусства.
Мы погрузились в глубокие разговоры о худших теориях заговора в истории человечества и смеялись до тех пор, пока у нас не заболели животы. Даже Калеб сделал это, что было так же редко, как наводнение в Сахаре.
— Давайте, ребята, потанцуем. Мы здесь не для того, чтобы стоять на тротуаре, как проститутки — убеждала Лейла, увлекая нас на танцпол.
— Но мы, конечно, одеты как они — пробормотала я, следуя за ней.
Заиграла одна из моих любимых песен, и я погрузилась в музыку, впитывая интенсивный запах мирры и пыльных библий. Я закрыла глаза, думая обо всем и ни о чем. Я была в академии для малолетних преступников, танцевала на вечеринке со своими друзьями. Друзья. Это было ошеломляюще.
Лейла сделала сотни фотографий, запечатлевая каждый момент. Я позировала с мальчиками, оба пытались показать свои мускулы. Я, с другой стороны, просто обхватила их руками и крепко сжала.
Потом мы по очереди, и Калебу пришлось фотографировать меня и Лейлу, что, конечно, заняло гораздо больше времени.
— Я думаю, этого достаточно — сказала я, и она положила свой планшет обратно в сумочку.
— Этого никогда не бывает достаточно — ответила она, закатив глаза.
Я уже собиралась обернуться, когда чье-то прикосновение, такое легкое, пощекотало мой обнаженный позвоночник. Раздраженная, я огляделась, но не смогла заметить никого знакомого. Большинство из них все равно были в масках, закрывающих часть их лиц.
Я отпустила это и снова обратила
