Мас: Тэйри - Джек Вэнс

В конце концов мы вернулись в космический порт. Модуль Рамуса Имфа, «Перелетные синие птицы», уже ожидал прибытия межпланетного челнока. Естественно, я сразу занялся поисками Рамуса, но он таинственным образом исчез, отстал от группы где-то по пути. Даже познакомившись с деловаром Вольмером, я не смог ничего узнать — Вольмер отмалчивался и уклонялся от вопросов.

В Кийяше я снова устроился в отеле «Гандольфо», чтобы продумать план дальнейших действий. Как только я вселился в номер, меня навестили два господина, назвавшиеся работниками БУБ — Бюро умиротворения и безмятежности. Я поинтересовался: не являются ли они, по сути дела, полицейскими агентами? Они согласились с тем, что выполняют сходные функции — и принялись задавать вопросы.

Почему я постоянно представляюсь под вымышленным именем? Зачем мне столько разных имен? Почему я интересовался коврами, не говоря уже о космических яхтах? Зачем я хотел встретиться с деловаром Вольмером?

Я выразил возмущение допросом. Разве я не турист на Эйзель-баре — в мире, где приезжие делают, что хотят, если не наносят материальный ущерб или не пытаются вынести товар из магазина, не расплатившись?

Агенты БУБ признали, что мои претензии не лишены оснований. Но, по их словам, именно для того, чтобы поддерживать атмосферу беззаботной безответственности, они вынуждены незаметно следить за каждым шагом каждого туриста.

Наша беседа приобрела философский характер. Как пояснили блюстители безмятежности, для системы всеобщего равноправия характерны порядок, спокойствие и добровольное стремление каждого ограничиваться приходящимися на его долю привилегиями. Меня заверили в том, что такое положение вещей не достигается автоматически, и что многие туристы смешивают несовместимые понятия свободы и вседозволенности. Так как БУБ не может осуществлять свои функции вслепую, возникает необходимость во всесторонней слежке и ведении подробных личных дел на каждого гражданина и туриста.

Будучи в некотором замешательстве, я спросил: «Как же быть с сексуальными «терапевтическими» курортами, где постояльцы предаются извращениям, «освобождаясь от запретов»? За ними тоже ведется непрерывная слежка?»

БУБисты подтвердили, что видеозапись ведется постоянно в каждом помещении и на открытом воздухе. С их точки зрения, «в конечном счете это идет на пользу законопослушному туристу, не подозревающему о наблюдении, в то время как безобразников и распоясавшихся шалунов можно укрощать несколькими способами, как только в этом возникает необходимость».

Изложив теоретические предпосылки, БУБисты вернулись к частностям, а именно к моему пребыванию в Кийяше. Их интересовало, почему я отказываюсь объяснить свое поведение.

Я возразил, что мое поведение не нуждается в объяснениях. Турист соскучился, стал придумывать себе имена. Невинный каприз, не более того.

БУБисты заявили, однако, что на Эйзельбаре такие туристы, как я, не нужны. Мне посоветовали покинуть планету прежде, чем я споткнусь на тротуаре и упаду в канаву, кишащую ядовитой плесенью. Мне дали понять, что такие инциденты нередко случаются с нарушителями общественного спокойствия — в частности с теми, кто пристает с расспросами к деловару Вольмеру.

Не сомневаясь в обоснованности их рекомендаций, я поспешил взять билет на первый звездолет, следовавший до развязки Фрынзе, и оттуда вернулся в Визрод».

Нэй Д'Эвер сказал размеренно и спокойно: «Должен признаться, вы привезли гораздо больше сведений, чем я ожидал. Обсудим происходящее, не упуская из виду ни одной детали».

«С удовольствием, — отозвался Джубал. — Но прежде всего вернемся к вопросу, вызывающему у меня особый интерес. Кто-то имеет доступ к информации о моих перемещениях, кто-то передает ее Рамусу Имфу».

«По всей видимости», — задумчиво согласился Д'Эвер.

«Почему это вас не беспокоит? Утечка информации — серьезное дело! Необходимо найти осведомителя и подвергнуть его — или ее — наказанию, соответствующему тяжести преступления».

«Разумная точка зрения, — сухо заметил Д'Эвер. — Тем не менее, я не всегда могу действовать так решительно, как хотелось бы. Имфы — чрезвычайно влиятельный клан. Боязнь нарушить деликатное равновесие сил связывает мне руки. Я не могу просто-напросто воздавать всем по справедливости, даже если бы я этого хотел».

«Даже если бы вы хотели? Почему нет?»

Нэй Д'Эвер холодно улыбнулся: «Потому что еще не выяснены все загадочные обстоятельства, окружающие Рамуса Имфа. Остающиеся нераскрытыми тайны могут оказаться самыми важными. Например: как Рамус летает на Эйзельбар и обратно? Наша разведка неоднократно сообщала о посадке на Скае космических кораблей, нигде не зарегистрированных. Нас эти необъяснимые звездолеты беспокоят гораздо больше грешков Рамуса. Рамус Имф сотрудничает с байнадарами? Заведомо абсурдный вывод! С другой стороны, Рамус где-то раздобыл джанские ковры, предлагаемые на продажу в Кийяше. Значит, он так-таки связан с Джанадом?»

«Почему бы не пригласить Рамуса на чашку чая и не предложить ему объяснить все эти загадки?»

«У вашей идеи есть бесспорное достоинство: она проста! — с наигранным почтением произнес Д'Эвер. — Признаюсь, мне это не приходило в голову. Как правило, я предпочитаю не нажимать на кнопки до тех пор, пока я не узнаю, к каким результатам это приводит». Служитель народа поднялся на ноги — он давал понять, что совещание закончено: «Завтра мы подробно проанализируем ваш отчет. А теперь…»

«Еще один вопрос. Я хотел бы знать, каковы с сегодняшнего дня мое служебное положение и заработная плата».

Нэй Д'Эвер погладил бледный подбородок: «Вам лучше не появляться на работе неделю-другую, пока не выяснятся все последствия вашей поездки. Третье отделение не может содержать агента, формально совершившего тяжкое преступление. Нам и так уже едва хватает средств».

«Но я не повинен ни в каком преступлении!» — ошеломленно воскликнул Джубал.

«Верно, но кто-нибудь, руководствуясь мстительными побуждениями, может обвинить вас в нарушении Закона о чуждых влияниях и представить доказательства вашего пребывания на другой планете».

«В таком случае я предъявлю подписанный вами документ, освобождающий меня от ответственности. Я действовал по поручению правительства».

«Несомненно. Тем не менее, зачем провоцировать бесполезные конфликты? Посмотрим, как сложится ситуация. Если никто не будет возражать против вашего присутствия в Визроде, не вижу, почему бы вы не могли продолжить выполнение прежних обязанностей».

«Начисление моей заработной платы, надеюсь, продолжится?»