Алмазный башмачок - Джейн Фэйзер

— Именно так, княгиня. Как я уже сказала, мы не ждали вас. Князь ничего не сказал мне о том, как вас принять.

Она пыталась не показывать, какое испытала потрясение от того, что настоящая Корделия совершенно не совпала с созданным в ее воображении образом новой княгини Саксонской. Эта девушка сама только вышла из школьного возраста и была невероятно привлекательна. Даже завистливая и желчная Луиза не могла отрицать, что от новой княгини исходит трепещущее обаяние молодости и красоты.

— Наверное, потому, что он не мог знать, куда я пойду, — дружелюбно произнесла Корделия. — Я решила, что будет куда лучше, если познакомлюсь с Сильвией и Амелией без всяких формальностей.

Она снова повернулась к девочкам, по-прежнему смотревшим на нее с открытыми ртами.

— Мы с вами подружимся, как вы думаете? Я так надеюсь на это.

И она снова взяла их за руки.

— О да, — в унисон ответили малышки, едва не задохнувшись от восторга. — А вы знаете месье Лео? Он тоже наш друг.

— Да, я знаю месье Лео, — ответила Корделия, не обращая внимания на бормотание гувернантки. — Я очень хорошо знаю его, так что мы все будем друзьями. — И она снова попыталась включить в разговор гувернантку; — Как я поняла со слов мужа, виконт Кирстон часто навещает своих племянниц.

— Может быть, это и так, — произнесла Луиза не пошевельнувшись, — но, если княгиня извинит меня, девочки должны сейчас заниматься.

— Ах, какая досада, что вы должны заниматься даже в час моего первого визита!

Корделия наморщила нос и переместилась поближе к гувернантке, сделав вид, что хочет поближе рассмотреть глобус.

— У вас сегодня урок географии?

— Да, мы занимались географией, — с намеком произнесла Луиза.

Корделия кивнула головой, подозрения ее подтвердились.

От женщины исходил тяжелый запах алкоголя, хотя было всего лишь девять часов утра. Без сомнения, Михаэль не мог знать, что гувернантка его дочерей запойная пьяница. Пока было разумнее не посвящать никого в свое открытие. Ей предстояло узнать еще много про здешние дела.

— Тогда я вас на какое-то время оставлю, — рассудительно сказала она. — Но я хотела бы, чтобы девочки навестили меня в будуаре перед обедом. Пожалуй, будет лучше, если они придут одни. — Она ослепительно улыбнулась гувернантке. — Скажем, в час дня. — Наклонившись, она чмокнула детей. — Вскоре мы с вами познакомимся поближе.

С этими словами она вышла из комнаты, оставив Сильвию и Амелию в приятном изумлении, а их гувернантку — в состоянии, близком к столбняку.

— Приступайте к чистописанию, — велела та девочкам, указывая им жестом на стол с разложенными на нем ручками и листами пергамента.

Гувернантка опустилась на кресло рядом с незажженным камином и уставилась на свое отражение в начищенной каминной полке. Украдкой она достала из кармана небольшую серебряную фляжку и быстро отхлебнула из нее. Она не могла поверить, что князь одобрил неожиданное посещение детей своей женой. Распорядок детской был расписан им до мелочей, как и вообще вся жизнь дома. Но как князь мог выбрать себе в жены такую ветреную и безразличную к общепринятым правилам поведения женщину?

Луиза сделала еще один глоток. Она хорошо знала своего родственника — он не сможет долго мириться с подобными чертами ее характера.

Корделия вернулась в парадную часть дома и начала спускаться по полукруглой лестнице в напоминающий пещеру зал с колоннами и необъятным пространством мраморного пола.

Когда она поставила ногу на последнюю ступеньку лестницы, рядом с ней из ниоткуда возник месье Брион со склоненной в поклоне головой.

— Могу я чем-нибудь помочь вам, княгиня?

— Да, пожалуйста, я хотела бы осмотреть дворец. И еще хотела бы поговорить с экономкой и поварихой.

Улыбка Корделии была очень теплой, но мажордом интуитивно почувствовал, что его новая хозяйка не из тех людей, которых легко обвести вокруг пальца.

— Если у вас есть какие-нибудь распоряжения для поварихи или экономки, мадам, я с удовольствием передам их.

Корделия покачала головой.

— Не думаю, что это так уж необходимо, месье Брион. Я вполне способна сама отдавать распоряжения. Пожалуйста, попросите их прийти ко мне в будуар около полудня. А пока будьте добры показать мне весь дом.

— Корделия, вам что-нибудь надо?

Она повернулась на голос мужа. Он стоял в дверном проеме и, судя по салфетке в руке, только что прервал свой завтрак. Взор ее задержался на его руках. Квадратные, с толстыми пальцами, они были покрыты седоватыми волосами. При воспоминании о прикосновениях этих рук к ее телу Корделия почувствовала, как по коже забегали мурашки. Лишь громадным усилием воли она удержалась от того, чтобы не отпрянуть назад.

— Я просила месье Бриона сопровождать меня при осмотре дворца, милорд.

Михаэль обдумал эту фразу и не мог найти в ее желании ничего преступного.

— Да, разумеется, — кивнул он головой месье Бриону. — Я собираюсь около часа провести в библиотеке. Возможно, вы присоединитесь ко мне, мадам.

Корделия присела перед ним в реверансе и подождала, пока он не вернулся к прерванному завтраку, а потом обратилась к мажордому:

— Итак, вперед?

Месье Брион склонил перед ней голову. Новая хозяйка отличалась от предшественницы своей естественностью и пренебрежением к осторожности, кроме того, он сразу почувствовал в ней изрядную внутреннюю силу. В этом доме каждому приходилось искать себе союзников где только возможно.

— Откуда бы вы хотели начать, мадам?

Спустя час месье Брион почтительно ввел новую хозяйку в библиотеку. Он все еще пребывал в некотором раздумье по поводу княгини. Она была на редкость дружелюбна в разговорах со слугами, но многие из ее вопросов, связанных с домашним хозяйством, доставляли мало удовольствия. Он скоро убедился в том, что его первоначальная оценка была справедлива — за ее милой внешностью скрывалась железная воля.

Михаэль тщательно вытер кончик гусиного пера и аккуратно положил его на край письменного прибора, прежде чем поднял голову от секретера, за которым работал, когда в библиотеку вошла жена.

— Надеюсь, вы удовлетворены увиденным, мадам.

Корделия не могла заставить себя сделать еще хоть шаг в глубь комнаты, потому что это приблизило бы ее к мужу.

— У вас самый прекрасный дворец из всех, какие мне приходилось видеть, милорд. Меня особенно восхитила роспись Буше в малом салоне.

Она должна научиться поддерживать с этим человеком самый обычный разговор, привыкнуть видеть в нем джентльмена днем и насильника — ночью. Если она не сможет сделать это, то будет, как муравей, раздавлена под его сапогом.