Империя под ударом. Взорванный век - Игорь Шприц

Тут же все прокричали «Ура!» неизвестному благодетелю и защитнику униженных, была образована комиссия по сбору средств в пользу пострадавших при волнениях и послана телеграмма Максиму Горькому, только что прославившему российскую литературу новой песней «О Буревестнике». Графу Льву Николаевичу Толстому, как стороннику непротивления злу насилием, в телеграмме отказали.

До отправления поезда «Санкт–Петербург — Париж» оставалось всего ничего, и провожающие дружной стайкой толпились у входа в купейный вагон первого класса. Все вещи были тщательно проверены Лейдой Карловной и разложены по полочкам педантичным Бергом.

Евграфий Петрович озаботился о надлежащем обслуживании Павла Нестеровича в пути, о чем вдумчиво побеседовал с проводником вагона и получил полные гарантии требуемого.

Франк оторвал от сердца две бутылки отличного коньяка и теперь горевал об этом: кто же дарит едущему в Тулу самовар? Но главный сюрприз, шепнул он на ухо Пьеро, ждет его впереди.

Раздался третий звонок, пропел рожок начальника поезда, и все, как актеры в старом спектакле, начали исправно играть свои вокзальные роли. Путиловский, стоя у окна, помахивал на прощанье рукой. Лейда Карловна всплакнула в кружевной платочек, Берг отдал честь, Медянников показал кулак проводнику, а Франк стал делать совсем непонятные знаки, указывая на соседнее купе.

Берг по–мальчишески побежал за поездом, но вспомнил об офицерском достоинстве и отстал. Путиловский повесил пальто в шкаф и уперся лбом в приятно холодящее зеркальное стекло. За стеклом проплыл Обводный канал, потом какие‑то убогие строения, поля, подводы… Россия… Впереди был целый месяц одиночества и печали. Вчера он отправил два письма: одно на кафедру с отказом от должности приват–доцента, второе в департамент с согласием.

Чей‑то знакомый голос защебетал за стенкой. Путиловский, еще не веря своим ушам, прислушался. Нет–нет, только не это! Но в дверь неумолимо постучали, и на пороге возникла фигурка маленькой княгини Анны Урусовой.

— Добрый вечер, Пьеро! Мы с тобой соседи. Ты не рад?

Он задал себе тот же самый вопрос и не получил ответа.

— Ан–н-на, — чуть заикаясь, проговорил Путиловский. — М–м-мне необходимо п–п-п–побыть одному. Ты не об–б-бижайся…

— Я не обижаюсь, — не обиделась маленькая княгиня. — Ты только знай: я рядом.

Одинокое путешествие в Ниццу началось…

Анонс

«ИМПЕРИЯ ПОД УДАРОМ»!

Следователь Путиловский против Боевой организации эсеров!

«СИНИЙ КОНВЕРТ»

Авантюрно–приключенческий детектив

После упоительного путешествия по югу Франции в обществе княгини Анны следователь Путиловский со свежими силами включается в борьбу с террором. Его новый противник — Григорий Гершуни. Созданная им боевая организация, цель которой — сеять смерть на высшем уровне, намечает следующие жертвы. Среди них — обер–прокурор Синода, генерал–губернатор Санкт–Петербурга, министр внутренних дел Российской империи. Предотвратить преступления Путиловскому помогают его верные соратники: тонкий знаток преступных душ Медянников, блестящий артиллерийский поручик Берг — и Мириам, прелестный информатор с чарующим голосом и большими черными глазами…

(Продолжение следует…)

1

Бриар — сорт древесины (корень древовидного вереска), служит для изготовления чубуков курительных трубок.

2

Талес — молитвенное облачение. Тефилн — коробочки, к которым прикреплены ремни. В коробочках находятся пергаменты с ветхозаветными текстами. Верующие евреи надевают их во время молитвы на лоб и левую руку.

3

Хедер — начальная еврейская религиозная школа.